Поглаживая татуировку в виде двух разнонаправленных треугольников, обрамлённых змеёй, пожирающей себя за собственный хвост, на его крепком плече сегодня утром, я была уверена, что именно пара. И что, если между нами рухнули физические барьеры, то обязательно разрушатся и все остальные.

Но что вышло на самом деле? Всё осталось как прежде. Он — бездна, что влечёт меня непознаваемым таинством. Вот только я теперь совершенно безоружна перед ним, и эта бездна теперь запросто может поглотить меня без остатка.

Что же я наделала? Как могла поддаться своим желаниям вопреки здравому смыслу, даже учитывая, что магнетизм между нами был просто непреодолимым? Что на меня нашло?

Сделала бы я это ещё раз?

Чёрт, да…

«Как же он хорош», — по моему телу прокатился жар, заставив щёки запылать огнём.

Тёплая вода, словно вчерашние прикосновения Азиза, мягко согревала кожу. Прикрыв глаза, я с упоением стала вспоминать, как касались меня его руки, гладя своё тело податливой мыльной вехоткой. Мои фантазии почти довели меня до экстаза, но мозг остановил меня, разбавив эту сладкую негу беспокойными мыслями.

Что, если с ним случится что-то плохое? Или это уже произошло. Смогу ли дальше я жить без него?

Что если его уже схватили те, кто всё это время искал его, и теперь я никогда больше не увижу того, кто разделил мою жизнь на «до» и «после»?

Того, кто наполнил меня настолько сильным всепоглощающим чувством, что словно вырастило крылья за моей спиной, и теперь никакой, даже самый тяжёлый груз переживаний, не сможет лишить меня этого прекраснейшего ощущения полёта.

Кроме одного — если Азиза вдруг больше не станет в моей жизни.

Время уже близилось к закату, а его всё ещё не было, и моя склонность к пессимизму продолжала нашёптывать мне то, чего мне меньше всего хотелось бы представлять.

Тревога продолжала расти, и я вновь включила телевизор. Выбрав музыкальный канал, сделала громкость на полную, чтобы хоть как-то заглушить свой внутренний голос.

Это помогло, но ненадолго — к двенадцати ночи пришлось сделать тише, ведь я не знала насколько здесь тонкие стены, и мне совсем не хотелось бы мешать людям в соседнем номере отдыхать.

Понимая, что уснуть всё равно сейчас не получится, я решила отправиться в клуб.

Надела своё новое платье светло-кораллового цвета и босоножки, положила в сумку-клатч ещё несколько оставленных мне Азизом купюр, чтобы купить себе забытье, если вдруг громкая музыка не поможет мне расслабиться.

Внутри было не менее динамично, чем в прошлый раз. Первый этаж был набит весёлыми довольными людьми. Под мелодичные электронные треки на танцполе бурлила жизнь.

Никогда раньше я не посещала подобные заведения одна и сейчас чувствовала себя крайне неуютно. Столики по периметру были все заняты, и я сразу же прошла в другой конец зала к бару, чтобы немного освоиться.

— Что-нибудь будете? — наклонившись ко мне, поинтересовался загорелый бармен, как только я разместилась у высокой стойки из монолитного тёмно-коричневого дерева.

— Спасибо, пока нет.

Мелькающие огни светомузыки и весело снующий мимо народ немного отвлекали меня от гнетущих мыслей, но комок беспокойства продолжал ощутимо разрастаться в груди.

Пронизывающая всё тело громкая музыка даже через четверть часа не смогла справиться с моим внутренним напряжением, и мне пришлось растворять его неполезным коктейлем, выбрав из двух зол меньшее.

Допивая свой «Лонг-Айленд Айс Ти», я обернулась на вход, ещё раз просканировав помещение в надежде увидеть Азиза. Я была уверена, что если он вернётся в ближайшее время, то люди Демида сразу же дадут ему знать, где я нахожусь.

— Ангелина! — Я вздрогнула, потому что чья-то рука знакомым образом провела по моей спине. Рядом возник мой новый знакомый.

— Карим… Ты напугал меня, — улыбнулась я одними уголками рта, чувствуя, как вспышка испуга тонет, увлекая за собой и большую часть тревожных ощущений, что мучали меня до этой минуты.

— Извини, я не хотел, — одарил меня широкой светящейся улыбкой блондин, и громко обратился к хозяину бара: — Мне текилу, а девушке повторить.

— О нет, мне хватит, — запротестовала я, ощущая лёгкое головокружение, но клубный шум не позволил донести мне информацию до бармена, что уже увлёкся приготовлением нового заказа.

— А ты и правда какая-то напряжённая, так что не отказывайся от коктейля, — заключил Карим и улыбнулся мне ещё обаятельнее: — Я так рад, что мы снова увиделись!

— Я тоже, — искренне отзеркалила я, благодарная этому человеку, за то, что он, сам того не зная, вот уже второй раз помогает мне облегчить мои душевные терзания.

Карим настолько внятно, насколько позволяла ему это сделать клубная музыка, стал делиться со мной одной забавной историей, что приключилась с ним, когда он позавчера заехал в этот отель.

На смешном финальном моменте, я так сильно рассмеялась, что остатки нового коктейля в моей руке, выплеснувшись из бокала, попали прямо на ворот рубашки Карима.

Я извинилась, и, достав из сумочки влажную салфетку, протянула ему. Блондин поблагодарил меня и, нисколько не расстроившись, так же весело сообщил, что оставит меня ненадолго поскучать, ведь куда эффективнее будет промыть пятна от капель проточной водой в уборной.

Заиграл ремикс некогда популярного трека Röyksopp «What Else Is There?», и стоило Кариму отойти от меня, как я тут же почувствовала на себе пронзительный взгляд. Шестое чувство подсказывало мне, что это именно Азиз и, развернувшись, мои догадки подтвердились.

В своём деловом костюме такой необычайно красивый он стоял, прислонившись к выступу лестницы, ведущей на второй этаж, и смотрел на меня так, будто в этом зале была только я одна.

При виде Азиза, крылья, подаренные мне им, понесли меня в его сторону так быстро, как только разделяющие нас люди позволяли мне сквозь них пробираться.

Я была так рада, что он вернулся, что он жив и здоров и прямо сейчас мне всё расскажет.

Щёки потеплели, разрумянившись от выпитого и от предстоящей встречи — мне не терпелось обнять, вдохнуть его неповторимый запах, почувствовать, как сильные, но необыкновенно нежные руки Азиза долгожданно прижимают меня к себе.

Но когда я приблизилась к нему, то не увидела с его стороны подобного стремления. На невозмутимом лице мужчины, в которого я теперь была влюблена окончательно и бесповоротно, как обычно не угадывалась ни одна эмоция.

Он продолжал стоять и смотреть на меня так, будто ждал каких-то объяснений. А ведь это именно он задолжал мне историю.

Я заставила себя посерьёзнеть, ведь сейчас, как я ожидала, мы должны были преодолеть ту пропасть, что разделяла нас