— Отставить стрельбу! Ведем только плотное преследование и наблюдение. Нам важно знать, куда они идут. Это, возможно, подскажет, где они хотели применить «Стингеры». Себя никоим образом не обнаруживать. Соблюдать осторожность во всем. Талалаев, под ноги смотри внимательно.

Я со взводом уже оказался у поворота, а банде еще предстояло преодолеть почти четверть пути до следующего. Мы залегли и дальше так же бегом двинулись, когда последний из бандитов за скалой скрылся.

Банда тоже передвигалась быстро. Даже непривычно быстро. Обычно бандиты предпочитают более размеренное передвижение, и потому в начале пути меня глодало опасение, что мы двинулись в неверном направлении. Но теперь, когда я сам бандитские спины увидел, я без сомнений вызвал на связь начальника штаба сводного отряда майора Аспарухова.

Дежурный офицер узла связи, которого я, похоже, разбудил, недовольно сообщил, что майор отправился в казарменный корпус отдыхать.

— И шлем с КРУСом с собой не взял? — поинтересовался я недоверчиво, потому что это очень не походило на Аспарухова.

— Взял, кажется… — неуверенно ответил дежурный. — Сейчас, попробую соединить. Может, и ответит.

Я, в отличие от дежурного, не сомневался, что начальник штаба ответит сразу, как только ему сообщат, кто вызывает. Так и получилось.

— Слушаю тебя, Павел Степанович. Я тебя ждал, ждал и отдыхать отправился. Понял, что новостей пока никаких. А теперь, наверное, появились. Докладывай обстановку, потом и я тебе кое-что расскажу.

— Нашли мы банду. Почти догнали. Даже имели возможность уничтожить, но торопиться я не стал.

Я кратко изложил положение вещей. И свои соображения относительно существования второй части той же банды.

— А не упустишь их вместе с ПЗРК? — настороженно спросил Евгений Павлович. — Подобное преследование — это опасное дело.

— Мы всегда имеем возможность догнать их и уничтожить, товарищ майор. Но если есть вторая часть банды и если она тоже ПЗРК вооружена, то уничтожение первой половины остальных не остановит, а только озлобит. И они будут атаковать гражданские самолеты.

— Я понял тебя, Павел Степанович. И с тобой полностью согласен. По такому случаю наш разговор заканчиваем. Я сейчас свяжусь с дежурным ФСБ. Они там такую штуку придумали, хотят послать пару БТРов и одну БМП, чтобы выход из ущелья перекрыть на случай, если ты банду на выход погонишь. Пусть дают отбой, если смогут. Но у них должна быть стандартная система связи с бронетехникой. Думаю, смогут их вернуть. А то сорвут твои планы.

— Да, товарищ майор. Это было бы очень плохо. Вы еще мне какие-то новости хотели рассказать?

— Да, относительно банды. Банду эту возглавляет очень хитрый и умный эмир. Некто Рамиз Омаханович Гадисов. Удачно воевал в Сирии. Человек достаточно рисковый, склонен к хладнокровным и часто парадоксальным действиям. Весьма активен. Любит нестандартные решения. Доставлял много хлопот сирийским войскам. Потом, по данным сирийской разведки, вместе со всей бандой проходил курс обучения по работе с ПЗРК «Стингер». И груз ПЗРК, что отправлялся через границу, был адресован именно банде Гадисова. Плохо, что три «Стингера» он все же сумел отбить у пограничников. Но я с тобой согласен, что может существовать и вторая часть банды, и у нее может быть некоторое количество «Стингеров». Если банда проходила специальное обучение, они вполне могли и сами нести ПЗРК через границу. Значит, бронеколонну ФСБ следует любым способом тормозить. Буду связываться. У меня все. Конец связи.

— Предупредите ФСБ. Обязательно. Конец связи, товарищ майор.

Да, появление у «ворот» ущелья бронетехники ФСБ может свести на нет все наши усилия. В случае если выход из ущелья будет перекрыт, нам пришлось бы этих шестерых бандитов просто уничтожить, если раньше их не уничтожит своими пулеметами и убийственными скорострельными пушками бронетехника.

Срыв наших планов не будет еще поражением, но будет чреват тем, что часть банды окажется нам неподконтрольной. Я даже допускал, что в той, второй части, может находиться и сам эмир Гадисов, который послал навстречу другой банде только часть своих бойцов под командованием какого-нибудь опытного помощника. Хотя, судя по тому, что сообщил мне о Гадисове наш начальник штаба, он, скорее всего, сам должен был пойти за «Стингерами». И решиться на такую смелую вылазку против большого отряда пограничников, чтобы три ПЗРК отбить, тоже не каждый сможет. Это привилегия хитрого и дерзкого эмира.

Таким образом, ФСБ своими кардинальными размашистыми действиями может только ухудшить общую ситуацию. Тем не менее мы обязаны будем ударить по банде с тыла. Бронетехника все равно ездит быстрее, чем передвигаются бандиты. «Стингеры» против бронетранспортеров и боевых машин пехоты бессильны. Они не предназначены для настильной стрельбы[24]. Как не предназначены для стрельбы прямой наводкой, которая схожа с настильной стрельбой. Обуславливается это тем, что наводка боеголовки ракеты осуществляется в автоматическом режиме на источник тепла, а выхлопная труба того же бронетранспортера при взгляде анфас всегда прикрыта корпусом, и потому точная наводка осуществиться не может. А это значит, что опасаться вооружения банды бронетехнике не стоит. Только самим бандитам следует опасаться скорострельных пушек и пулеметов.

А вот нам, возможно, опасность от «Стингеров» грозит. Я вовремя вспомнил, что современный вариант ПЗРК «Стингер» оснащается тепловизионным прицелом AN/PAS-18, который крепится на контейнер самого ПЗРК. И снять его можно без проблем. Это создавало для нас новые неудобства — нас могли обнаружить. И потому я дал приказ по связи:

— Всем бойцам надеть перчатки и маски-подшлемники. У бандитов есть тепловизоры.

Приказ, как я видел, был выполнен на бегу и без разговоров. Бойцы взвода умеют понимать необходимость любого приказа командира и не ждать объяснений. Тем более приказа такого категоричного. А я тем временем дал отдельный приказ передовой группе, от которой взвод отставал метров на двадцать:

— Снайперы! Присмотритесь, используют ли бандиты ночные прицелы от «Стингеров», чтобы определить нас.

— Не видел пока, — отозвался сержант Соколянский.

Следом за ним такое же сообщение пришло от второго и третьего взводных снайперов. Вообще-то взводу обычно полагается только один снайпер. Официально, согласно взводной документации, так и бывает. Но чаще случается, что взвод добывает где-то трофейную винтовку или, что реже, получает на складе дополнительную, чаще всего на испытания, которая и после испытаний остается во взводе в качестве штатной. А вместе с винтовкой во взвод приходит, как правило, боец контрактной службы, окончивший школу снайпинга. Опыт боевых действий новый снайпер получает уже в процессе участия взвода в операциях. Но вовсе не все снайперы, как и не все взводы спецназа ГРУ, проходят «обкатку» в боевых условиях Северного Кавказа или еще где-то.