– Эй, парни, вам еще не надоело играть?

– Нет, господин. Жрецы щедро заплатили за то, чтоб мы играли как можно дольше. Хвала Уаджет! Побольше бы таких праздников!

Бросив эту фразу, музыкант – молодой узкоплечий парень – вновь поднес к губам флейту.

– Эй, эй. – Макс тронул его за руку. – А где же сами жрецы?

– А кто их знает? Клянусь Амоном, я в общем-то уже давненько их здесь не вижу.

– А девушка? Вы не видели девушку? Четвертую танцовщицу?

– Четвертую? Нет, здесь было только три.

– Три?!

Выскочив к жертвеннику, молодой человек схватил за руку стоявшую с краю танцовщицу и, быстро утащив за пилон, снял с девушки маску:

– Не бойся! Клянусь Амоном, я не причиню тебе зла.

– Кто ты? Чего хочешь? – Темные глаза вспыхнули страхом.

– Позволь мне лишь только спросить. Вас же было четыре? Где? Где Тейя?

– Тейя? – Девушка вдруг неожиданно улыбнулась. – А! Верно, ты ищешь танцовщицу из храма Хатхор?

– Да! Да! Да! Именно ее! Где она?

– Сетиур, жрец, сказал, что она будет танцевать позже.

– Как так?

– Да так. – Танцовщица повела плечом. – Рано утром мы явились все вчетвером, плясали, чтобы угодить какому-то важному гостю.

Макс сразу же насторожился, вспомнив слова Тейи о том, что жрецы храма Уаджет действительно ждали гостя откуда-то с севера. С севера!

– Гостю? Что за гость?

– Не знаю, я его толком не разглядела. А потом и не видела больше. Ни его, ни танцовщицу Хатхор.

– Так вот оно в чем дело…

А в полупустую залу уже вбегали вооруженные копьями и секирами воины, приведенные анхабцем.

– За мной! – выбегая навстречу, взволнованно закричал Макс. И, вспомнив условную фразу, добавил: – Скоро Амон и Ра станут как братья.

– Воистину, они словно братья уже сейчас, – улыбнулся молодой командир и, скосив глаза на анхабца, осведомился: – Куда?

– За мной. – Максим махнул рукой и исчез за пилоном, чувствуя за спиной дробный топот воинов.

Полутьма… Росписи… Редкие солнечные зайчики на стенах. Где ж эта чертова дверь? Ага… вот она.

– Ломайте!

Двое крепких воинов схватились за секиры.

– Да благословит вас Амон на благое дело, парни!

Удар! Удар! Удар! Грохот. Треск. Щепки.

Ну еще, кажется, немного, еще…

Жалобно скрипнув, тяжелые створки наконец распахнулись, Макс бросился вперед… и тут же больно ударился головой о скальную породу. Черт, аж искры из глаз! Зеленоватые такие, яркие… как после хорошего пропущенного удара, перед самым нокаутом. А двери… А двери никуда не вели!

– Это ложные двери, так часто делают, чтобы отвлечь возможную погоню.

Максим обернулся, услышав знакомый голос… И это не был голос анхабца.

– Усермаатрамериамон! Как ты…

– Решил посмотреть сам… что-то вы стали сегодня слишком активны.

Жрец улыбнулся, умное волевое лицо его почему-то казалось уставшим, осунувшимся.

– Плохие новости, государь, – отправив воинов обыскивать храм, тихо произнес священнослужитель. – Южные мятежники вновь собирают войска. Но, пока не выступают, словно бы чего-то ждут.

– Выбирают удобный момент? – Юный фараон сжал зубы. – Не дождутся!

– Их наглость не вяжется с их силами, – пояснил жрец. И, понизив голос, добавил: – Признаюсь, это меня пугает. Ладно, поговорим потом. Ты что-то ищешь?

– Тейя! Тейя Нофрет-Ари пропала, сгинула где-то здесь! О!!! Клянусь богами, не нужно было мне ее отпускать.

– Воины отыщут ее. – Усермаатрамериамон внимательно разглядывал настенные росписи. – Обязательно отыщут… если она еще здесь.

– Еще?!

– Я велел своим людям перекрыть пристань и все дороги из города.

– Боюсь, не было бы поздно, – грустно вздохнул молодой человек. – Эти танцы… музыка… Жрецы Уаджет специально затянули церемонию! О, клянусь Амоном, какой я дурак!

– Господин! – подбежав, застыл перед жрецом явившийся с докладом воин. – Мы нашли тайный ход, господин.

Оба – жрец и фараон – тут же повернулись и, ускоряя шаг, пошли вслед за воином. Ход обнаружился в неприметном и пыльном углу, где был кучей набросан разный хлам – какие-то камни, кирпичи, разбившиеся сосуды.

– Сюда, господин! – Мускулистый воин держал в руке зажженный факел, оранжевые блики пламени дрожали на стенах, проникали в узкий лаз.

Максим, анхабец и жрец спустились в подземный ход сразу вслед за воином с факелом – без огня же ничего не увидишь. Ход расширялся, превращаясь в небольшую залу, мрачные своды которой поддерживались мощными колоннами из черного базальта. Такие же базальтовые плиты облицовывали стены. Сделано было надежно, и когда только успели?

– Этому храму около тысячи лет, – шепотом произнес жрец. – Я слышал о нем от своего отца. Чувствуете?! Чувствуете этот запах?

Максим принюхался. Ну да… Как он раньше-то не заметил? Опять! Опять этот гнусный кошмарный запах, запах свернувшейся крови!

– Вон жертвенник, – замедляя шаг, жрец кивнул на черную плиту у ног жуткого идола в виде гигантской ухмыляющейся змеи на бегемотовых лапах. На груди сего ужасного существа висело ожерелье из человеческих черепов. Из настоящих черепов, правда маленьких. Детских!

А вот еще черепа – аккуратно разложенные вдоль стен. А вот – сложенные в поленницу кости.

– О, Амон! – зябко передернулся Ах-маси. – В какое ужасное место мы попали!

Максим обернулся к жрецу:

– Усермаатрамериамон, ты что-нибудь знаешь обо всем этом? – Слова юноши гулким эхом отдались под черными сводами.

– Это храм Небаума, – тихо отозвался жрец. – Черного демона, когда-то проклятого Осирисом и Амоном. Тысяча лет прошла… Я даже не думал, что этот храм еще существует. И что кто-то возродит культ демона крови.

– Господин, мы нашли выход!

– Выход? Идем!

Ах как приятно было вновь выбраться на солнечный свет! Сразу пахнуло свежестью, лишь позади, в подземелье храма, стоял все тот же ужасный запах. А здесь…

А здесь было чудесно! Густые кусты, розовые, красные и темно-голубые цветы, акация, пальмы… целые заросли. А вот и тропинка, ведущая к реке.

– Все ясно, – наклонившись к воде, тихо произнес Ах-маси. – Они уплыли на лодке. Куда – о том можно лишь только гадать.

Уплыли… И с ними – Тейя! Если они ее не…

О, боги!!!

– Господин, мои воины нашли в храме какие-то странные вещи, – выбравшись на поверхность, доложил молодой командир.