Мне очень важно понимать механику этого твоего вывода.

— Ты обязательная, болезненно щепетильная и не способна на подлость. Тебе знакомо понятие внутреннего конфликта?

— Да.

— Вот когда ты общаешься с этой китайской парой, он у тебя на лбу написан. Не знаю, как сказать проще. Остальное просто вычислил: Юнь и Чень считают себя самыми умными, потому очень много и часто ошибаются.

— Так просто? — она озадачилась. — И правда, чистая логика. Хм. Я не ожидала, что ты способен видеть настолько глубоко. Даже не знаю, что теперь сказать.

— Ради чего ты начинала весь этот разговор? К чему ты хотела меня подвести?

— В киберспорте ты добьёшься того, к чему стремишься, гораздо быстрее, если примешь над собой зонтик кого-нибудь серьёзного. — Главное было сказано.

Теория не одобряла подобной откровенности, но Миру подумала, что в данном нетривиальном случае открытость будет лучшей политикой. В виде исключения.

— Твоя очередь спрашивать, — равнодушно напомнил Седьков, продолжая разглядывать что-то в противоположной от неё стороне.

— Это и был вопрос.

— А почему только сейчас?

— Раньше ты не выглядел привлекательным для подобного предложения, раз. Второе: до последнего времени мне не была нужна собственная команда. Сейчас стала.

— Понял, — дежурно уронил он, откровенно размышляя о чём-то о своём.

— О чём задумался? — не то чтобы её очень интересовал ответ, но почему-то именно этот вопрос показался уместным. — Почему молчишь?

— Это личное, ответа не будет. Я так понимаю, основными моментами мы уже обменялись?

— С моей стороны да.

— Какое предложение ты хотела сделать?

— Ты вышибешь всех на школьном чемпионате…

— Могла и не просить: я это сделаю абсолютно добровольно. Если смогу.

— … и в финале дашь выиграть мне. Поддашься. Я за это помогу тебе с рейтингом.

— Помнишь, как мы с тобой неплохо понимали друг друга без лишних слов, когда ты делала ставку?

— Да, — Миру непроизвольно отвернулась.

— Ты тогда очень прозрачно дала мне понять, что видишь глубже, чем демонстрируешь.

— Если ты о твоей доле выигрыша, то всё в силе. Как только получу с Юнь, в ту же секунду отдам твоё. Ты же и сам это понимаешь. Я же тогда подтвердила, что согласна. Извинилась. Ты обещал подумать и я думала, согласишься взять деньги.

— Я не о том, — Седьков с досадой поморщился. — Напряги в себе ту взрослую и умную половину, которая со мной разговаривала тогда. Что она тебе говорит сейчас, эта твоя хваленая интуиция?

— Ты мне отказываешь?! — Хамасаки не на шутку зависла. — Но ведь это очень выгодное предложение! Ресурсами семьи я тебе нагоню гораздо больше рейтинга, чем ты себе сам киберспортом! За это ограниченное время — точно больше! Где логика?!

— Миру, а с чего ты взяла, что во всём должна быть эта твоя логика?

— А как иначе? — она впервые за эту беседу растерялась настолько, что даже не нашлась, что сказать.

— Иногда и у червяка длиной в дюйм есть душа длиной в полдюйма.

— Я не понимаю тебя. Можешь объяснить? Ты не показал себя сегодня дураком. Ты не можешь не понимать последствий своего отказа мне. Почему???

— Потому что я человек, а не животное. Извини, мне пора.

Он действительно поднялся, повернулся к ней спиной и зашагал в сторону школы.

Хамасаки смотрела ему вслед и лихорадочно перебирала беседу по пунктам: где же она так промахнулась?

Что не учла?

Отчего-то захотелось материться и воткнуть ногти в глаза китайца на пару сантиметров глубже.

Миру вздохнула и потянулась к интерфейсу: надо выяснить до конца отношения с Юнь.

Глава 15

— Надо поговорить. — У выхода с игрового полигона меня перехватывает Гарсия.

Такое ощущение, что этот день никогда не закончится: больно уж он насыщенный. И событиями, и эмоциями.

— Слушаю внимательно.

— Ты завтра участвуешь? — латинос смотрит как-то странно.

Разговаривает без вызова (по крайней мере я ничего такого не слышу в интонациях), спокойно, но явно в каком-то дополнительном контексте, который не озвучивается.

— Да, конечно, — киваю.

Это не секрет. Всё равно заявку на себя надо делать сегодня — и в сети будет видно.

— Получается, ты и с Рашидом решил байговать, не только с китайцами? — делает какой-то свой вывод Диего. — Принял. — Он сам отвечает на собственный вопрос. — А по командному зачету тебе предложение делали? Хоть кто-нибудь? Давай на ставках тему замутим? У тебя по деньгам сплошной пробел, тебе актуально.

— А ты альтруист и решил обо мне позаботиться?

— Нет. Но себя мы тоже не обидим, просто с тобой вначале договориться надо. Выиграть берёшься?

— Погоди. Неожиданно. Что тебя сподвигло? Раньше ты подобных предложений не делал.

— А раньше ты из себя ничего и не представлял, чтоб тебе предложения делать. Это сегодня резко на человека стал похож. Так что, тебе в парном разряде кто-то уже предлагал? Интересует только он.

— Скорее нет, чем да. — Тут неожиданно задумываюсь.

Это Рашид раньше под угрозой банального тумака держал данный организм в чёрном теле и тупо запрещал выигрывать там, где Седьков был единственно силён.

Латинос имеет в виду именно это: если я прилюдно на китайцев плюнул, то и мой игнор предыдущих установок Лысого уже ни на что не повлияет. Киберспортсмен же из этого организма хороший, факт. Проверил только что.

По беседе с латиносом озадачиваюсь на ровном месте. С одной стороны, задающий вопросы вроде как управляет ситуацией и разговором. По пацанской логике Гарсию может быть нужно даже и послать.

А может и не нужно — я пока в реалиях не до конца ориентируюсь.

С другой стороны, именно сегодня я от его людей плохого не увидел. Несмотря на их ставку против меня, болели они в мою пользу — яростно и добросовестно (где их логика?). Опять же, с Ченем Диего сопли не жуёт и на место его ставит при каждом случае. Как будто что-то назревает.

Судя по тому, что происходило при мне, латиносы и китайцы скорее враги, чем друзья. Вооружённый нейтралитет в лучшем случае.

Ставка против меня в пари — если вдуматься, вообще не показатель. Говоря цинично, всё равно что билет на развлекательный аттракцион.

Не всегда далеко, но в этом случае — так. Кстати, это их деньги наверняка уже упали на счёт японке, к которой я, оказывается, что-то испытываю.

И предшественник тоже испытывал — но, в отличие от меня, держал свои инициативы при себе.

С Хамасаки вышел облом. Откровенно говоря, когда она меня буквально за шкирку повела общаться в парк, я поначалу раскатал губу на совсем другое: девчонка красивая, обаятельная, спокойная. Взгляд не по годам взрослый, ещё —