Я опомнилась.

– Нет, нет.

– У вас какая-то неприятность? – не утихала Монахова.

– Все отлично, – соврала я, стараясь не слишком энергично шевелить челюстью.

– Голос странный, вы, часом, не заболели? – спросила жена Кирилла.

– Я здорова, – отрапортовала я, – завтра буду в девять.

– Вот как раз по поводу работы я и звоню, – затараторила Антонина. – У мужа мигрень, ему сделали укол, лучше нам начать съемку попозже. Подъезжайте к одиннадцати.

Я удивилась, почему Антонина решила позвонить мне, а не режиссеру, но ответила:

– Хорошо. А съемочная бригада в курсе?

– Сейчас извещу Розу, она говорила, что ложится спать не раньше двух часов ночи, – защебетала Монахова. – А вот ваш график я не знаю, поэтому и бросилась звонить. Сейчас десять, подумала, вдруг вы уже в кроватке.

Я слегка повернула голову и вскрикнула:

– Ой‑ой‑ой!

– Степочка, немедленно скажите, что происходит? – нервно спросила Антонина.

– Все о’кей, – прошептала я.

Антонина тоже понизила голос.

– Я поняла. Недавно смотрела сериал, в котором одна женщина позвонила подруге, а у той в доме находился бандит, держал несчастную под прицелом, она не могла сообщить правду. Тоже, как вы, мямлила: «О’кей, о’кей». Знакомая той бедняжки оказалась полной дурой, но я-то хорошо соображаю. Степонька, милая, не волнуйтесь. Отвечайте коротко «да» или «нет». У вас в квартире грабитель? У него пистолет? На вас напали? Связали? Заткнули рот кляпом? Вам плохо?

Несмотря на резкую зубную боль, я захихикала. Ну и как ответить «да» или «нет» на водопад вопросов?

– У вас дыхательный спазм? – перепугалась Монахова. – Это может случиться на фоне стресса. Сейчас вызову «Скорую», полицию, МЧС, Мосгаз…

– Не надо, – пробормотала я. – Просто у меня дико разболелся зуб, в нем дырка.

– Фу‑у‑у… – выдохнула собеседница. – Ну, напугали! Опишите свои ощущения?

– Очень больно, – повторила я.

Антонина не удовлетворилась ответом.

– Как именно? Дергает, тянет, бьет током, реагирует на воду комнатной температуры? У вас озноб, жар?

– Все вместе, – жалобно пропищала я.

– Солнышко, – нежно пропела Монахова, – надевайте теплую кофточку, прихватите с собой кашемировую шаль и немедленно приезжайте по адресу: Абрамовский проезд, дом два.

– Зачем? – не поняла я, испытывая ужас от одной только мысли, что сейчас придется сесть за руль.

А собеседница отбросила церемонное «вы»:

– Котеночек, ты забыла? Я стоматолог, владелица клиники, в данный момент нахожусь в своем кабинете, у меня еще один человек на приеме. Пока доедешь, я с ним закончу, там ерунда, простая пломбочка.

– Может, до завтра подождать? – простонала я.

– Нет, ягодка, ты не заснешь, измучаешься, и к утру станет только хуже, – возразила Монахова.

– У вас есть заморозка? – пропищала я.

– Конечно, – успокоила Антонина, – самая лучшая. Но чем сильнее воспаление, тем хуже действует анестезия. К утру процесс усугубится… В общем, прекрати ныть, собирайся! Обещаю: никаких неприятных ощущений не испытаешь. Давай не тяни, я тебя жду.

– Спасибо, – прошептала я и, держась рукой за щеку, побрела в прихожую.

Каждый шаг отдавался жуткой болью в голове, я не представляла, как смогу нажимать на педали. Может, лучше вызвать такси?

И тут раздался звонок в дверь, я распахнула ее, забыв посмотреть на экран домофона, и увидела встревоженного Столова.

– Что случилось? – нервно спросил он.

– Ничего, – прошептала я, – все о’кей.

– Не ври, – строго сказал Костя. – Кто тебя обидел? Назови фамилию, я любого порву в тряпки. Ты даже не представляешь, какие у меня возможности.

– Пульпит, – простонала я.

Столов вынул из кармана телефон и повторил:

– Пульпит – это фамилия? Имя гаденыша знаешь?

– Пульпит – это воспаление нерва в зубе, – прошептала я. – Была сначала маленькая дырочка…

– Потом она выросла и стала пещерой, где поселился дракон, – перебил Костя. – Уффф! А я уж нафантазировал историю: Степа свалилась со своих каблучищ, сломала обе ноги, ползет по коридору в крови…

– Слишком богатое воображение мешает жить, – пролепетала я. – Зря прикатил. Со мной полный порядок.

– Ага, вижу, – усмехнулся Столов. – Поехали к врачу.

– Я как раз собиралась к дантисту, – тяжело вздохнула я. – Когда ты позвонил, уже стояла в прихожей.

– Супер, – кивнул бизнесмен. – А кто должен был сесть за руль? Уж не сама ли собралась машину вести?

Я кивнула.

– Здорово! – обрадовался Столов. – Чудесная идея! Ты подумала, как порулишь домой после анестезии и всех манипуляций. Я просто в восторге от твоей самостоятельности.

– Можно вызвать такси, – возразила я.

Столов хлопнул пару раз в ладоши.

– Браво! Гениально!

– Пожалуйста, без резких звуков, – взмолилась я.

– Садись на диван и подними правую ногу, – велел гость.

– Зачем? – насторожилась я.

Столов почесал подбородок.

– У тебя явные проблемы с доверием к людям. Настроена настороженно не только по отношению к чужакам, но и к друзьям. Я всего лишь надену на твои лапки ботинки. Или ты собралась на улицу в тапочках?

– Сама справлюсь, – рассердилась я, наклонилась и взвизгнула.

– Ай, молодец! – восхитился Костя. – Хватит выделываться, я уже понял: ты независимая, как Верховный суд. Какие ботинки взять?

– Не ношу ботинки, – возразила я, обваливаясь на козетку.

– А что на полках стоит? – изумился Столов. – Сто пар чего я сейчас вижу? Только не говори, что это шляпы.

– Туфли, босоножки, балетки, кроссовки со скрытым каблуком, – перечислила я.

– Не умничай! – разозлился Костя и схватил стоящую в самом низу пару. – Вытягивай лапу.

Я поджала ногу.

– Нет, эти нельзя.

– Почему? – не понял Костя.

– Они темно-синие.

– И что?

– На мне желтое платье.

– В чем проблема? – снова не сообразил Столов.

– К нему лучше подойдут вон те желтые туфельки, – пояснила я, – слева.

Костя прикоснулся к оранжевым балеткам.

– Эти?

– Да нет же. Балетки имеют цвет «сочный апельсин», – возразила я.