— Остальное время Ника чудесно проводит на даче у бабушки и дедушки, ты же знаешь.

— И в этот раз проведёт. Месяц на море, и два — на даче. Хорошо же?

— Стас, — выдохнула я, садясь перед ним за стол, — я с вами не поеду. Извини, но это как признаться Нике, что мы вновь семья, а мы не семья.

— Катюш, но я же вам с ней отдельный номер закажу, — горячо возразил Стас. — Ты с ней будешь жить там, со мной только на пляже видеться и во время обеда.

— Почти круглые сутки, можно сказать, — хмыкнула я. — В общем, это не обсуждается — я не поеду. Возьми с собой лучше Галину Ивановну. Твоя мама с радостью поедет на море на целый месяц, ещё и с Никой.

Стас был разочарован — я видела это со всей ясностью. Ещё бы, такой отличный план! На море, где солнце, вода, фрукты и мороженое, девушки соблазняются гораздо легче. Даже бывшие жёны.

— И вот ещё что… Пожалуйста, не делай больше так, как сегодня. Я знаю, что ты скажешь — мы договаривались, что будем нормально и спокойно общаться. Не надо это повторять. Общаться — не значит набиваться на ужин.

— Я не набивался, — покачал головой Стас, глядя на меня с обидой. — Я просто предложил Нике заехать в торговый центр, сказал, что не обедал. Думал вместе с ней перекусить. А она тут же предложила отправиться к вам домой.

— Это всё понятно. Но зачем ты согласился?

Стас молчал — только смотрел на меня. И мне даже на пару мгновений стало горько и больно — по-видимому, как и ему. Все эти чувства отражались в его взгляде, как небо отражается в воде.

— Я просто хотел увидеть тебя, Катюш…

Я резко встала, чтобы скрыть слёзы в глазах, и, пытаясь переключиться, отошла к окну, повернулась спиной к бывшему мужу и выпалила:

— Скажи, зачем ты поспорил на меня с Китом и Козырем?

46

Стас

Он ушам своим не поверил.

Даже похолодел весь, будто сразу в ледяную воду прыгнул. И над головой сомкнулась тяжёлая вода, перекрывая кислород…

— Откуда… ты… знаешь? — выдохнул Стас, касаясь кончиками пальцев моментально взмокшего лба. Он всегда очень боялся, что Катя выяснит правду и задаст этот вопрос. Безумно боялся.

— Неважно, — она мотнула головой, глядя куда-то вниз, во двор. Катины влажные волосы, высыхая, всегда начинали чуть виться на кончиках, и Стас, всё ещё помнящий, какими они бывают наощупь, дико захотел встать, подойти и прикоснуться к ним. Погладить по голове, попросить прощения… Ну зачем, зачем кто-то рассказал Кате об этом? Кит или Козырь? Ведь кроме них никто больше не знал. — Лучше ответь на вопрос.

— Мне нечего ответить, Кать. — Стас, не выдержав, всё-таки встал из-за стола, приблизился к бывшей жене и застыл у неё за спиной. — Я был молодым дураком, мы с ребятами выпили, они стали меня подначивать… И я повёлся. Собственно, то же самое случилось перед тем, как я ушёл от тебя.

— Что? — Катя неожиданно развернулась и, едва не хлестнув Стаса волосами по лицу, уставилась на него с недоумением. — Ты о чём? Я не понимаю.

Она была так близко…

Глаза, прохладно-серые, как небо этой весной, широкие чуть нахмуренные брови, алые губы — как всегда немного обветренные, — маленькая родинка на левой щеке, матово-бархатной, как сладкий персик…

Стас с трудом удержал разбегающиеся в стороны мысли — близость Кати, пахнущей кокосовым шампунем и свежестью, подействовала на него совершенно определённым образом. Ему захотелось ничего не отвечать, а просто шагнуть вперёд — и вспомнить вкус Катиных губ.

Три года он её не целовал. Бесконечно долго. Слишком долго.

— Стас? — Катя, явно правильно истолковав его поплывший взгляд, попыталась отойти в сторону, но он не дал, поймав её в кольцо рук. — Перестань, отпусти!

— Кать, я ничего не сделаю. Только не уходи, — взмолился Стас. — Мне очень нравится стоять с тобой вот так, почти в обнимку.

— Но мне-то не нравится! — возмутилась она и всё же вырвалась, отошла на шаг. И переспросила, плотнее запахивая на груди халат: — Что ты имел в виду, говоря, что то же самое случилось перед твоим уходом от меня? На что ты повёлся?

Всё же придётся рассказывать. Пусть и не хотелось. Но молчать в этой ситуации было бы неправильно. Как и врать.

— Давай сначала о прошлом, так будет понятнее… Тогда в институте я не воспринял этот спор серьёзно, Кать, — начал говорить Стас, не опуская взгляда. Он очень надеялся, что Катя, добрая и великодушная, сможет сейчас его понять.

— Как можно не воспринять серьёзно спор на другого человека? — протянула бывшая жена с удивлением. — Или вы много раз так спорили? И ты по привычке?

— Нет, мы больше никогда и ни на кого не спорили. Да и тогда тоже… Это была ерунда. Кит и Козырь, впрочем, как и я, были разочарованы в девушках. И утверждали, что ты — такая же, как другие, и быстро сдашься, если я начну за тобой ухаживать. Я думал, что нет, мне придётся попотеть.

— А-а-а, — засмеялась Катя, явно уязвлённая сказанным. — То есть, ты ожидал от меня приличного поведения, а я…

— Я ничего от тебя не ожидал, — перебил её Стас горячо. — Я просто ляпнул хрень. Потом пригласил тебя на свидание. Не из-за спора — ты мне на самом деле понравилась, честное слово. И я забил на этот спор. Я встречался с тобой, потому что влюбился, а не…

— Тогда зачем ты вообще отчитался своим друзьям, когда именно я с тобой переспала? — вздохнула Катя, покачав головой. — Это же мерзко, Стас.

— Я знаю, — он поморщился.

— Ну и что тогда? Ты мог бы сказать, что спор отменяется.

— Не мог. Это не по-мужски.

— А спорить на девушку — по-мужски? — фыркнула Катя. — Это какие-то двойные стандарты у тебя.

— Ты права, — вздохнул Стас. Чёрт, как объяснить-то?.. — Я проявил слабость, надо было послать их обоих. Но Кит и Козырь ржали, подначивали, и я признался, что всё у нас случилось, но это не их ума дело. Сказал, что если ты узнаешь о споре — я их обоих прибью. Поэтому сейчас мне очень интересно…

— Не переживай, я узнала не от них, — отмахнулась Катя. — Просто запомни: то, что известно двоим, известно и всем остальным. Просочилось, так сказать, в народ. Кит и Козырь ведь не всегда бывают трезвыми, верно? А пьяные они не особо контролируют, что