и изучая находки. Затем Марш поблагодарил коллегу за великодушие и откланялся, собираясь на железнодорожную станцию, – но тайком вернулся обратно. Он встретился с владельцами карьеров и щедро заплатил им за то, чтобы они отныне переправляли самые лучшие найденные образцы не Коупу, а ему лично. После этого все самые вкусные куски стали оседать в Йеле.

Коуп не сразу узнал о двойной игре, но к этому моменту они уже окончательно рассорились с Маршем в связи с другим инцидентом. Несколькими годами ранее рабочие, строившие железную дорогу в Канзасе, в залежах сланцевой глины наткнулись на прекрасный скелет динозавра – вымершей водной рептилии. Скелет попал к Коупу, который дал зверю название – Elasmosaurus. Название означает «плоская рептилия» или, более живописно, «ленточная рептилия» – за исключительно длинный хвост, который тянулся на десятки футов. Коуп выставил скелет на всеобщее обозрение в музее Филадельфии и поспешил опубликовать статью об анатомии находки.

Марш приехал к Коупу, чтобы посмотреть скелет, и в очередной раз задохнулся от зависти. Однако после ближайшего рассмотрения его настроение кардинальным образом переменилось. Он заметил грубую ошибку. Коуп в спешке перевернул позвонки. То есть принял верхнюю часть позвоночника за нижнюю и, соответственно, пристроил голову на хвост. У ленточной рептилии не было никакого длинного хвоста – у нее была чрезвычайно длинная шея.

Марш позже клялся, что был исключительно вежлив, указав на ошибку. Коуп настаивал, что коллега был «язвителен и жесток». Как бы то ни было, у них возник спор по поводу ориентации позвоночника. В качестве арбитра призвали Лейди, который тоже был сотрудником музея. Все внимательно осмотрев, Лейди взял в руки череп, прошелся до самого кончика длинного «хвоста» и водрузил его там.

Коуп почувствовал себя униженным. Он, конечно, был весьма перспективным, но все-таки еще молодым ученым, и столь грубая ошибка могла испортить карьеру. Он начал скупать и уничтожать все доступные экземпляры журнала со своей статьей об эласмозавре, даже просил коллег прислать экземпляры – за его счет. (Позже он опубликовал новую статью, в которой исправил ошибку.) Марш честно отправил ему свой экземпляр, но втайне купил два других и хранил их до конца жизни. Инцидент показался ему очень смешным. А разъяренный Коуп никогда не простил Марша, который подставил его.

Но даже если бы Марш не подставил Коупа, они все равно бы разошлись из-за особенностей характера. Коуп был быстр, Марш – медлителен. Коуп был очарователен, Марш – всегда настороже. Марш полностью поддержал новую эволюционную теорию Чарлза Дарвина и был одним из первых его пропагандистов в Соединенных Штатах, Коуп симпатизировал креационистам и с трудом воспринимал эволюцию как факт. В любом случае он сохранял за Богом определенную роль в этом процессе, на что Марш только презрительно фыркал.

И все же, несмотря на взаимную неприязнь, их отношения не переросли бы в открытую ненависть, если бы не смена обстановки. Пока они находились в замкнутом музейном мире на Востоке, антипатия проявлялась в цивилизованных формах. Когда они перебрались на Дикий Запад, характерная для Коупа «война любой ценой» стала неизбежна.

Миллионы миллионов лет назад внутренняя территория Северной Америки представляла собой гигантское море – американское Средиземноморье. Бесчисленное множество живых созданий умирало и оставалось погребенными в его глубинах и на побережье. Эрозия и тектонические сдвиги со временем обнажили их останки. В результате возник один из богатейших ископаемых пластов в истории. В середине 1800-х годов в некоторых местах на Западе ископаемых останков было так много, что они просто лежали на поверхности, как следы доисторических пикников, и один пастух из Вайоминга построил себе целый дом из древних костей – остеологическую хижину.

После Гражданской войны слухи об этой палеонтологической золотой жиле дошли до Востока, и в 1870 году Марш организовал экспедицию на поиски ископаемых, оплаченную частично из наследства дядюшки Джорджа. Основными его полевыми рабочими была дюжина молокососов из Йеля, но важнейшую поддержку оказала армия. В 1870-е годы было намного проще путешествовать с Восточного побережья в Европу, чем в некоторые места к западу от Миссисипи, и группа Марша в плане снабжения почти полностью зависела от армейских пограничных постов. Более того, учитывая усилия правительства по вытеснению индейских племен с их исконных земель (если не по истреблению), без армейской поддержки Марш и его студенты могли запросто попасть в засаду и сгинуть навсегда. В первом же промежуточном пункте, где они остановились, в форте Небраска, им встретился охотник на антилоп, который буквально днем ранее едва добрался туда со стрелой в теле.

В первой экспедиции Марша было семьдесят человек, включая солдат сопровождения и нескольких индейцев пауни в качестве проводников. Каждый был вооружен охотничьим ножом, карабином и шестизарядным револьвером. Самым примечательным в этой компании был Уильям Коди, позже получивший известность как Буффало Билл, – шоумен, устраивавший постановки «Дикий Запад» (в это время он был совсем не знаменит и служил скаутом в американской армии). По дороге Билл слушал рассказы Марша о существовавших давным-давно громовых ящерах и о том, что все эти пыльные территории когда-то были морским дном. Билл кивал, усмехаясь про себя и делая вид, что всему верит. Он в свое время тоже увлекался небылицами, но перед Маршем вынужден был уступить: такой брехни ему даже в голову прийти не могло.

Буффало Билл на второй день работы отошел в сторону, не имея желания копаться в земле. Солдаты, сопровождавшие Марша, охотно ему помогали (индейцы колебались, но после того, как Марш показал им некие доисторические кости, сказав, что это останки диких лошадей, очень обрадовались и изменили свое мнение). Прочесывая территорию в поисках костей, рабочие обращали внимание не только на форму, но и на текстуру – кости были светлее и более гладкими, чем камни, и часто пористые внутри. Для раскопок использовались долота, ножи, лопаты, кирки. Всем приходилось часами буквально ползать на коленях, выискивая фрагменты костей или отдельные зубы. Хрупкие предметы упаковывали в хлопковую ткань или газеты и складывали в сигарные ящики или банки из-под чая, подготавливая к отправке на Восток. Огромные бедренные кости, вес которых порой достигал четверти тонны, заворачивали в мешковину, предварительно пропитанную гипсом, – примерно так же, как современные врачи используют гипс для фиксации переломов.

Задумчивый палеонтолог Отниел Чарльз Марш и вождь Красное Облако, который называл его «лучшим бледнолицым из всех, с кем встречался» (с разрешения Yale University).

Перебираясь с места на место, отряд совершал длительные, до четырнадцати часов, переходы при дневной температуре до 120 градусов по Фаренгейту (около 50 по Цельсию).