– Я не сказал, что вы обсуждаете. Может быть, не намеренно.Говорили по телефону, даже с мужем, а рядом был кто-то. Ваш водитель,телохранитель, горничная, секретарь.

– Нет, – отрезала она, – такого никогда не могло быть. И небудет. Для этого я слишком разумный человек, как мне кажется.

– Ясно. Когда вы уезжаете в Англию?

– Через три дня. А почему вы спрашиваете?

– Возможно, нам придется встретиться ещё один раз.

– Если у меня будет время, – довольно бесцеремонно ответилаона, – не могу обещать. У меня слишком много дел перед отъездом.

Подсознательно она считала его таким же нанятым сотрудником,какими были её азиатка-горничная, её кухарка в Лондоне, водители,телохранители. Они все получали деньги её супруга и, значит, входили вобслуживающий персонал. Ей трудно было принимать Дронго в другом качестве. Онусмехнулся.

– Можно мне посмотреть фотографии, о которых вы говорили?

– Конечно. – Она легко поднялась с дивана.

Он сразу встал. Она несколько удивленно взглянула на него.Этот гость был ещё и джентльменом. Она вышла из комнаты и через несколько минутвернулась с большим серым альбомом.

– Вот, – сказала Ледкова, – если вам интересно.

Он раскрыл альбом. Мальчишеская фотография, где все шестеробыли сняты в майках и трусах, очевидно, играли в футбол или ходили куда-токупаться. Потом фотография уже старшеклассников. Все шестеро весело улыбаются,обнимаясь друг с другом. Они ещё не знают, что ждет их впереди. Следующаяфотография, где им уже лет по двадцать. Заметно, как меняются их лица, какнесколько скованно держится Байрам Низамов. Фотография, где им по двадцатьпять. Улыбающийся Петунин, задумчивые Ледков и Сипаков. Кросс смотрит куда-то всторону. На следующей им уже лет по тридцать пять. Низамов стоит чуть встороне, Туричин наклонил голову. Жизнь уже расставляет их по своим местам.Ледков ещё достаточно худой, Петунин смотрит как-то мрачно, словно знает, что сними произойдет.

На одной из фотографий они снялись с женщинами. Ледковобнимает свою супругу, Петунин держит за руки свою жену. Туричин и его супругапросто стоят рядом. Низамов один, Сипаков тоже один. Тамары рядом не было.Только Кросс в окружении двух молодых женщин, очевидно, жены и дочери. Рядомстояли ещё несколько мужчин.

– Почему Тамара не снялась вместе с вами? – спросил Дронго.

– Она тогда с нами не поехала. Зато поехала супруга БорисаТуричина. Бывшая супруга. Мы думали тогда, что сможем их помирить. Но ничего невышло, – вздохнула Ледкова. – И вообще я пришла к выводу, что не стоит никогдалезть в чужую жизнь. Каждый устраивается, как может.

– А кто эти мужчины?

– Разве вы их не узнали? Первый – это Саша Казберук. Онтогда выбрил голову и стал похож на какого-то азиата. Странно, у него такаяславянская внешность, а с голым черепом он похож на монгола. Второй – это ЭмильБорисович. Рядом его супруга. Она невысокого роста. Вот он её обнимает. Он еёпросто обожает. А за ними мой брат Игорь.

– Я бы их не узнал. Ни Казберука, ни Левина, ни вашегобрата.

– С этой стороны было солнце, а они стояли ближе к зданию, исвет бил прямо на них. Но Игоря узнать можно, а остальных действительно сложно,особенно Сашу Казберука.

– Это было за городом?

– Да, мы вместе выезжали на природу, как раньше говорили.

– Светланы Дербеневой с вами не было? – спросил Дронго. Этобыла его маленькая месть за её откровенное хамство.

– Кто это такая? – спросила она высоким голосом. – Очереднаяфифочка моего супруга? Его новая помошница? У него, кажется, пока только новыйсекретарь.

– Нет, она ведущий экономист в компании вашего мужа, – ссамым серьезным выражением лица ответил Дронго, – вы наверняка её видели, онаработает вместе с Эмилем Борисовичем. Ей лет тридцать, очень серьезная женщина,и муж занимается проблемами ядерной физики.

– Что-то припоминаю, – лениво произнесла Ледкова,успокаиваясь, – такой «синий чулок». Чересчур умная и поэтому достаточноагрессивная. Я видела её несколько раз на приёмах. Ничего особенного, хотя онасчитает себя привлекательной. Но жутко одевается, безо всякого вкуса.

«Когда невозможно превзойти другую женщину в уме, ониначинают критиковать её одежду», – торжествующе подумал Дронго.

– Спасибо за ваш альбом, – кивнул он, собирая фотографии, –и извините меня за то, что я отнял у вас время.

– Ничего, – кивнула она на прощание, – надеюсь, вы сумеетенайти этого преступника. Муж говорил, что вы прекрасный специалист.

– Надеюсь, что я смогу оправдать высокое доверие вашегосупруга, – не удержался Дронго.

Она поняла, что он смеется, и нахмурилась.

– До свидания, – ледяным голосом произнесла Ледкова. Этоттип всё-таки не джентльмен. Он забывает разницу между собой и хозяевами,которые его нанимают, с возмущением подумала она.

Дронго вышел из квартиры, скрывая улыбку. Один из охранниковвсе время стоял на лестничной клетке, терпеливо ожидая его появления.

– Звонил Геннадий Данилович, – сообщил он, – попросил, чтобывы ему перезвонили.

– Обязательно. – Дронго достал телефон и набрал номер.Услышал голос Ледкова:

– Звонила следователь Вакуленко. Они провели утром обыск вквартирах Низамова и Туричина. У Байрама ничего не нашли, наверно, он всё-такивыбросил свой конверт, а у Бориса нашли ту самую фотографию. Она лежала вкниге. То есть на столе была не его фотография, а всего лишь копия, недавносделанная копия. Кто-то отдал свою фотографию, чтобы убийца мог сделать копию.Алло, вы меня слышите?

– Такие фотографии были только у вас шестерых, – вспомнилДронго. – Если исключить Туричина, то остаются пять фотографий. У кого убийцавзял оригинал, чтобы сделать копию?

– Во всяком случае не у меня. Моя фотография у меня дома, вальбоме, я недавно проверял.

– Я её только что видел. Тогда остаются Петунин и Кросс. Гдесейчас Евгений Романович?

– Он на совещании. К нему приехали гости из Дуйсбурга. А вотАллочка вас ждет. Может, тогда уже не нужно с ней беседовать? Она никогда небыла у меня в доме.

– Нужно, – возразил Дронго. – Я хочу выяснить всё до конца.Сделаем так. Я поеду к ней, а потом поговорю с Петуниным. И вечером я хотел быещё раз встретиться с Александром Казберуком.

– Хорошо, – согласился Ледков убитым голосом. – Что-нибудьещё? Вы поговорили с Любой?

– Да. И она показала мне фотографии. Почему вы нерассказывали мне, что пытались помирить Туричина с его супругой?