Как-то так сложилось на практике, что и командиры взводов далеко не все получают приказ о командировке в «горячую точку». Кому повезло один раз, обычно «везет» и дальше. Боевой опыт в сводном отряде спецназа ГРУ в регионе Северного Кавказа очень ценится. И так уж сложилось, что одни и те же офицеры с разным составом взвода или роты прибывают в сводный отряд через определенный промежуток времени. Уже после первой командировки офицер, считается, имеет боевой опыт, как солдаты и сержанты контрактной службы его взвода. А обкатку проходят только «призывники».

Такова практика…

* * *

Мы преследовали банду, передвигаясь практически вплотную, на дистанции автоматной стрельбы, от поворота до поворота. Но не выходили на открытое пространство, пока последний из бандитов не скроется за очередным поворотом. Обычная, надо сказать, отработанная манера скрытного преследования.

Так мы миновали ущелье.

Бандиты вышли на открытое пространство без существенной задержки. Бронетехники ФСБ там не было. Мы двинулись за бандой. И только тогда с восточной стороны послышался звук двигателей.

Это породило новую проблему. Появилась опасность, что операторы-наводчики бронетехники ФСБ не разберутся и обстреляют нас, приняв за бандитов. Остановив взвод, я послал на высокие скалы рядом с «воротами» двух снайперов с тепловизионными приборами, чтобы отследили направление, в котором двинулась банда. Выпускать ее из зоны контроля было нельзя.

— Следить внимательно! И не отпускать их. Оттуда, сверху, будете наше преследование корректировать, — отдал я приказ. — Потом догоните.

А сам тем временем срочно связался с начальником штаба:

— Срочно! Срочно! — прикрикнул я на неторопливого и сонного дежурного офицера узла связи. — Это вопрос многих жизней. Срочно! Если у меня из-за вас погибнет хоть один солдат, я сам по возвращении вас расстреляю. Обещаю серьезно…

Дежурный сообразил, что я не шучу, и быстро добрался до майора Аспарухова.

— Да, слушаю тебя, Павел Степанович. Докладывай…

Я обрисовал ситуацию и свои опасения относительно бронетехники ФСБ.

— Понял. Я уже связывался. Обещали отозвать приказ. Сейчас еще раз позвоню.

Взводу оставалось только дожидаться, пока звук двигателей начнет удаляться.

— Соколянский! Что там у банды?

— Уходят в холмы. Путь выбирают по низинам. Если мы напрямую за ними двинем, то легко догоним и обгоним. И сверху контролировать будем.

— Прицелы со «Стингеров» они не снимали?

— Нет. Не видно. Наверное, аккумуляторы у прицелов не заряжены[25]. Я где-то читал про такую ситуацию, когда в войска «Стингеры» прибыли, а пользоваться ими возможности не было, потому что негде было аккумуляторы прицелов подзарядить. Это, кажется, в иракской армии произошло.

— Возможно, — согласился я. — Продолжай наблюдение.

Не прошло и минуты, как сержант Соколянский доложил:

— Товарищ старший лейтенант, бронетехника разворачивается. Уходят…

— Понял. Спасибо. Башни у них в какую сторону смотрят?

— От нас. Уезжают стволами вперед.

— Мы выходим. Координируй направление. Второго снайпера — ко мне.

Второй наблюдатель там, на скалах, был уже не нужен. Соколянский всегда считался парнем сообразительным и вполне мог один справиться с задачей.

Солдаты взвода не стали после долгого преследования ложиться на холодную землю, а просто ходили рядом со мной, восстанавливая дыхание. Но остыть мышцам не дали. И потому в преследование побежали так же легко, как и раньше.

Мы еще успели увидеть отъезжающие бронетранспортеры и боевую машину пехоты, но они на нас никак не отреагировали. Может быть, даже не заметили. Хотя я допускаю, что им был дан приказ нас не замечать, чтобы не привлекать внимания со стороны. Если бы бронетехника остановилась, чтобы экипажи могли поговорить с нами, это могло бы привести к неприятностям. Вдруг бандиты оставили наблюдателя! Впрочем, наблюдателя определили бы наши снайперы, и младший сержант Арнаутов воспользовался бы тем, что имеет винтовку с глушителем. Его «Выхлоп» негромко «хлопнул» бы, и наблюдатель уже никогда не догнал бы банду.

Но я был далек от того, чтобы принижать возможности бандитов. Если есть что-то у нас, то вполне может оказаться и у них. Если нам есть чем укрыться от тепловизионных прицелов, то и у бандитов могут быть такие же возможности. Конечно, не у всех, как в нашем случае, могут оказаться костюмы, не выпускающие наружу тепло. Об этом говорил сам факт недавнего наблюдения за бандой. Но один костюм может найтись. Или даже просто плащ с туго застегивающимся воротником, какие используют в американском, в китайском и в японском спецназе, да, кажется, все войска НАТО сейчас переходят на такие плащи.

На мой взгляд, костюм удобнее, хотя плащ намного дешевле в производстве. Под плащом приходится прятать руки и оружие, и при необходимости стрельбы в любом случае боец себя откроет, за что и получит пулю. Наш костюм этого не допускает.

— Товарищ старший лейтенант, минут на семь левее идите… — подсказал со скалы сержант Соколянский.

— Понял. Продолжай корректировку!

— Вот так. Теперь прямо. Значит, на семь минут правее и прямо… Они заходят сейчас между холмами, я вижу только двух последних. Хорошо бы Арнаутова послать на холм, чтобы перехватил наблюдение и координировал вас.

— На какой из холмов? — спросил, уточняя, младший сержант.

— На правый от тебя.

— Понял. Разрешите, товарищ старший лейтенант?

— Гони! — согласился я.

Младший сержант побежал стремительно.

— Соколянский, как только Сереня пост займет и сообщит, сразу снимайся и догоняй нас. Мы ждать не будем. Не заблудись.

— Рад бы заблудиться, да не умею, — отшутился сержант.

Арнаутов побежал по склону быстро. Взвод по движению моей руки легким бегом последовал за ним. Но недалеко от вершины я новым жестом отправил бойцов пройти по окружности, чтобы не «светиться» на фоне звезд под чьим-то случайным взглядом, а младший сержант забежал в каменную чашу на вершине и там устроился со своей винтовкой.

— Товарищ старший лейтенант, я на месте. Вижу банду. Шесть человек, как было раньше. Никто не отстал. Для бандитов идут хорошо. Ноги переставляют быстро. Контролирую их передвижение. Соколянский! Можешь сниматься.

— Понял, бегу, — отозвался сержант, и уже через минуту я, оглянувшись через плечо и даже бинокль с тепловизором не поднимая к глазам, при свете звезд и луны увидел Соколянского, пересекающего ровное открытое пространство перед «воротами» ущелья.