– Как ее зовут? – Я принялась листать комикс, только чтобы не встречаться с ним взглядом.

– Сивилла.

– Красиво. И что у нее за сверхспособность?

– Однажды она теряет возлюбленного и обнаруживает, что может путешествовать во времени. Каждое такое перемещение отнимает у нее годы будущей жизни, но она жертвует ими для того, чтобы исправить прошлое.

– И в чем же загвоздка? – улыбнулась я, посмотрев на него. – Ведь всегда же бывает какое-то «но».

– Верно. Каждое изменение прошлого приводит к новым проблемам в будущем, поэтому ей приходится совершать все больше и больше скачков в пространстве.

– Это ужасно, – сказала я. – Надеюсь, все кончится хорошо?

– С тобой неинтересно, Анна, ты знаешь концовки всех хороших историй! – надулся Мика.

Мы рассмеялись.

– Можно мне его прочесть? – спросила я.

– Бери.

Пока я листала комикс, он взял один из альбомов, открыл и стал что-то рисовать в нем.

– Только не говори, что рисуешь меня. – Мне хотелось подсмотреть, но парень поднял выше набросок.

– Я и не говорю.

– Но ты рисуешь.

– Как видишь.

Он меня дразнил. Да, так и было. Мика издевался, заставляя гадать, что же он такое черкает в своем альбоме.

– А ты не думал связать с этим свою жизнь? – поинтересовалась я, возвращаясь к комиксу.

Герои на страницах его истории выглядели живыми, а их эмоции неподдельными. К тому же нарисовать и раскрасить такое количество сцен – это большой и тяжелый труд. Когда делаешь что-то настолько масштабное, хочется поделиться этим с миром, разве нет?

– Я вообще пока не знаю, с чем свяжу свою жизнь. – Мика поднял на меня взгляд, и впервые тот был грустным. – Еще два года назад я грезил о спортивной карьере. А год назад, после травмы, уговаривал себя, что все еще могу найти себя в какой-то земной профессии. Уже почти смирился с тем, что поступлю на юридический, как того хочет мама, а теперь вот – уехал на край земли, потому что никому там, дома, больше не нужен.

– А что говорит отец?

Мика продолжил сосредоточенно рисовать. Его глаза сузились, карандаш размашисто летал над бумагой.

– Отец всю жизнь проработал инженером на местном заводе, делал электропроводку для европейских большегрузов. Для него комиксы – не больше чем мазня, а мое увлечение плаванием – блажь.

– Это он так сказал? Или твоя мама?

Похоже, Мике не очень понравились мои слова. Он тряхнул волосами и уставился на меня.

– Вы ведь с ним еще только наводите мосты, так? – улыбнулась я.

Парень кивнул.

– Хорошо. Он этого не говорил, но наверняка так думает. В любом случае летом мне исполняется восемнадцать. Здесь я не останусь.

Я отвела взгляд.

Дрисс по-хозяйски развалился под небольшим деревцем и смотрел на нас, виляя хвостом. Мне не хотелось показывать Мике своего разочарования. Я вдруг остро осознала тот факт, что не хочу его отъезда. Может, это к лучшему, что мы не успели сблизиться настолько, чтобы наше расставание стало для меня трагедией?

– Конец учебного года, – продолжил Мика. – Все знают, чего хотят от жизни, а я понятия не имею, кто я, чем хочу заниматься в будущем и куда должен поступать. Это нормально вообще? Есть ли вокруг еще такие же чудаки?

Он опустил взгляд и продолжил делать набросок.

– Ты уже подал документы в местную школу? – уточнила я.

Мика глянул на меня, затем на обрывки весеннего неба над нашими головами (будто там могли найтись ответы) и снова уткнулся в альбом.

– Уже неделю посещаю уроки в гимназии.

– Ух ты. Здорово. – Я прикусила губу. – Ммм… Ну, и как тебе там?

– Нормально. – Кажется, его лицо не выражало каких-то особенных эмоций. – Ребята неплохие, приняли меня хорошо.

– Это прекрасно.

– Они знали Оливию.

Я постаралась не выдать своих чувств.

– О, ты попал в наш класс… – Мой голос все же дрогнул.

Мика снова поднял на меня взгляд:

– Точно, вы же учились вместе?

– Ага.

– Тогда, получается, я занял место одной из вас, – кивнул он.

Я не понимала, что написано в его глазах. Парень не был задумчив или печален, он не был загадочен или холоден. Вряд ли ему успели что-то рассказать обо мне или о ней.

– Ты уже подружился с кем-то?

– Не уверен. Парни приглашали на соревнования, надо бы сходить. А девочки предлагали помочь с учебой, но я пока справляюсь самостоятельно. – Мика что-то старательно заштриховывал в альбоме. Ветер играл с его волосами. – Слушай, Анна, а как ты переживала переезд сюда? Я постоянно ловлю себя на том, что мысленно еще со своими прежними одноклассниками и прежними друзьями. Мы продолжаем созваниваться, разговаривать, и от этого мне еще труднее привыкнуть к новым знакомым.

– Мы ведь много переезжали. – Я сделала глубокий вдох. – Я старалась не привязываться к новым одноклассникам, понимая, что скоро они тоже станут бывшими.

– А как ты вообще?.. – Он посмотрел на меня и запнулся, не сумев подобрать нужных слов.

– Я учусь дистанционно, – стеснительно улыбнулась я. – Что будет дальше – тоже не знаю. Если сдавать госэкзамены и поступать куда-то, то, сам понимаешь… – я развела руками, – придется столкнуться с теми же проблемами, что и здесь. А именно: как посещать занятия, как подниматься по ступеням в здании универа, например. Я даже не знаю, есть ли смысл поступать куда-то дистанционно: зачем мне это вообще?

Я впервые открыто сказала кому-то об этом, и в горле тут же встал ком.

– А можно еще вопрос? – Мика прикусил щеку изнутри.

– Валяй.

– А… почему ты не ходишь? Что с тобой случилось? И как давно?

Его вопрос словно вывернул меня наизнанку.

Я моментально разнервничалась, но не хотела, чтобы он видел это. Временами мне казалось, что я и сама настолько верю в то, что все еще ограничена в возможностях, что с легкостью проведу даже полиграф. Но стоило посторонним завести речь о моей инвалидности, как тут же ощущала себя подозреваемым на допросе: у меня начиналось заикание, кровь отливала от лица, и моментально сохло в горле.

– Авария, – тихо произнесла я, обнимая себя руками. – Было очень скользко, и мама не справилась с управлением.

– О, ясно. – Мика закусил губу.

– Это случилось через неделю после смерти Оливии.

– Ужасно.

– Я уже приспособилась, – попыталась улыбнуться я. – Правда, на второй этаж не подняться. Пришлось переехать вниз, в мамину спальню. Зато она просторная. И еще я редко бываю на свежем воздухе. В остальном моя жизнь не так уж плоха.