А дотягивались они в основном до меня. Он возил меня на соседний остров, бесконечно угощал кофе и вешал такую тонну лапши на уши, что я едва не исчезла под ней.

К слову, он был первым и единственным моим мужчиной. Таким идеальным, горячим, что до сих пор при ярких воспоминаниях хочется отдать все за возможность вернуться.

С ним никто не мог сравниться. Да как вообще можно превзойти этого античного Бога? Да только, помимо бесконечного удовольствия, я получила ещё кое-что.

Так сказать, подарочек разочарованной женщине. Мало тогочто этот гад исчез за сутки до нашего возвращения на Родину, так ещё и записку оставил! В ней, естественно, идеальным почерком написал, что осчастливил меня своим присутствием.

Мол, честь оказал великую и вообще запомнит на всю вечность. Я обозлилась и уехала обратно домой. А через пару месяцев стало понятно, что за подарок мне оставил этот Аполлон недоделанный.

Ребёнка! Каким местом я думала, предаваясь разврату с такой беспечностью?! Тем самым. Зато потом проблем с мужчинами не имела никогда. Главное мое правило по жизни: нет мужчин – нет проблем!

Глава 41. Стефа

Э-э-э… Я сидела и хлопала глазами. Конечно, я подозревала, что там разбитое сердце и все такое. Но тут скорее попраннаягордость.

Ну такое себе развлечение она нашла на отдыхе. Хотя, знаяее натуру, в принципе, все понятно. У нас словно на роду написано: чем дальше, тем упрямей.

– У вас удивительная история, но происхождение способностей Стефании Авгеевны это не объясняет.

Мы с мамой насколько находились на своей волне, что аж вздрогнули. С упрёком, не сговариваясь, посмотрели на Антонова. Тут такой момент!

Так и хотелось крикнуть ему, чтобы сбавил обороты. Здесь судьба человека раскрывается, душа наизнанку и все такое. А он со своими суперспособностями.

Я повернулась к маме:

– И что, прямо никогда-никогда его не видела и никогда-никогда того самого?

У нас с ней никогда особо не было разговоров на эту тему, но и запретов не стояло. Не говоря уже о каком-то там смущении и прочем. Исключительно по обоюдному согласию.

Я смотрела на маму во все глаза. Это ж надо, такое пережить. Точнее, вляпаться. И это она мне ещё что-то про Ивана говорила! Тем временем мать ехидно ответила:

– Я, конечно, понимаю, что для некоторых после идеальной дорогой тачки, чтобы доехать из пункта «А» и пункт «Б», не стыдно и в развалюшку пересесть, но у меня другие принципы.

Скептически уставилась на неё. Это она о моем неудачном браке, что ли? Да у меня вообще ничего не предвещало проблем! Кто ж знал, что так выйдет…

– Попрошу только снова не начинать. То, что у тебя не срослось с каким-то идеальным мужиком, вот вообще не означает, что у меня будет так же.

– Ага, не будет. Вон, дядю Антона возьмёшь в оборот. Глянь, какие слюни он на тебя пускает. На кулак уже в три слоя намотал. Неплохой вариант, кстати, подкормить бы только…

Мать оценивающе уставилась на несчастного побледневшего Антонова, а я покраснела. Кто его знает отчего. То ли от того, что стало жутко стыдно. То ли от того, что вместе с этим стало и приятно, и горько.

На деле лишь всплеснула руками и воскликнула:

– Мама!

Та лишь отмахнулась, вставая и кряхтя отправляясь к трельяжу. Там она под нашими взглядами потянулась за вазочкой с орешками в шоколадной глазури.

Я же даже взгляд бросить на Антонова боялась. Что там он сейчас подумает о нас… Ужас какой-то. Надо ж было матери такое заявить. Совсем не понимает разницы между тем, что говорить можно, а что нельзя.

– Что мама, объясни мне? Я, между прочим, тебе жизнь ломать не хотела своими тараканами. Ну нет отца и нет, не ты первая, не ты последняя. А ты взамен поперлась с этим оленем отношения налаживать.

– Я не олень, – буркнул совершенно ничего не понимающий мужчина.

Мы снова вдвоём обернулись к нему. Антонов выглядел не очень. Насупленный, боевой. Одновременно с матерью закатили глаза. Я ещё и улыбнулась, а виновница сего кипиша ответила:

– Дядя Антон, не заставляй меня менять мнение о тебе! Не кажись тупее, чем ты есть. Я про этот кусок идиота – бывшего ее!

Вот реально поражаюсь тому, как Антонов может сочетать в себе странную строгость и мужественность и мальчишескую харизму. Он покраснел и забегал глазами, явно ища укрытие.

То ли из-за того, что решил, что я ему отвечаю взаимностью, то ли из-за того, что посчитал, что он олень. Вот хоть смейся, хоть плачь! Мать же как ни в чем не бывало начала закидывать в себя орешки.

– В общем, дочь моя, я тебе мозг прививала-прививала, подкармливала да удобряла собственным примером, но в этом отношении, судя по всему, он так и не вырос.

Началось. Села наездница на свою любимую лошадку. Вот и верь теперь людям. Начали про отца, а закончили снова про мои жизненные ошибки. Но, к моему удивлению, ситуацию снова исправил Антонов.

Понятия не имею, где он находит в себе силы сначала так мило косячить, а потом восставать из пепла так, что даже не заметно попранной гордости:

– И все же мне непонятно, как связаны способности Стефании Авгеевны и ваше невероятно интересное приключение в Греции.

Мать чуть не поперхнулась орешком. Затем даже с уважением уставилась на своего гостя. Как бы с такими жаркими спорами дочка не проснулась. Вот уж ей точно не следует знать про такого дедушку!

– Антонов, я ж вроде по-русски рассказываю. Не оплошай, парень. Неужели непонятно, что мой греческий Аполлон был Богом. Запомни на всю жизнь, такие идеальные мужики лишь в кино про агента ноль-ноль-семь обитают. Отсюда у Стефании и такие уникальные особенности.

Затем она театрально поднялась, утаскивая от моих загребущих ручек орешки в глазури. Сверкнула глазами по сторонам и картинно сообщила:

– Все что могу, дорогие мои. Дальше сами разберётесь. Мое дело сделано, тайна отца этой суперменши раскрыта.