– Графиня утомлена долгим путешествием, – сказал Эссекс. – Немедленно проводите ее в покои, чтобы она могла отдохнуть.

– Я нисколько не утомлена! – возразила Франсис. – При дворе я проводила в седле по нескольку часов без малейшей усталости. Но все равно, пусть меня проводят в мои покои.

Величественный слуга подал знак двум молодым женщинам – обе поспешно шагнули вперед, еще раз присели в реверансе перед графиней и, повернувшись, направились к широкой лестнице.

– Пошли, Дженнет! – позвала Франсис и, не глядя на мужа, последовала за двумя служанками.

– Какие тут сквозняки! – жаловалась она. – С таким же успехом можно жить в Тауэре. Куда вы меня привели? Неужели это апартаменты, которые занимала шотландская королева, когда была тут пленницей?

– Я не знаю, миледи, где были апартаменты шотландской королевы, – сказала старшая из служанок.

Франсис пожала плечами.

– Бедняжка! Как она, должно быть, страдала!

Они подошли к коридору, и перед ними предстала винтовая лестница. Поднявшись, они оказались в покоях, приготовленных для графа и графини.

Комнаты были роскошно обставлены, а из окна открывался вид на прекрасные просторы Стаффордшира.

Франсис посмотрела на широкую кровать и прищурилась.

– Скажите-ка мне свои имена, – обратилась она к служанкам.

Старшая, девушка лет двадцати, ответила:

– Я – Элизабет Рей, миледи. – Она повернулась к своей подружке, которой было около шестнадцати. – А это Кэтрин Дарднелл. Нас выбрали прислуживать вам.

Франсис окинула их внимательным взглядом, пытаясь определить, насколько они преданы графу. Может так случиться, что девушки потребуются ей для выполнения специальных поручений. И она решила добиться их доверия.

– Уверена, вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы помочь мне, – сказала Франсис, и ее лицо преобразила улыбка.

Девушки смущенно присели в реверансе.

– Мы постараемся, миледи, – пробормотала Элизабет Рей.

– А теперь принесите мне поесть. Я голодна. Принесите, чтобы хватило и моей служанке.

– Да, миледи. Но ужин будет в большом зале, и повара несколько дней обдумывали блюда, которые они подадут милорду и миледи сегодня.

– Я не буду ужинать в большом зале. Понятно?

– Да, миледи.

– Когда принесете еду, постучите в дверь. Вам откроют, если придете только вы вдвоем.

– Да, миледи.

– А теперь идите, потому что я проголодалась.

Когда они ушли, Франсис обратилась к Дженнет:

– Вынь ключ снаружи и запри дверь изнутри.

– Но, миледи…

– Делай как я велю! Дженнет повиновалась.

– В одном я уверена. В эту комнату он не войдет!

– Вы думаете, что сможете противостоять ему здесь, в его собственном замке?

– Я должна ему противостоять! Дженнет покачала головой.

– Думаешь, он прибегнет к силе? В этих ножнах у меня кинжал – они похожи на футлярчик с ароматическим шариком, которые некоторые носят у пояса. Я убью его при первой же попытке к насилию.

– Осторожней, миледи!

– Дженнет, я буду очень осторожна.

* * *

Граф постучал в дверь.

Франсис подошла к ней и осведомилась:

– Кто там?

– Это я, твой муж.

– Что вам нужно?

– Увидеть тебя. Узнать, довольна ли ты покоями.

– Я довольна, насколько может быть доволен узник в тюрьме, до тех пор, пока вы не разделяете их со мной.

– Ты понимаешь, Франсис, что, если будешь так себя вести, разразится большой скандал?

– Вы полагаете, я боюсь скандалов?

– Я боюсь!

– Бойтесь на здоровье!

– Франсис, будь благоразумна! Здесь жил мой отец. Это мое родовое поместье!

– И что с того?

– Я прошу тебя, не устраивай скандал!

– Трудно устроить больший скандал, чем устроил ваш батюшка!

– Франсис, позволь мне войти! Я только хочу поговорить с тобой!

– Мне не о чем с вами говорить!

– Ты – моя жена!

– Увы!

– Что ты имеешь против меня?

– Все!

– Чем я заслужил такое презрение?

– Тем, что женился на мне!

– Франсис, будь благоразумна!

– Я готова быть благоразумной. Это вы не хотите внимать разуму. Оставьте меня в покое. Разрешите вернуться ко двору. Если вы так любите свой замок, где гуляют одни сквозняки, оставайтесь в свое удовольствие! Я не буду указывать, где вам находиться, – лишь бы не со мной.

– Я не стану терпеть подобного! Ты – моя жена и должна быть женой… во всех отношениях. Ты меня понимаешь?

– Вы высказались как нельзя понятней.

– Впусти меня и давай поговорим!

– Повторяю, нам не о чем разговаривать! Роберт умолк, потом глубоко вздохнул и печально промолвил:

– Может быть, к утру ты придешь в чувство. Франсис не ответила, но приникла к двери, вслушиваясь в его удаляющиеся шаги.

Потом она повернулась к Дженнет.

– Ты говорила, что он может применить силу. Он никогда на это не пойдет. У него нет характера. Этот мужчина мягок как воск. О, зачем только меня выдали замуж за такого! Если бы я была свободна…

Дженнет покачала головой и отвернулась. Франсис так сильно вцепилась пальцами ей в плечо, что она охнула.

– О чем это ты подумала? Отвечай сейчас же!

– Миледи, мне больно!

– Тогда говори!

– Я подумала, что вы несвободны, а милорд Рочестер не выглядел таким несчастным, как вы, когда уезжали из Лондона.

Франсис замахнулась, чтобы ее ударить, но передумала. Ее лицо внезапно сморщилось.

– Дженнет, боюсь, что, если я пробуду тут слишком долго, я его потеряю.

Дженнет согласно кивнула.

– И ты так думаешь, верно? – взорвалась Франсис. – Какое право ты имеешь? Да что ты понимаешь в этом!

– У меня есть глаза, миледи, не так ли? Но почему вы в таком отчаянии? Вы же видели доктора Формана и миссис Тернер перед тем, как оставить двор.

– Как бы мне хотелось, чтобы они были поближе, Дженнет! Как бы мне хотелось поговорить с ними!

– А порошки при вас?

– Да, но как их подсыпать?

– Это было бы проще, если бы вы позволили ему жить с вами.