— Вы, я думаю, не имеете ни малейшего отношения к недавнему ограблению банка?

За Маслова ответил юрист:

— Конечно, нет.

Тогда полицейский протянул Петру фотографии изуродованного тела.

— Вот что сделал с Хлудовой, которую вы называли своей матерью, человек, укравший содержимое сейфа в ее квартире. Наталья Алексеевна отказалась отдать миллион с лишним долларов, поэтому ее жестоко пытали. В конце концов учительница, не выдержав мучений, открыла сейф, и ее убили, деньги унесли. Полагаю, этот случай можно было бы охарактеризовать русской пословицей: вор у вора дубинку украл. Но, как мы уже выяснили, вы и не слышали о грабеже. Петр, если у вас есть хоть малейшие подозрения насчет личности убийцы учительницы, любившей вас, поделитесь ими со мной. Заверяю, вас по этому делу не привлекут.

— Отличное обещание, — хмыкнул адвокат. — Моего клиента также никогда не привлекут и за убийство американского президента Джона Кеннеди, ведь господин Маслов никогда не летал в США. И он действительно не слышал об ограблении банка. Ему нечего вам сказать. Мы уходим.

Маслов, мрачно молчавший все время, встал, и адвокат с клиентом направились к двери.

— Неужели вам безразлично, кто издевался над Натальей Алексеевной? — бросил в спину бандиту следователь. — Убийца останется на свободе, славно погуляет за счет отобранных у Хлудовой денег.

Маслов обернулся и наконец открыл рот:

— Не беспокойтесь о нем. Подонка Господь накажет.

Божья кара не заставила себя долго ждать. Через три недели из подмосковной речки выловили тело водителя Маслова, Андрея Кузнецова. Его перед смертью жестоко мучили, и по странному совпадению на теле шофера обнаружились те же раны, что и у Хлудовой. Оба дела остались нераскрытыми и стали покрываться пылью в архиве. Но следователь знал: воспитанник учительницы вычислил того, кто лишил ее жизни, и сам расправился с убийцей.

Ну а теперь самое интересное. Задушенная в парке Светлана Кузнецова является родной дочерью Андрея Кузнецова, а оставшаяся в ее спортивной сумке стодолларовая бумажка как раз из партии денег, пропавших двадцать лет назад из коммерческого банка, а потом из квартиры Хлудовой.

Мы непременно расскажем вам, дорогие читатели, о том, как будут развиваться события. Покупайте «Желтуху», только у нас все самое интересное».

Я отложила газету. Вот почему купюры, которыми Света размахивала перед моим носом, имели специфический запах — деньги хранились в тайнике и долго, они слегка отсырели.

Встав, я открыла дверь в санузел и услышала звук, напоминающий чихание слона, — кто-то пустил воду в ванной Кузнецовой. Схватив «Желтуху» и думая, что соседний номер убирает Марина, я пошла к ней, чтобы вернуть бульварный листок. Но в номере покойной оказалась Юлия. Она укладывала в полиэтиленовый пакет голубое платье в белый горошек, точь-в-точь такое, как то, что сейчас висит в моем шкафу.

— Что ты делаешь? — воскликнула я.

— Убираюсь, — нервно ответила Юлия. — Мама велела вещи Кузнецовой унести. Они ж ей не понадобятся!

— Красивое платье, — промямлила я. — Можно на него посмотреть?

Младшая Нечаева прижала пакет к груди.

— Спроси разрешения у моей матери. Извини, здесь она хозяйка.

Сгорбившись, Юля выскользнула из номера.

Я вернулась к себе. Что происходит? Фердинанд звонил и Светлане? У нее тоже было голубое платье!

Портниха Валерия Храпкова жила в самом центре Москвы, в старинном доме, который почему-то до сих пор не расселили, чтобы сделать из коммуналок роскошные, баснословно дорогие апартаменты. Мне пришлось довольно долго нажимать на кнопку звонка, пока наконец дверь не распахнула худенькая пожилая женщина. На ее плече лежал белый кот с голубыми глазами. Портниха сразу начала оправдываться:

— Коридор длинный, соседи его вещами заставили, пока протиснешься, зима наступит.

— Ничего, я никуда не тороплюсь, — приветливо улыбнулась я.

— Заходите, Леночка, — пригласила Храпкова, — рада вас видеть. Но почему вы не позвонили предварительно? А-а-а, я сообразила! Потеряли мой номер? Сейчас сюда придет клиентка, мы с ней вчера условились на полдень, но ничего, как-нибудь пообщаемся, не подеремся. Что-то с платьями?

— Вы знаете мое имя? — осторожно спросила я. — Назвали меня только что Еленой.

Швея погладила кота.

— Конечно, вы же у меня обновки в ретростиле заказывали, принесли журнал. Очень симпатичные наряды вышли, голубые, в белый горошек. Возраст у меня не юный, но на глаза и память пока не жалуюсь.

— Простите, я глупо пошутила! — воскликнула я. — Понимаете, я немного похудела, платье стало свободно в груди и талии. Можно его ушить?

— Без проблем, — заверила Валерия Анатольевна и пошла по коридору в дебри необъятной коммуналки. — Осторожно, на стенах черт-те что висит, вот, смотрите, тут корыто… Надо бы его, конечно, выкинуть, кому сейчас нужна оцинкованная емкость для стирки белья? Но я с соседями не спорю. Давно живем вместе, стали одной семьей, они прекрасные люди, мы все обожаем кошек.

Я чихнула. Последнюю фразу швея могла не произносить — в помещении сильно пахло котами.

— Сюда, ангел мой. — Валерия Анатольевна толкнула дверь.

Войдя в большую комнату, я замерла на пороге. Тридцатиметровое пространство было четко разделено на две зоны: справа обустроено нечто вроде ателье, слева стоят кровать, пара кресел, обеденный стол, стулья, буфет. Но меня поразил не интерьер. Повсюду, куда доставал взгляд, виднелись фигурки кошек. Фарфоровые статуэтки красовались на буфете, пластмассовые расставлены на полу, керамические на подоконнике. На креслах лежат подушки с вышитыми орнаментами, кровать прикрывает плед с принтом в виде перса, а на ковре сидят три живых кота. При виде хозяйки они отчаянно замяукали.

— Проголодались? — всплеснула руками портниха. Затем сняла с плеча белого «наездника», сказав ему: — Слезай-ка, Мартин. Совсем ходить разучился, в прямом смысле слова на шею мне сел. Не дам вам есть! Недавно завтракали. Ветеринар запретил обжираться, в особенности тебе, Мартин. Леночка, идите за ширму, надевайте платьице. Где мои очки? Вечно их куда-то прячут. Да вот же они!

Она взяла со стола очки, водрузила их на нос, взглянула на меня и попятилась.

— Вы не Лена!

— Нет. Извините, что сразу не призналась, — ответила я. Хотела продолжить, но тут у меня затрезвонил телефон.

На экране высветилось имя: «Миранда». Я быстро сбросила вызов, убрала звук и снова посмотрела на портниху, которая растерянно моргала, по-прежнему стоя у стола.

— Валерия Анатольевна, я сейчас попробую объяснить, в чем дело. К вам приходила девушка, очень похожая на меня, так?

Храпкова села на стул.