Улыбка с лица сползает.

Это ведь не выход. Не решение.

Я не знаю, кого ношу под сердцем. Я уже жду его с нетерпением, предвкушая роль материнства. Мне не важен пол, но… Если там девочка? За это время я привяжусь только сильнее. И что тогда? Да будет ещё больнее.

И мне, и Артуру.

Вот почему он говорил тогда сделать аборт.

И ведь он знал, что там может быть мальчик. Знал, что есть шанс стать отцом. Но всё равно решился на это? Не верю… Если мне так тяжело из-за удушающей неизвестности, что воздуха не хватает, то каково ему?

Но почему бы не поговорить нормально? До этого? На стадии контракта? Или когда сообщила ту новость о беременности?

Я бы ведь всё поняла.

Хотя… Что бы сделала тогда?

Аборта бы не было в любом случае. Я слишком труслива для такого.

— Здесь решать только тебе, Мира. Оставишь ты его или нет, — разве так можно?.. — Будешь играть в русскую рулетку или нет. Я вне игры.

Никогда не думала, что слова могут так ранить.

— Что это значит? — шепчу.

Его голос, пропитанный печалью, делает ещё хуже.

— Я разрываю контракт.

Три слова, летящие словно пушечный выстрел, кажутся иллюзией.

Да ладно?..

— Если хочешь оставлять его – оставляй. Но уходи. Я дам тебе денег, операция твоей сестры перенесена на завтра. Если всё же решишься – возвращайся. Я пойму, как никто другой. Но, Мир. Своего решения я не изменю. Ты просто пока меня не понимаешь.

— Понимаю, — отчего-то выпаливаю. Но пытаюсь вырваться из его хватки. Выходит хорошо, учитывая, что Артур сам отпускает меня. Я не поднимаю взгляда с пола, наоборот, стараюсь на него не смотреть. — Прости. Мне нужно подумать.

Я быстро хватаю сумку с кровати, которую кинула с психу, и быстро выбегаю из комнаты. По пути вызываю такси. Сама не знаю куда. Мне нужно подумать. Всё решить. Хотя бы охладить закипевшие мозги.

Найти выход.

Да только вот… Есть ли он?

— Держи, попей водички.

Дарина буквально пихает мне в руки стакан с прохладной водой. Конечно, пришла к ней зарёванная. Аж стыдно.

Обхватываю посуду пальцами, благодарно киваю и залпом выпиваю спасительную жидкость.

— Спасибо.

Я не знала, куда идти. Такси не приехало из-за сильного дождя, и чтобы не идти вдоль дороги и мокнуть в моём положении, а потом неделю лежать в постели – позвонила подруге.

С Дариной мы соседки и за два месяца хорошо сдружились. Мы вместе выбирались в торговый центр, чатились в мессенджерах. Хорошо сдружились, поэтому первая мысль после неудачной попытки уехать куда-нибудь в гостиницу была одна. Подруга.

— Забей, — отмахивается, кривясь. Мне повезло, что она не пристала ко мне с расспросами. Рыжая очень любопытная, но в чужие дела не лезет. — Говорю сразу, допытывать не буду, но если тебе плохо, можешь выговориться.

Хочу. Очень хочу. Но в то же время как воду в рот набрала.

Желания говорить вовсе нет.

— Голова болит, — говорю правду, как раз сбегая от темы. — Можно я просто полежу немного, отдохну? Возможно, усну.

— Без проблем, — говорит легко. Достаёт мне свежее постельное бельё, оставляет в кресле. — Если что-то нужно будет, я в комнате напротив. Не пугайся, у меня тут маленький лепрекон бегает. Может орать.

Она хихикает, называя свою сестру мило «лепреконом». Я её уже видела разок, милая девчушка.

Слабо улыбаюсь.

— Да, спасибо тебе огромное, — благодарю снова на автомате.

Дарина быстро уходит, оставляя меня одну.

Я понимала и раньше, чем закончится её уход – моими размышлениями.

И это предсказуемо, что сейчас я сижу на кровати, обхватив себя за колени и уткнувшись в них лицом. Зачарованно слушаю, как ходят стрелки часов по циферблату.

Я раньше засыпала под этот звук у бабушки в доме.

Но сейчас не могу уснуть. И всё из-за одного. Из-за него.

Интересно, о чём сейчас думает Артур?

Как быстро он принял решение разорвать контракт, которым мы были связаны три месяца?

Думаю, что быстро.

Избавился от проблемы в виде меня и ребёнка. Отпустил, сказав, что я могу вернуться. Но только уже без нашего малыша.

Могу ли я так поступить? Уже не знаю.

Голова пухнет от всего.

Но как бы мне ни было больно, представляя потерю будущего ребёнка, я стойко решила одно. Аборта не будет.

Шансы ещё есть. Что родится мальчик. Он сможет выжить. А если я пойду на поводу у своих эмоций и всё же сделаю аборт… Что если я избавлюсь именно от него?

Нет. Я так не могу.

Если окажется, что это девочка – вытерплю. Наверное. Не знаю. Я постараюсь.

Хотя кого я обманываю? Не выдержу. Сломаюсь. Зато не буду терзать себя мыслями, что могла убить здорового ребёнка.

А вдруг эта аномалия – редкая? Беркутов сам сказал. А если нам повезёт, и ничего плохого не случится? Всё будет хорошо. И случится чудо!

Усмехаюсь в свои коленки, понимая, что пора переставать верить в сказки и начинать взрослеть.

Понимаю это, но ничего сделать не могу. Только верить. И надеяться, что всё обойдётся.

Разве всё развивается не так, как я хотела?

Контракт с Артуром расторгнут на словах. Я могу и дальше идти своей дорогой, со своим ребёнком, которого Беркут даже материально обеспечит.

Всё легко, просто. Если отодвинуть на задний план душевные переживания, раздирающие на куски, и боль. А ещё волнение, с которым теперь я буду ложиться спать, вставать по утрам и существовать всё то время, пока не узнаю пол ребёнка.

Да только не всё так просто.

Не могу я теперь после услышанной правды взять так просто и уйти от Беркутова. Да, он жутко невыносим, груб, да и вообще с тяжёлым характером, но… Терпимо.

Да и на данный момент я не думаю о его характере. Особенно представляя, что творится у него в голове, внутри. Я могу только догадываться.

А если попытаться поговорить с ним ещё раз?

Ах, да…

Ничего не изменится.

Устало выдыхаю и падаю на кровать, смотря в потолок. Решаю лечь спать, подумав обо всём завтра, когда я успокоюсь. И всё равно, что ещё вечер. Голова разрывается, слёзы высохли, и всё, что мне сейчас нужно – покой.

Уснуть не получается.

Интересно, как он там?

Как Шарик? Съел ли он всё? Или миска пустая? Позаботится ли о нём Артур? Вряд ли. У него сейчас не то состояние.