Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она застыла, нахмурилась, хотя определенно поняла, о чем в точности он говорит. И ее мыслей было мало для окончательного решения. Но она пока не кричала, не прогоняла его, не била с размаха по щеке, чтобы больше никогда не смел ее так разглядывать. А означает это, что и для Нилены дилемма стоит настолько же остро: ему удалось пробить все ее защитные границы, осталось только преодолеть последнее расстояние и взять свое. Мысль оказалась настолько тяжелой, что ударила по голове волной воздуха, Майер слегка покачнулся. Его зрачки – обычно узкие и прицеленные, как у хищника – начали расползаться в разные стороны, закрывая желтые радужки. И перед взором один только образ самой красивой, самой желанной девушки, которую осталось раздеть не только глазами.
Вот только Нилена держала себя в руках намного лучше. Она как-то мгновенно остыла, приподняла ладонь, будто останавливая, и произнесла спокойно:
– Я поняла тебя, но не подходи ближе. Не сейчас, не сегодня. Ты осознанно создал в моей голове этот хаос, я знаю. Ты умеешь нравиться – и твоя цель была как раз в этом. Теперь пойми меня до конца, Май. Я, может, и отважусь на подобный риск, но точно не от хаоса в голове, не из жалости к твоей ране и не из желания тебе помочь, а по собственному выбору. Я хочу твоего счастья. Но своего счастья я хочу больше. Как бы эгоистично это ни звучало.
Майер медленно выдохнул. Это не отказ! Она признает, что сама сейчас думает о том же! Не сегодня – это ерунда по сравнению со столетиями, которое он уже провел в темноте. И Нилена впервые обратилась к нему на ты, впервые назвала по имени. Хотя это ведь не его имя… и поэтому в груди поверх надежды легла щекотная боль. И это тоже ерунда – Майер привык к боли, он ее давно не замечает. Поэтому улыбнулся широко и с нескрываемым облегчением:
– Ладно, пусть мы оба узнаем ответ не сегодня. А завтра снова будет идти снег, Асима вряд ли ошибается в таких вопросах. И когда-нибудь начнется весна – попробуем устоять даже против такой атаки. Пусть хоть десять весен пройдет, это уже мелочи, Нилена. А сейчас тебе лучше надеть самое закрытое свое платье, желательно с тысячью пуговиц, и веди себя как можно благопристойнее. Я, пожалуй, не буду наблюдать, как ты переодеваешься. Но при условиях. Скоро подадут горячий ужин, мы разместимся за столом напротив друг друга и будем хорошенько изображать, что еда заботит нас обоих в первую очередь. А потом я усажу тебя на колени и буду целовать до изнеможения – это ведь совсем не риск. Да не надо ничего добавлять, – он прервал ее очередную реплику с усмешкой. – Я слышу, как стучит твое сердце, Нилена. И иногда – с твоего позволения – я буду слушать его, а не тебя. Кажется, это разумный компромисс.
Он вышел, оставив девушку в полной растерянности. Но чувствовал себя победителем – несмотря на то, что пока проиграл. Просто теперь знал наверняка: она тянется в его сторону ничуть не меньше, чем он тянется в ее. Немного терпения – и эта связь сама собой станет слишком прочной, чтобы сомнения продолжали играть хоть какую-то роль.
В дверь забарабанили. И это точно не служанки с ужином – Майер сразу уловил знакомый фон. Аштар тотчас подтвердил догадку гневным криком:
– Ты здесь, сукин сын?! Открывай немедленно! Ты почему на весточки не отвечаешь, совсем страх потерял?
Майер прослушал первые весточки, и недавно снова видел, что камень связи в его покоях призывно светится. Просто было не до того, он как-то вообще давно приучил себя игнорировать мелочи. Но демон не отстанет, потому он пошел открывать – этот разговор в любом случае состоится: или прямо сейчас, или после снесенной с петель двери.
Интересно, и почему все удивляются, что он так ненавидит Аштара Рокка? А разве кто-то другой способен с одинаковой легкостью разрушать жизнь и идеальные планы на вечер?
Глава 16
Я выбежала на шум, едва только надела платье. Даже обуться забыла, настолько перепугалась от грохота. В моей гостиной стоял разъяренный господин Рок – он обычно пребывает в агрессивном настроении, но сейчас я невольно вжала голову в плечи, ощущая необычный даже для него уровень гнева. И он точно не сдерживался и не обращал на меня внимания, словно потерял последний контроль:
– Ты что устраиваешь, я спрашиваю?!
Дракон не разволновался, он прошел к креслу и упал в него, будто бы пребывал в полной безмятежности.
– Я как раз ничего не устраиваю, – ответил почти лениво. – Ты из-за этого взбесился?
– Вот именно! – заорал демон еще громче. – Сидишь здесь и ничего не делаешь, хотя обязан! И не притворяйся, что князья не сообщили тебе, раз даже я узнал! Кочевники уже подошли к границам Окраины! Еще пара дней и они начнут жечь села – твои села, если ты еще не забыл! Они начнут убивать твоих людей, а ты просто сидишь здесь и занимаешься… ничем!
«Ничем» – это, видимо, мной. Аштар подразумевал такой подтекст, потому и посмотрел невольно на меня. И вдруг неожиданно сбавил тон:
– Нилена, с тобой мне тоже надо серьезно поговорить. Я наконец-то узнал от друзей из Сердцевины всю правду. Не верь этой гниде ни в чем – он тебя использует! До сегодняшнего дня я и сам об этом не знал. Но сейчас есть проблема куда важнее, – и красные дымки снова метнулись в сторону, когда он воззрился на дракона в ожидании объяснений.
Я ничего не понимала. Какие кочевники, какие села, почему использует? Неужели последней фразой Аштар имел в виду чувства, которые появились между нами? Но я видела глаза Мая, я чувствовала, что он не врет в своих скудных признаниях. Драконы не умеют притворяться в таких вещах: для них любовь и страсть – основа существования. Если бы ему просто хотелось затащить меня в постель, тогда он и лгал бы по полной программе, не отступал бы от моих слов. Нет, я определенно ему дорога, а Аштар скорее всего просто поддался своей злости и готов нагородить лишнего.
Голос дракона в такой ситуации звучал ненормально размеренно:
– Успокойся уже. Какие кочевники? У них даже флота нет.
– У них не было флота тысячелетие назад, тупой ты придурок! – взвился демон. – А у нас еще столетие назад не было магических вагонов, которые двигаются по специальным рельсам! По-твоему, у них там за это время тоже ничего не изменилось?! Никакого нового оружия не изобрели, никаких заклинаний не открыли?! И зачем им флот – морозы ударили немыслимые, пролив замерз! Ты на самом деле будешь сидеть и изображать непонимание? Когда князья приносили тебе вассальную клятву – они верили, что ты станешь их главным защитником, а не дармоедом!
Кажется, вопрос действительно стоил этого крика – происходило что-то серьезное. И легковесные ответы дракона не помогали мне разобраться:
– Ну допустим. Но ты ведь знаешь, что я не могу принять боевую форму. Если я это сделаю, то превращусь в очередного Тирия, бесцельно летающего по империи и не помнящего ничего. Моя причина возвратиться убита твоей рукой. – Он тоже скосил на меня взгляд, вспомнив о моем присутствии. – Аштар, пойдем в мои покои, там поговорим.
– Ну уж нет! – зарычал демон, сжимая кулаки. – Мы поговорим сейчас, хотя тут говорить не о чем! Ты обязан быть там, сукин сын, в любом обличии. При моем отце много чего происходило, но ни одна вражеская гнида не осмелилась бы даже наступить на его землю!
Дракон усмехнулся, но все же в глазах его тоже появилось раздражение:
– При твоем отце он просто и был единственной вражеской гнидой, Аштар Рокка.
Красные следы начали втекать в глаза демона, а из рук повалили черные волны. И это уже не игра – не подзадоривание друг друга и не старые полустертые обиды. Я так перепугалась, что зачем-то бросилась между ними, надеясь, что стану достаточной преградой и ни один из них не нанесет первый удар.
– Что здесь происходит? – закричала я. – Рокка? Подождите… А ведь вы уже называли его этой фамилией! Вы
