же день поста жирный мясной суп. Тот, удивившись такой перемене, поел и после этого тяжело заболел желудком. Вразумленный, он, по молитвам матери Анисии, стал соблюдать посты и потом сам благодарил Бога за случившееся.

Обладая даром предвидения будущего, тетя Анисия многим предсказывала грядущие события их жизни. Этой благодатной способностью Господь наградил всех трех сестёр. Создавалось впечатление, что матушкам было открыто по благодати то, что должно произойти с тем или иным человеком до мельчайших подробностей. Чаще они молчали, лишь намеком давая понять, что ждет собеседника, но бывали случаи, когда их пророчества были конкретны и ясны. При этом не имело значения, какой срок отделяет от грядущих событий человека, о котором шла речь. Бывало, что предсказанное сбывалось и даже через много десятков лет.

Однажды тетя Анисия беседовала с одной женщиной, рядом стоял ее малолетний сынишка и рукавом своей фуфайки утирал нос. Старица, глядя на него и улыбаясь, сказала:

— Нам Василий Афанасьевич протоптал тропочку на Афон, и наш человек будет на Святой Горе.

Этот мальчик вырос и через много лет принял монашеский постриг. По благословению и молитвам тети Наташи и сестёр Петриных он стал насельником Русского Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне.

Одной молодой вдове за несколько десятков лет до прекращения гонений на веру и повсеместного открытия обителей старица как-то сказала:

— Тебя будут звать в монастырь, — ты не ходи, поживи недельку-другую, а совсем не ходи.

В то время это казалось невероятным. Открытых монастырей не только вблизи, но и во всей дальней округе не было. И только через много лет эту женщину стали приглашать насельницы вновь учрежденного Вышенского, уже женского, монастыря, проживавшие общиной недалеко от пустыни. Вспоминая благословение тети Анисии, та с благодарностью жила по нескольку дней и даже недель в монастыре, но перейти в обитель насовсем не соглашалась.

Одна женщина, провожая своего сына в армию, беспокоилась, как он, такой слабый, будет переносить армейские тяготы. Решив поехать с подругой к тете Наташе, она всю ночь пекла пироги, а утром, встретившись со своей спутницей, отправилась к старице. За некоторое время до их приезда блаженная велела Татьяне готовить чай, сказав, что к ним едут гости. Приняв с любовью приехавших и усадив их за стол, тетя Наташа повела рукой и сказала озабоченной и печальной женщине:

— Не тужи, все будет хорошо!

Наказав зайти на обратном пути к тете Анисии, блаженная проводила подруг. Женщины заехали в Ялтуново, как и велела им старица. Тетя Анисия также успокоила мать юноши, сказав, что он будет служить в теплых краях. Так все и случилось: военную службу молодой человек проходил в Севастополе.

Подобным же образом мать Анисия предсказала место службы и другому сыну этой женщины. «Пойдет служить в наши места», — сказала она тогда. А вскоре все стало ясно. Именно там, где отбывали ссылку сестры — в Казахстане, и предстояло провести ему в солдатах два года.

О будущих судьбах Церкви и России сестры говорили всегда со скорбью. Тетя Анисия часто повторяла верующим, что доживете до такого времени, когда некому будет и слово сказать, не к кому будет обратиться. Предсказывая будущие гонения, старица советовала не прятаться и не убегать, когда снова будут забирать за веру. «Тем, кого заберут в первую очередь, будет хорошо, — говорила она, — но это будут только достойные». Вспоминая слова Веры, сказанные тете Анисии в ссылке, старица добавляла к ним и то, что в последнее время спасется тот, кто будет жить не так, как все. Мать Агафия неоднократно говорила, что нашему народу предстоит перенести тяжелые скорби и беды, в частности голод, который унесет множество жизней. Говорила, что в то время в одну могилу будут закапывать по нескольку умерших, не имея возможности и сил хоронить каждого отдельно. Одной пожилой женщине она советовала постепенно убавлять количество употребляемой пищи, говоря, что тогда ей будет легче перенести голод. Другой женщине, проживающей в Подмосковье, мать Анисия предсказала, что та придет пешком на родину — в одно из сел Шацкого района. Матушки очень жалели тех, кто доживет до этих времен, говоря при этом, что это будут их современники. Пройдя сами через тяжелейшие испытания, сестры знали на опыте, как тяжело будет людям в скором будущем. Скорбели они и о том, что у современных христиан недостает веры и решимости терпеть все ради Бога, не хватает смирения и преданности Ему как своему Отцу и Господу.

Любовь и забота о ближних простирались у тети Анисии до полного самоотречения. Она переживала за всех и, казалось, была готова отдать себя людям полностью. Случалось, что кто-нибудь из девиц или женщин вечером приходил в дом Ванькиных. Мать Анисия заводила с ней разговор, рассказывала про старцев, про старую жизнь, наставляла и отвечала на вопросы. Так незаметно проходила вся ночь. Агафия и Матрона, встав, начинали молиться. С ними молились и мать Анисия с пришедшей гостьей, после чего та уходила, а для старицы наступал трудовой день.

Приезжали к ней и священники, почитая подвижницу и ее сестёр и доверяя им свои проблемы и скорби. Всех поражали твердость и ясность ума, мудрость и прозорливость старшей сестры. Становилось очевидно, что она достигла той степени чистоты сердечной, которая дает человеку духовную свободу и дерзновение перед Богом. Часто было видно, что она благодушествует и духовно радуется. Этот незримый внутренний мир распространялся и на окружающих. Глаза тети Анисии постоянно светились теплой любовью и добротой, легкая улыбка делала ее лицо еще более благостным и светлым. Казалось, что для старицы уже не существует ни скорбей, ни внутренней борьбы. Но это впечатление было ошибочным — мать

Анисия не переставала страдать и нести свой крест до самой кончины. Скорби не оставляли ее до конца, как не оставляют они в этой жизни никого. Претерпевала она и нападки врага рода человеческого, и козни злоумышленников, прибегающих к помощи нечистой силы. Как-то тетя Анисия упомянула, что враг часто мешает молиться и однажды подставил ей чурак (большое полено) под лоб, когда она делала земной поклон. Говорила, что часто приходят такие люди, от которых «всех трёх в улёх», подразумевая под этим то, что ей и ее сестрам приходится принимать не только простых и искренних христиан.