— Да, я вас слушаю.

— Ты, шалава, советую тебе убраться туда, откуда ты выползла, и сидеть там тихо и не высовываться, — прохрипел в ухо совсем не дружелюбный голос, — иначе я тебе кишки на уши намотаю! Поняла? За клуб мы с тобой поговорим отдельно. Может, даже не стану отрывать тебе голову. Отработаешь ущерб, лежа на спине. Ты меня слышишь?

— Да, а кто это? По-моему, вы ошиблись номером, — проговорила я, изображая удивление. Можно было даже не гадать, откуда Вар или кто-то из его подручных достал мой телефон. Если я могу такое проворачивать, то могут и другие.

— Не ломай комедию, паскуда! — зарычал незнакомец в трубку. — Я тебя на кусочки порву! Не стой у нас на пути!

— Хорошо, не буду. Только не трогайте меня, пожалуйста, — вскрикнула я с притворным ужасом. — Обещаю, сейчас же собираюсь и уезжаю домой.

Незнакомец промолчал.

— Я правда напугана, — пискнула я в трубку жалобно. — У меня даже руки трясутся.

Неизвестный отключил телефон.

— Вот и поговорили, — пробормотала я, опуская телефон на тумбочку. Однако не успел мобильник коснуться ее, как вновь зазвучала та же музыка. — Что вам угодно еще? — спросила я, сдерживая ярость. Я решила, что если это опять с угрозами, то пошлю говорившего к такой-то матери.

— Дело в том, что я сижу тут в вашем «Сулрепе», кофе давно остыл, а вас нет, — сказал в трубку Илюмжинов недовольным голосом.

Еще этот на мою голову, подумала я озлобленно и сказала:

— Ой, извините, пожалуйста, я по дороге попала в аварию, поэтому опоздала.

— Иконы не пострадали? Тьфу ты, я хотел спросить, вы в порядке? — сказал Илюмжинов, заметно волнуясь.

— Я в порядке, иконы тоже. Не могли б вы подождать еще минут пятнадцать, может, полчаса, пока я улажу формальности с милицией. Авария-то пустяковая, — попросила я.

— Хорошо. Нет проблем, я подожду, — ответил Илюмжинов, смягчившись, — выпью еще чашечку кофе, а вы приезжайте и привозите иконы. Если вдруг что не получится, звоните, перенесем встречу на более удобное для вас время.

— Ничего не надо переносить! — бурно запротестовала я. — Я обязательно приеду, можете не сомневаться.

Мы простились. Я выключила телефон и улыбнулась своему отражению в зеркале.

Немного, но настроение улучшилось. Илюмжинов, наверно, и в меню не смотрел, а просто велел официантке принести чашечку кофе, иначе он бы заметил, сколько эта чашечка стоит. Людей его типа не так легко провести, но если он до сих пор спокоен, значит, пребывает в неведении о цене напитка. Я пожалела, что меня не будет там, в кафе, когда ему предъявят счет. Однако, думаю, коллекционер мне обязательно позвонит, чтобы поделиться впечатлениями, а я позлорадствую.

Из ванной я отправилась прямиком на кухню. Облазив все в поисках съестного, я обнаружила лишь черствую горбушку хлеба, полпачки чая да подозрительный пряник. Остальные продукты перестали годиться в пищу еще месяц назад. Запах из холодильника едва не убил меня, как только я отворила дверцу: на полочках тухлая колбаса, мослы, от которых откажется даже самая голодная бродячая собака, рыбьи головы с душком, застарелая простокваша в трехлитровой банке. Все это рождало непередаваемый аромат. Мой аппетит как рукой сняло.

Вернувшись в свою комнату, я с мстительной радостью повалялась на антикварной кровати, а пока прибежал Дмитрий Иванович, я успела уничтожить все следы.

— Вы что-то хотели? — поинтересовалась я у него, отрываясь от компьютера.

Скрипя зубами от бессильной злобы, старик предложил обсудить за чаем сложившееся положение. Признаться, что он наблюдает за мной с помощью скрытой камеры, антиквар явно не собирался. Чаепитие проходило по заранее известному сценарию. Я, опасаясь за свое здоровье, не прикасалась к тому, что мне предлагала Валерия Евгеньевна. На этот раз она порадовала нас супердешевым сыром, купленным у какой-то старухи, сидевшей за оградой рынка на коробках из-под овощей. Сыр был неприятного белого цвета с зеленоватым оттенком и вовсе без дырочек. Ощущая легкую дурноту, я наблюдала за тем, с каким аппетитом антиквар и домработница лакомятся сыром, запивая его помоями вместо чая. Дмитрий Иванович напомнил мне об обещании рассказать про план действий.

— Сегодня я вновь собираюсь посетить ночной клуб «Осьминог». Отвечающий там за безопасность сменил свои апартаменты на небольшую уютную камеру с крепкими решетками на окнах.

— Думаете, вас туда пустят после драки? — изумился Дмитрий Иванович.

— Можете не волноваться, я решу эту проблему, — отмахнулась я, уже воображая себя в гриме цыганки.

— Смелое заявление, хе-хе, — захихикал антиквар и предупредил: — Только подождите немного, ко мне через несколько минут должен приехать клиент забрать кровать. Я хочу, чтобы вы присутствовали при этом.

— Хорошо, тем более что раньше десяти в ночной клуб нечего и соваться, — ответила я.

Соловьиная трель звонка заставила нас застыть. Валерия Евгеньевна, вскрикнув, выронила поднос с посудой, которую собирала.

— Это, наверно, ваш клиент, — предположила я и оказалась права. На экране у двери красовался высокий, пижонского вида старик в желтом костюме с черным платком, повязанным вокруг шеи. За стариком были видны два квадратных мрачных типа в черных костюмах, очевидно, охрана старика.

— Узнаете? — спросила я Дмитрия Ивановича, тыча пальцем в орлиный профиль клиента, повернувшегося к камере боком.

— Это Стан, откройте пожалуйста, Валерия Евгеньевна, — приказал он, а сам отошел подальше от двери. Домработница впустила гостей.

— Здорово, Митрий, все такой же хитрый, — хохотнул Стан, протянув антиквару руку.

— Здравствуй, здравствуй, — пробормотал Дмитрий Иванович недовольным тоном, пожимая протянутую руку. — Сколько лет, сколько зим!

— Да и не говори, — буркнул Стан, оглядываясь по сторонам. Его масляные глазки остановились на мне, и гость спросил: — Дим, а это случаем не твоя ли молодая жена? Ты как-то по телефону обмолвился…

— Нет, она мне не жена, — оборвал клиента антиквар. — Это мой телохранитель.

— Да ты что! — восхитился гость, поедая меня глазами. — Мне бы такого телохранителя. Ах ты, старый озорник! — Он погрозил антиквару пальцем, отчего Дмитрий Иванович побагровел. — Какие у тебя интересные вешалки, — переключился клиент, — только сдается мне, что они…

— Стан, ты будешь смотреть кровать? — не выдержал Дмитрий Иванович.

Он схватил гостя за локоть и поволок в спальню, не давая ему комментировать наваленные вокруг вещи. Кровать Стану понравилась. Он осведомился, кто занимает спальню, а когда узнал, что я, то спросил обрадованно:

— И как вы находите кровать, юная прелестница?

— А я не сплю на кровати, — ответила я, — сплю на полу, вот тут в углу.

— Да вы, девушка, большой оригинал! — подмигнул мне Стан. — Надо же, спать на полу, когда рядом такое ложе с балдахином. Не побоюсь предположить, что на нем раньше спали особы знатные, так что не понимаю вашего нежелания воспользоваться ею.