В новом лесу сажи оказалось гораздо меньше, следы отыскать сумел бы только Бадмаев, но разведчики с пути не сбились. Филин обнаружил сломанную ветку и нацарапанную на дереве букву «А». Похоже, Алевтина запросила передышки, обняла деревце и незаметно оставила автограф.

Но это оказалось мелочью, в сравнении с находкой Покровского.

В самой чаще ефрейтор умудрился наткнуться на схрон. Большая яма от выворотня была замаскирована обильно, но не тщательно. Ефрейтор разгреб ветки, листву и нашел целый ворох добра: вещмешков, ремней с портупеями и шинелей с офицерскими погонами. А под этим ворохом обнаружился еще один, с немецкой формой. А под ним… два трупа в отечественном нижнем белье.

– Теперь совсем все сходится. – Филин пошарил по карманам майорской шинели, но ничего ценного, например, документов, не обнаружил, нашлась всего одна бумажка. Складской пропуск, выписанный на майора Золкина… начальника интендантской службы дивизии! – Один из этих двух и есть настоящий майор Золкин.

Филин кивком указал на трупы.

– Только сейчас дошло, что другие офицеры… то есть диверсанты, молчали все время и в стороне маячили, словно прикрывали. – Покровский указал на второй труп. – Рядом с главным только один ряженый всегда находился. Наверное, вот с его документами.

– А кто решил, что этот Золкин из Смерш? – Филин поморщился. – Я что-то не припомню.

– Все контуженные были… – Покровский пожал плечами. – Он вроде бы Жданову удостоверение показывал. Или вообще никому ничего не показывал. А потом он допрашивать начал по одному. Вот и решили.

– Нахрапом взял. Ай да немец, ай да сукин сын! Изучил не только язык, но еще и нашу психологию. Да со всем старанием. Где таких готовят, интересно узнать, в какой разведшколе?

– Смотрите, что еще нашел.

Алексей поднял в одной руке немецкий маскхалат, а другой протянул Филину кепи. Сбоку была пришита зеленая эмблема с белым цветком.

– Ах вот оно что!

– «Эдельвейс». – Покровский кивнул. – Я так понимаю, у них тут еще один комплект формы оказался припасен. Наверное, ватники и наши маскхалаты. Чтобы за разведчиков сойти.

– Я начинаю их уважать. – Филин усмехнулся. – Так нагло и так умело работать в ближнем тылу противника… это, как говорит наш подполковник, мастерство художественного уровня. Уже почти искусство.

– Да, может, я и погорячился. – Алексей озадаченно поскреб висок. – Вдвоем будет непросто.

– Идем дальше. – Филин бросил кепи в яму. – Теперь у меня к ним гораздо больший интерес. Просто не описать какой. Прямо-таки космических масштабов…

На подходе к переднему краю у закопченных и взмыленных разведчиков запросто могли возникнуть проблемы. Здесь бдительность у всех обострялась до предела, а у контрразведки так и вовсе до запредельного уровня. Выручило Филина, как всегда, самое простое обстоятельство – личное знакомство. Едва разведчики высунулись из леса и двинулись ко второй линии окопов, их положили носом в землю, но почти сразу подняли, даже отряхнули и отвели в свежий блиндаж. На новой линии обороны окапывалась родная стрелковая дивизия, поэтому разведчиков признали без долгих разбирательств.

Начальник отдела контрразведки Смерш дивизии старший лейтенант Ворончук окинул блудных братьев по оружию скептическим взглядом и приказал принести чаю.

– Некогда, Вася. – Филин помотал головой. – Срочность – вилы!

Он ткнул двумя пальцами под нижнюю челюсть.

– Вы в танке горели? – Старлей усмехнулся. – Почему такие чумазые? И что за срочность?

– На правом фрицы вклинились, слышал?

– Ну да, полк Фомичева туда выдвинулся. Но это так, разведка боем была. Я слышал, уже отошли эти фрицы. Только наши танки увидели и цурюк. А что?

– Это прикрытие. Внимание отвлекали. Через наши окопы должны диверсанты вернуться. Пять штыков… и пленная с ними, военврач.

– Диверсанты? – Ворончук потянулся к телефону, но не дотянулся. – Нет, постой, Филин, а ты откуда знаешь про диверсантов, про отвлекающий маневр и все остальное?

– Вася! – Филин хлопнул по столу. – Не уплывай от темы! Отвалят фрицы, пока мы с тобой вопросами обмениваемся, и капитана медслужбы с собой уволокут! Что с тобой начальство сделает?

– Чпокнет в извращенной форме. – Контрразведчик махнул, указывая на выход. – Давай, на воздух, сейчас все организую!

Насколько хорошим контрразведчиком считался Ворончук, известно лишь его начальству, но талант организатора он имел, это факт. Покровский не успел перекурить с бойцами в ближайшем окопе, а Филин только перемотал портянки, как старлей вновь нарисовался перед разведчиками и жестом позвал их за собой.

Далеко идти не пришлось. Метров двести по второй линии окопов и вперед по траншее, до блиндажа на первой линии. Там гостей встретил «ротный два», лейтенант Гришунин.

– Игорь, здорово!

– Здоровее видали. – Крепкий, бритый, энергичный командир роты встретил гостей недоверчивым и просвечивающим, как тот рентген, взглядом.

Раньше Филин не имел с ним дел, только видел со стороны, но почему-то думал, что Гришунин тоже сибиряк. Просвечивало в нем что-то сибирское, основательное и надежное.

– Это у тебя тут фронтовая разведка собралась переходить? – с места в карьер начал Ворончук.

– Здравия желаю. – Гришунин не только просвечивал насквозь одним только взглядом, но и держался с достоинством, как целый майор или выше. – Есть такое дело. Какие-то проблемы?

– А сам как думаешь?

– Ну раз к нам, на передок, Смерш пожаловал, а с ним разведка в мыле… – Лейтенант обернулся к Филину. – Я знаю разведку, сам разведчиком был.

– До штрафбата, – вставил Ворончук.

– Все искупил, забудь, – едва взглянув на старлея, отмахнулся Гришунин и продолжил, обращаясь к Филину:

– Слушай сюда, капитан. Не нашей закваски военные. Так-то вроде свои, командир фронтовой такой, но… Может, это вот их разведка, – он кивком указал на Ворончука, – я слышал, и Смерш за линию фронта ходит… или это артиллеристы, но не наши точно. И баба у них, радистка, ненормальная. Что-то там мычит, а глаза как у рыбы… стеклянные. Словно белены объелась.

– Точно все подметил, ротный. – Филин кивнул. – Не нашей закваски эти ферфлюхтеры, а немецкой. Где собрались переходить?

– Здесь рядом. – Гришунин схватил автомат, но почему-то передумал и вынул из ножен на поясе финку. – С вами пойду.

– Нет. – Ворончук прицелился в бывшего штрафника указательным пальцем. – Твоя задача командовать! Разведчики сами все сделают!

– Вася, слышь… – попытался вступиться за бывшего коллегу Филин.

– Нет! – Старший лейтенант остался тверд, как кремень. – Для его же пользы. Назвался ротным – командуй ротой. Иначе опять сорвется с резьбы.