Взволнованная Криста, рассказала Дэниелу все, что произошло с Лаурой. Когда она закончила свой рассказ, ей показалось, что Дэниел сердится, потому что он продолжал молчать, невидящими глазами глядя перед собой.

— Я знаю, что не должна была сравнивать тебя с ним, — с тревогой в голосе произнесла она. — Я поняла, что ты был прав, — мои страхи, мое нежелание доверять связаны с потерей родителей… Пожалуйста, Дэниел, ты не будешь меня ненавидеть?

— Ненавидеть тебя?

Его голос звучал хрипло, словно он наглотался пыли.

— О Господи, Криста, если я кого и буду ненавидеть, то не тебя… а только себя… Я должен был дать тебе больше времени… проявить больше понимания, а я набросился на тебя с требованиями довериться мне… — Он, нахмурившись, замолчал и закинул голову, пытаясь рассмотреть что-то. — Слушай, — сказал он. — Это вертолет. Ты слышишь?

Криста слышала…

— Он скоро будет здесь, — пообещал Дэниел, — и когда все это… — Взгляд, которым он на нее посмотрел, пронял ее жаром от кончиков пальцев до корней волос. — Когда все это кончится, я собираюсь потребовать, чтобы ты прилежно выполнила все свои обольстительные обещания. Мы подробно остановимся на каждом из них! — внезапно охрипшим голосом предупредил он. — Ставки увеличатся в десятикратном размере…

— Звучит так, словно мне придется провести всю оставшуюся жизнь в твоей кровати, возвращая долги, — рассмеялась Криста. Испытывая легкое головокружение не только оттого, что можно было с облегчением вздохнуть, зная, что их скоро спасут, но и от незнакомой раньше легкости, которая появилась на сердце, — беспечного чувства, от которого хотелось прыгать и смеяться, появившегося, как она догадывалась, потому что она все ему рассказала. Впервые в жизни она поделилась с кем-то своими тайными страхами.

Новое чувство опьяняло ее, все внутри пело от счастья. Она была в таком восторге, что, не задумываясь, могла бы прыгнуть прямо в пропасть.

— О, Дэниел… — Сердце Кристы, казалось, вот-вот разорвется, не выдержав переполняющих его эмоций. Она потянулась вперед и нежно коснулась его щеки.

— Не надо, — простонал он. — Вертолет будет здесь с минуты на минуту. И последнее, чего бы мне хотелось, — это войти в историю первым мужчиной, который пытался овладеть женщиной, находясь в подвешенном состоянии над пропастью. Конечно, общеизвестно, что опасность возбуждает, но не до такой же, степени.

Криста попыталась ответить, но вертолет уже висел над ними, и звук его работающих двигателей заглушил ее слова. После прибытия вертолета со спасательной командой события разворачивались с такой быстротой, что у Кристы остались смутные воспоминания. Смешанное чувство страха, неприятно сосущего под ложечкой, и облегчения испытывала она, когда ее с помощью лебедки подняли на вертолет. К этим чувствам примешивалось беспокойство за Дэниела, который все еще оставался внизу, поджидая своей очереди. Она сомневалась, что когда-нибудь сможет забыть эти ощущения и обрывки разговора между Дэниелом и спасателем, который нечаянно подслушала, когда они возвращались на базу.

— Ты дал точные координаты. Это было очень кстати: с побережья движется фронт грозовых облаков, и, если бы нам пришлось тратить время на ваши поиски, все могло бы кончиться тем, что вы провели бы на этом уступе целую ночь. И еще, вам чертовски повезло, что это не случилось немного выше, где пласты выходят наружу, там погибло много альпинистов. Какого черта тебя дернуло спускаться вниз? Ты же сам спасатель, входишь в специальную группу поиска, тебе не нужно объяснять, как чертовски коварны эти насыпи из сланца. Мог произойти обвал, как это нередко случалось раньше. Всего пару лет назад в этих местах пропала целая группа из пяти человек, опытных альпинистов. У них произошел аналогичный случай. Хорошо, что девушку задержал этот камень. Хотя я не стал бы особо полагаться на выступ, но она все же была в относительной безопасности, но ты… Если бы насыпь начала сползать…

— Это был продуманный риск, — тихо ответил Дэниел, так тихо, что Кристе пришлось напрячь слух, чтобы расслышать, что он сказал.

— Вздор, — живо перебил его спасатель. — На свете есть только две вещи, которые могут заставить человека пойти на такой риск… Либо этот человек просто любитель острых ощущений и рискует, совершенно не отдавая себе отчета о последствиях. Такие смельчаки доставляют нам немало хлопот, они любят поиграть в героев, каковыми не являются. Либо это человек, никогда не совершающий в своей жизни непродуманных безрассудных поступков, который представляет степень риска и сознательно идет на это из-за любви. — Он замолчал, окинув Дэниела задумчивым взглядом. У Кристы на глазах выступили горячие слезы благодарности, излечивающие ее душу, как целебный бальзам.

Дэниел любит ее, и ей не нужны подтверждения от постороннего человека. Не имеет значения, что произойдет между ними в будущем; пусть Дэниел по благородству души простит ей сомнения, все равно где-то в глубине сердца она никогда не простит себя и будет вечно сожалеть о том, что у нее не хватило храбрости поверить в него.

Неохотно Криста открыла глаза, ее сердце забилось в страхе, прежде чем она сообразила, что находится не в горах, а лежит в безопасности на мягкой кровати в доме Дэниела.

Несмотря на все ее горячие заверения, что она чувствует себя хорошо, врач настоял на том, чтобы провести полное медицинское обследование, прежде чем отдать ее на попечение Дэниелу со строгим предписанием соблюдать постельный режим.

Кажется, Дэниел, кроме какао, еще что-то добавил в стакан с горячим молоком, устало подумала Криста, почувствовав вялость во всем теле и полную апатию.

Дэниел…

Словно она произнесла его имя вслух, дверь спальни тут же открылась, и вошел Дэниел, угрюмое выражение исчезло с его лица, как только он заметил, что она проснулась.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, подходя к кровати.

— Так, словно только что провела десять раундов со свирепым гризли, — попробовала пошутить Криста.

— Попробуй заменить медведя десятью тоннами сланца, — сухо предложил Дэниел.

Он настоял на том, чтобы остаться в палате, когда сестра разрезала ее одежду.

— Это только поверхностные ссадины, вот и все, — заверила медсестра, постаравшись успокоить его, когда увидела выражение лица Дэниела. — Они просто на вид кажутся ужасными, на самом деле ничего страшного, раны скоро заживут.

Поверхностные это ссадины или нет, но что-то переворачивалось у него внутри, когда он видел синяки, рваные раны на ее нежной коже. Ему хотелось обнять ее и защитить от всех угрожающих ей неприятностей. Он страстно желал взять на себя хоть часть той боли, которую причиняли ей ссадины, и этим хоть как-то искупить свою вину перед ней.

Доверься мне… Пообещай мне, умолял он ее, собравшись уходить, хотя хорошо представлял себе, что ее безопасность находится в руках капризной судьбы и нисколько не зависит от него. Кто знает, как давно образовался этот выступ на сыпучем склоне из сланца? Но в данной ситуации, и Дэниел это понимал, у него не было другого выхода, как оставить ее и пойти за помощью.