рычит, мотает мордой, пытается лапой вытащить застрявшую стрелу, а я вижу кровавое пятно на месте правого глаза.

— Бум! — отдача от удара богатыря толкает меня в грудь.

Добрыня подгадал момент и достал голову монстра своим коронным ударом. Тот на секунду замирает и валится на землю бездыханным трупом. Звук падения тела звучит неожиданно громко в наступившей тишине.

Я выдыхаю. Сердце, до этого стучавшее как сумасшедшее, замедляет своей бег. Тянусь рукой вытереть выступивший пот и замираю, с недоумением глядя на свою правую руку. В ней зажат меч — когда я успел его достать?

Вдох-выдох, ледяное спокойствие спасительным океаном омывает мой разгоряченный разум. Я возвращаю меч в ножны и достаю зелье противоядия из аптечки. В первую очередь нужно проверить богатыря, не достала ли его мантикора своим жалом.

Добрыня остался невредимым. За него пострадал щит, в котором появилась внушительная вмятина с дырой, и пластины брони. Они потемнели в том месте, где упали капли яда. Эти пятна Снежинка на всякий случай залила своим Целительным Льдом, что, по ее словам, разлагает яд. Я же заставил богатыря выхлебать половину бутылки противоядия.

— Откуда ты знаешь про эту мантикору? — подозрительно спросила фея, когда горячка боя улеглась.

— Это тварь из наших мифов. Склеенная из разных частей реальных животных, летающая и обладающая сильным ядом, — ответил я.

— И что, в этих мифах сказано, что крылья и глаза у нее уязвимые места? — продолжила Снежинка допрос.

— В мифах много что сказано, считай, что я по наитию догадался, — ответил я.

Фея в ответ фыркнула и отвернулась. Я же только выдохнул: вроде она успокоилась и перестала мне мстить, наверное.

Сама же мантикора внушала уважение даже в мертвом виде. Мускулистое тело с полтонны весом, внушительные лапы с когтями, большие перепончатые крылья, грозный хвост. Только морда сейчас представляла жалкое зрелище — череп смят ударом булавы, из глазницы торчит обломок стрелы, а правая половина морды белая от инея и в кровавых потеках от ран.

Короткое прикосновение — и некогда грозный монстр исчезает, оставив после себя пяток желтых кристаллов и смятую траву с лужами вытекшей крови.

— Я в него четыре обоймы усиленных патронов всадила, — пожаловалась невесть кому Изабелла.

— Да, хороша зверюга. Встретишь после пьянки — разом протрезвеешь, — отозвался Добрыня.

— Если это желтый монстр, то какими будут зеленые? — спросил я в никуда.

— Пока не получим желтые перстни, зеленых монстров мы вряд ли увидим, — необычно взвешенно ответила Снежинка.

А Ирей промолчала. Пока мы точили лясы, она внимательно осматривала окрестности и, кажется, даже принюхивалась.

— Больше я не чувствую злых духов, — наконец сказала она.

Я между делом раздал каждому по желтому кристаллу и пошел собирать метательные ножи, которые я тут щедро разбросал.

— Снежинка, может ты, там наколдуешь Полет посильнее? Добрыня подкинет тебя вверх и посмотрим, что там в гнезде, — выдал я рациональное предложение.

— Я тебе что — птица-разведчик?! — тут же завелась фея. — Сам лезь в эту кучу мусора и объедков!

Гмм… Что-то я зря Снежинку попытался напрячь: теперь она опять будет бухтеть полчаса подряд. А Ирей послушала нас, молча подошла к гнезду и как-то быстро и ловко вскарабкалась вверх.

— Тут яйцо, — показалась она через пару минут, держа в руках большущее красное яйцо.

— А ну, спусти его сюда! Немедленно! Смотри не разбей! — начала командовать фея.

Я подумал, а не напомнить ли ей, что она только что не хотела туда лезть. Но решил не нарываться.

— Добрыня, иди сюда! Встань здесь, будешь держать меня! — развила бурную деятельность Снежинка.

Ножи и кинжалы я все нашел и теперь меланхолично наблюдал за операцией по спуску яйца. Оно было размером и весом со средний арбуз. Кроме рук, у присутствующих ничего не было, и с высоты его спустить не так просто. Но Снежинка справилась.

— И зачем оно тебе? — попытался я воззвать к голосу разума.

— Выращу из него мантикору, назову ее Ошей, буду на ней летать и разить магией жалких низших! — бодро ответила фея.

— Эээ… — я даже не нашелся что ответить.

— Оставь чадо, нехай тешится, — посоветовал усмехающийся Добрыня.

Я провел ладонью по лицу, огладил бороду и задумчиво посмотрел на небо.

— Я-то оставлю, только кто это яйцо тащить будет? — тихо спросил я.

— Я дотащу, благо недалече осталось, — так же тихо ответил богатырь.

Интересно, а какое шоу устроит Снежинка, если не дай бог яйцо разобьется? И что она скажет, если Система прокатит ее с питомцем[2]? Что-то мне подсказывало, что я этого не хочу видеть… Здравый смысл, наверное.

— Заканчиваем! Собираемся и идем. Время тикает, а сколько нам до конца Лабиринта, неизвестно, — выдал я целеуказания громким голосом.

И мы закончили, собрались и пошли, благо всех сборов было только передать яйцо Добрыне. Пошли уже привычным порядком в один из двух оставшихся выходов. На поляну с гнездом мантикоры тоже выходило три коридора. Так мы и шли, пока Ирей не вернулась и сказала, что впереди чисто и нам нужно самим это видеть.

— Похоже, конец, — сказал я, рассматривая очередную поляну.

Поляной я назвал увиденное скорее по привычке. На деле это напоминало кусок большого озера, который ограничили зелеными стенами. Водная гладь уходила вдаль на несколько сотен метров и терялась в белесом тумане. Еще в глаза бросался одинокий причал с пришвартованной узкой и длинной лодкой.

— Нам нужно сесть в лодку и плыть в туман! — безапелляционно сказала Снежинка.

Я только смерил ее взглядом — других вариантов здесь не было в любом случае. Стены лабиринта хоть и раздались в стороны, но все так же уходили вперед прямо по воде, оставляя только один путь.

— Еще можно вернуться и попробовать пофармить[3] зеленые клубки. Там еще должны остаться пара не разминированных полян, — ради проформы предложил я.

— Нет! Я хочу быстрей получить Оша! — топнула ножкой фея.

Я обвел взглядом команду. Ирей было все равно — она витала где-то в облаках, мечтательно смотря на воду. Изабелла в бой не рвалась: ее пули против зеленых макаронных монстров практически бесполезны. Да и у меня желание отсутствовало: с мечом против зеленых лоз много не навоюешь.

— Ок, решено. Все в лодку, — скомандовал я.

Еще минут через двадцать мы вплыли в туман. Я с Добрыней на веслах, Ирей бдела впереди, в центре сидела Снежинка в обнимку с яйцом, а на корме ковбойша с револьвером наизготовку. На всякий случай я сказал девочкам не расслабляться, пока не наступит конец испытания. Система не делает ничего лишнего. Если здесь есть лодка и туман, значит, в нем что-то произойдет.

Туман