– Весьма точное сравнение, – негромко хмыкнула Зелия.

– Поэтому, – Рагнар даже не взглянул в сторону жрицы, – я решил собрать самых отчаянных храбрецов и во имя Крома отправиться дальше, чем нам удавалось зайти прежде. До первой переправы мы добрались почти без потерь…

– Вам удалось разгромить приграничные отряды шантийцев? – удивилась Солан.

– Мы никого не громили, – отмахнулся северянин. – Только дурак, собираясь пробраться вглубь полуострова, станет привлекать к себе внимание, а я, к счастью, дураком не был. Мы даже не грабили поселения и ввязывались в драку только тогда, когда на нас нападали первыми. – Он помолчал. – А после переправы, когда мы оказались на земле Истры, это стало случаться все чаще и чаще. Я похоронил немало друзей, и некоторые мои люди стали роптать, требовать, чтобы во имя Крома мы повернули обратно. Но за нами следовали отряды истрийских фалангеров, и я понимал, что вернуться домой будет очень трудно. Многие погибли бы. Тогда я еще раз взглянул на карту и решил, что нам нужно дойти до второй переправы. Мы ничего не знали о стране, зовущейся Баас, и надеялись, что о нас там тоже никто не знает. Мы бы пересекли Зубец и вернулись на север вдоль его русла по той стороне…

– Вам пришлось бы пройти вдоль границы Синтара, которая хорошо охраняется, – подал голос Искандер. – А потом, на подходе к побережью, вас бы встретили шантийские войска.

– Угу, – нехотя согласился Рагнар, – поэтому я очень долго размышлял, как поступить. Мне не хотелось терять людей, и я обратился к Крому, прося его помочь нам.

«Так вот почему вы застряли у переправы и не двигались с места! – с усмешкой подумал танарийский царь. – Да еще так обрадовались моему появлению!»

– И тогда Кром послал мне его. – Северянин указал на Искандера. – Танарийцам нужны были союзники, а нам – возможность выбраться из helve assel11, поэтому мы быстро пришли к соглашению и вместе отправились в Баас.

– Значит, до Кадокии вы не доходили. – Солан наморщила лоб. – Но как же тогда…

– Не перебивай меня, женщина! – потерял терпение Рагнар. – Я как раз говорю о том, что ты хочешь знать… Мы были в столице Бааса, когда из Кадокии привезли письмо. Большой такой свиток с красивыми буквами и личной печатью царя. Калигар прочитал его мне. Царь Ангус, не зная моего имени, обращался ко мне, как к командующему армией севера, восхищался моими талантами, уже не помню, какими именно, и приглашал в столицу Кадокии для каких-то переговоров. Я думал, он такой же, как Искандер, и с ним тоже можно заключить союз…

– Но мы с Калигаром, моим другом и советником, убедили Рагнара не отправляться в Кадокию самому, а послать туда доверенных людей, – проговорил танарийский царь. – И оказались правы.

– Теперь ты взялся меня перебивать?! – возмутился северянин. – Дай мне закончить! Ну, так вот, вызвались ехать Керк, Фаррас и Эйрик…

– Могу я взглянуть на письмо, которое прислал вам отец? – спросила Солан.

– Женщина, ты умеешь слушать?! – Рагнар раздраженно хлопнул себя по бедру. – Тогда сиди и слушай! Письмо они увезли с собой, потому что оно было пропуском для северян на кадокийской земле. Люди Искандера проводили их до границы с Кадокией, там их встретили фалангеры царя Ангуса, и Керк, Фаррас и Эйрик отправились с ними в столицу. Все было хорошо. Но прошло несколько дней…

– А как давно это было? – снова уточнила Солан. Северянин уже открыл было рот, чтобы хорошенько рявкнуть на нее, но остановился и задумался.

– Письмо пришло чуть меньше двух лун назад, – подсказал Искандер. Герика и Солан переглянулись, и жрица стала что-то быстро писать на своей дощечке. – Для чего вам, царевна, все эти подробности?

– Я хочу во всем разобраться. – Солан подняла на него глаза. – Мне нужно узнать, что произошло, и понять, почему мой отец так поступил с северянами. Вы уверены, что его вина неоспоримо доказана, но все же я лучше вас знаю государя Ангуса и убеждена, что просто так, ни за что, отец никого не стал бы приговаривать к казни. Вот, Герика тоже считает, что здесь что-то не сходится. – Девушка взглянула на протянутую подругой дощечку. – В то время, о котором идет речь, наша семья готовилась к свадьбе царевича Эринея. Чуть меньше двух лун назад мы с отцом и братом посетили храм Тривии и получили благословение Богини на этот брак. Потом вернулись в столицу и занялись приготовлениями к самой церемонии и пиршеству. На праздник съехалось множество гостей из Зиона, Истры, Лодоса и Хемея, ну и, разумеется, из Эфрана, откуда родом невеста, но я ничего не слышала о появлении во дворце северян. Поверьте, государь, если бы это произошло, столица шумела бы, как потревоженный улей, ведь никогда прежде ни один варвар не ступал на кадокийскую землю.

– Письмо и печать были подлинными, царевна, – ответил на это Искандер. – Возможно, ваш отец не хотел излишней шумихи перед свадьбой сына и предпочел сохранить переговоры в тайне. И тем более не стал говорить с вами о делах, которые вас совершенно не касаются.

– Да, конечно, – в голосе Солан зазвучали ехидные нотки, – я же слишком юна и глупа, чтобы интересоваться политикой. И в довершение всего – не мужчина… Но я не слепая и не глухая, государь. Дворцовая прислуга разносит новости быстрее любых глашатаев и превращает государственные тайны в слухи и сплетни. Но даже мои любопытные служанки и их болтливые любовники ничего об этом не знали. Клянусь вам.

– Что такого могли совершить мои люди, что их сразу же приговорили к казни? – поинтересовался Рагнар. – Да, у них было с собой оружие, но они не собирались никого убивать. За что там еще казнят у вас в Кадокии?

– Покушение на жизнь государя или членов его семьи. Заговор против государя с целью свержения, – стала перечислять царевна. – Организация народного восстания с целью государственного переворота. Массовое убийство граждан. Предательство интересов страны. Публичное оскорбление богов или осквернение храма…

– Хм… – Северянин задумался. – Мои люди могли не знать каких-либо обычаев или законов, но я не верю, что они вдруг решили устроить что-то из этого. Разве что осквернить храм… ну, или что-нибудь ляпнуть про вашего бога. Но, клянусь, это по чистой случайности! Разве за это казнят?

– Как вы узнали, что вашим людям грозит смерть от руки палача? – спросила Солан. – Быть может, они излишне повеселились на празднике и просто угодили в тюрьму? А может…

А может, они уже мертвы. И как только это выяснится, Рагнар убьет и меня.

Девушка замолчала и поежилась: несмотря на жару, по ее спине пробежал холодок.

– До того, как меня в очередной раз перебили, – внимательно глядя на царевну, проговорил северянин, – я пытался об этом рассказать. Так вот, танарийцы несколько дней ждали возвращения моих людей на границе с Кадокией, но те так и не появились. Никаких вестей. Тогда они встретились с кадокийцами и уже через них послали письмо в столицу. Вскоре пришел ответ… точнее, танарийцам на словах передали, что мои люди якобы нарушили закон и будут за это наказаны. Едва узнав о случившемся, мы с Искандером покинули столицу Бааса, по пути пытаясь придумать, что можно сделать. Я был готов отправиться в Кадокию сам и поговорить с царем, но тут, – Рагнар ухмыльнулся, – подвернулось кое-что получше.