— Боялась, что тебе не понравится, — вздохнула Флоранс. — Ты ведь дважды пытался от меня уйти. Сначала, когда попросился послом, затем, когда спрятался в харчевне. Я хочу, чтоб ты знал: если это случится снова, я не переживу.

Он улыбнулся и протянул к ней руки. Флоранс соскочила со стула и вспорхнула к нему на колени.

— Я не собирался уходить, — сказал Сергей, гладя ее по спинке. — Просто все произошло так быстро.

— Для меня тоже! — сказала Флоранс, потершись щекой о его щеку. — Еще вчера мне было достаточно видеть тебя, разговаривать, ну, может, поцеловать. А после прошедшей ночи я только и думаю, как вновь оказаться с тобой в постели. Я развратная?

— Я бы сказал: страстная, — успокоил он. — Хотя, честно признаюсь, ты меня удивила. Все требовала: «Еще! Еще!»

— Сам виноват! — насупилась она. — Зачем ты мне это показал? Научил? Прежде я считала, что это нужно только мужчинам. А сейчас… Ты не думай! — заторопилась она. — Я не буду тебя ни к чему принуждать. Можешь по-прежнему ночевать в своей комнате.

— А я ожидал: прикажешь забить дверь в нее гвоздями. Во-от такими!

Она засмеялась.

— Знаешь, я бы не возражал. Мне расхотелось спать одному.

— Это потому, что тебе тоже понравилось, — изменившимся голосом произнесла она. — Я помню, как ты стонал и шептал мне на своем языке… Что означает «сонешко»?

— Маленькое солнце. В моей стране так называют возлюбленных.

— Хорошее слово! — одобрила Флоранс и соскочила с его колен. — Идем!

В спальне она первым делом потащила с него камзол.

— Я сам! — удивился Сергей.

— Ты говорил: «Долг платежом красен!» — возразила Флоранс. — Сегодня тебя раздену я.

— Купать тоже будешь? — спросил он, пряча улыбку.

— Ну… — Флоранс оглянулась на ванну. — Мы можем вместе.

— Правильно! — одобрил Сергей. — Заодно и помоемся.

В ванну он ее отнес. Вдвоем они поместились с трудом: купель была рассчитана на одного. Сергею пришлось сесть и пристроить Флоранс на коленях. Той это понравилось.

— Возьми меня! — попросила она, прижимаясь к нему. — Прямо сейчас! Я так соскучилась!

Он подчинился. Она прерывисто задышала и закрыла глаза.

— Возлюбленный мой! — шепнула страстно. — Сонешко…

***

Несмотря на опасения Сергея, совместная работа с принцессой наладилась. Флоранс оказалась сообразительной и мгновенно схватывала, что от нее требуется. Знаниями и кругозором она превосходила любого чиновника из канцелярии Хорхе, к тому же ей все было интересно. Она прямо впивалась в бумаги, и Сергею приходилось в буквальном смысле оттаскивать.

— Зачем ты так? — укорил он однажды ее. — Поберегла бы себя!

— Мне нравится! — вздохнула Флоранс. — Это настоящее. Не то, что при дворе!

В январе пришла пора инспекций гарнизонов. В былые годы этим занимался лично король, но со времени его болезни дело перепоручили канцлеру. Хорхе отрядил в поездку помощника. Флоранс, не слушая уговоров, увязалась следом. Единственное, что удалось выговорить Сергею, так то, что путешествовать она будет не в карете в сопровождении двора, а как все — верхом. Флоранс согласилась, но, в свою очередь, потребовала, что поедет инкогнито и в мужском платье. К удивлению Сергея, оказалось, что принцесса великолепно держится в седле и спокойно выдерживает длительные переходы.

Они посещали крепости и города, проводили смотры частей и военные советы, следили за учениями и маневрами войск. Их сопровождала гвардия канцлера: сотня всадников в серых мундирах и такого же цвета доспехах.

Инкогнито принцессы было шито белыми нитками — слух о присутствии в инспекции члена императорской фамилии опережал путешественников. Встречали их с почтением. Хозяевам Сергей представлял Флоранс как графа л’Амори — это был один из ее титулов, унаследованных от матери, но все мгновенно понимали, кто на самом деле этот невысокий, изящный юноша в костюме всадника и шляпе с широкими полями, скрывающими пышные волосы. С Флоранс не сводили взглядов — вначале изумленных, а затем — уважительных. Принцесса, как выяснилось, неплохо разбиралась в военном деле. Она помнила офицеров по именам, ее суждения о действиях войск оказывались меткими и точными, Флоранс не стеснялась подать руку отличившимся воинам, отчего те терялись, не зная, пожать ее или приложиться. С одной стороны — принцесса, а с другой — кто-то странный мужском костюме, которого начальство приказывало не признавать. У Флоранс эта сцена каждый раз вызывала улыбку, и она брала инициативу на себя: хватала мозолистые лапы солдат и энергично их трясла.

Все шло хорошо. Гарнизоны были в готовности, войска обучены и вооружены. Лишь одно обстоятельство заставляло Сергея хмуриться. В Бурге, последнем точке их маршрута, оно проявилось в полной мере. Они ужинали у барона де Бретье, немолодого служаки, выбившегося в дворяне и начальники из простых солдат. Манеры у барона были соответствующими: он громко ругался, не стесняясь Флоранс, и на ее глазах заехал в ухо замешкавшемуся посыльному. Зато гарнизон у Бретье оказался отменным. Солдаты выглядели здоровыми и крепкими, офицеры знали свое дело. На учениях они мгновенно развернули против атакующей конницы ряды копейщиков, поставили за ними арбалетчиков, а те успели дать три залпа — поверх голов, конечно, — до того, как всадники приблизились. Будь эта настоящая атака, ряды конницы расстроились бы, и копейщикам осталось бы противника добить.

— Великолепно, барон! — не сдержала восхищения Флоранс.

— Стараемся, Ваше Императорское Высочество! — поклонился де Бретье.

— Доложу отцу о вашем усердии! — пообещала принцесса.

— Лучше не надо! — попросил барон. — Не то переведут в Киенну, а что мне делать на паркетах? Я солдат, а не придворный. Мне и в Бурге хорошо.

Флоранс помедлила, не зная, что ответить, затем подошла и обняла растерявшегося барона.

— Спасибо!

— Хорошо, жена не видит! — пробормотал тот, смутившись.

Обедали они втроем. Супруга де Бретье к столу не вышла, сказавшись больной.

— Вас постеснялась! — объяснил, ухмыльнувшись, барон. — Она у меня из простых, белошвейкой служила. Боится перед высокими гостями деревенщиной показаться. Что в том такого? — пожал он плечами. — Если ты деревенщина и есть, зачем прикидываться? Угощайтесь, Ваше Императорское Высочество! У нас хоть и не так, как при дворе, но сытно.

Прибеднялся де Бертье зря. Стол ломился от отменно приготовленных блюд, и проголодавшиеся гости не заставили себя упрашивать. Вилок здесь не подавали, поэтому ели руками, вытирая их о толстые ломти хлеба. После трапезы их отдадут собакам. Хозяин не отставал. Тосты следовали один за другим. За императора, наследника, принцессу, канцлера и всех храбрых защитников Киенны. Флоранс не пропускала ни одного. В конце застолья она подняла кубок за хозяина, лихо опорожнив его до дна. Барон одобрительно крякнул и, когда Флоранс отвернулась, показал Сергею оттопыренный большой палец. Прощаясь, Флоранс стащила с пальчика перстень и протянула де Бертье.