— Положи их на пол, — тихо и угрожающе произнес трактирщик. — Здесь не принято так себя вести.

— Даже когда здесь пусто? — искоса взглянул на него Конан и выпрямился.

— Даже когда здесь пусто, — кивнул трактирщик.

Киммериец подошел к нему, схватив за воротник, приподнял его в воздух и угрожающе прошипел:

— Лучше принеси побыстрее поесть, а то я тут у тебя…

Он отпустил трактирщика и тут же внезапно почувствовал, что возносится в воздух и летит куда-то в угол зала. Еще в полете он успел собраться в клубок и упал на пол на четыре точки, как кошка.

Мгновенно вскочив на ноги, он бросился к трактирщику, сжимая в руке появившийся из ножен кинжал.

— Неужели мы с вами устроим здесь драку, как городское отребье? — трактирщик все так же спокойно стоял у дверей в кухню.

Конан остановился.

— Ты в Прандаре, киммериец. Учти это, — трактирщик усмехнулся.

Затем он повернулся и исчез в кухне. Конан стоял как вкопанный. Соланна коснулась его плеча.

— Он здесь хозяин, — прошептала она так тихо, что ее не услышал даже Оршан, усевшийся на лавку у стены.

Конан кивнул и спрятал кинжал в ножны. Затем он взглянул в сторону кухни.

Через дверь была видна большая плита, на которой стояло несколько горшков. От них в зал распространялись такие вкусные запахи, что недовольство киммерийца сразу исчезло. Отвернувшись, он подошел к столу, с которого Соланна вместе с Оршаном снимали дорожные мешки и укладывали их в углу. Едва Конан успел усесться, как трактирщик уже нес огромную миску дымящегося мяса. Под мышкой его был зажат каравай хлеба.

— Ножи вам, кажется, можно не подавать, — улыбнулся трактирщик, в узких черных глазах которого мелькали веселые искорки, — я успел заметить, что у вас их достаточно.

— Твое счастье, что я слишком хочу есть и пить, — невнятно буркнул Конан, набив полный рот жареного мяса.

— Сейчас вам принесут что-нибудь выпить, — улыбнулся трактирщик, — и я надеюсь, что мое вино вам так же понравится, как и мое мясо. В трактире нет посетителей из-за того, что сегодня праздник Кореддана. И этот ужасный дождь…

— Это мы смогли уже заметить, — проворчал Конан. — А где же вино?

— Уже несут, — сказал трактирщик, улыбаясь так, что его густые брови поднялись на лоб.

В комнату вбежала запыхавшаяся девушка, которая несла большой круглый кувшин, держа его обеими руками перед собой. Она так походила на Соланну, когда та была в женском платье, что у Конана перехватило дыхание.

Высокая, стройная, с упругой грудью, едва прикрытой рубашкой, со светлыми, коротко подстриженными волосами. Под бровями, лишь чуть менее густыми, чем у ее отца, улыбались всему свету зеленые глаза. С виду ей было лет двадцать, не больше.

— Сейчас принесу бокалы, — она улыбнулась и ее белые зубы, казалось, засверкали на всю комнату. — А ты, конечно, не будешь пить вино, — наклонилась она к Оршану. — Тебе я принесу сладкую воду, — сказала она решительно, так что отказаться было просто невозможно.

— Шарья, приготовь гостям комнату, они устали от дальней дороги.

— Три комнаты, — чтобы добавить веса своим словам, киммериец показал три пальца.

— Ваше пожелание для меня приказ, полководец.

— Я уже давно не полководец, — проворчал Конан, снова вернувшись к еде.

Кушанья исчезали со стола с такой неимоверной скоростью, что трактирщику снова пришлось сходить на кухню за добавкой. Соланна и Оршан старались не уступать Конану по мере своих возможностей. Все трое были голодны как волки.

— Я кое-что об этом слышал, — продолжил разговор трактирщик.

— О чем же ты слышал? — подняла на него голову Соланна и пригладила растрепанную прическу рукой. Светлые короткие волосы еще не просохли.

— Я слышал о поражениях окрестных племен и о разгроме банды разбойников, а также о том, что король Сенхор заболел вместе со своим придворным чародеем. И еще… — трактирщик запнулся.

— Продолжай, — буркнул Конан, — я сегодня спокойный и мирный.

— Да, мой господин, я имел счастье заметить это, — трактирщик поклонился так низко, насколько позволял ему его толстый живот.

Конан с подозрением взглянул на него, но ничего не сказав, махнул рукой.

— Еще, — продолжал трактирщик, — п городе ходят слухи, что у вас были какие-то проблемы с принцессой Мицор и дочерью чародея Сунт-Аграма, чтобы его демон Аль-Киир утащил в пекло.

— Тебе не нравится Сунт-Аграм? — вопросительно приподнял брови киммериец.

— Нет! Я верю, что когда бог Кореддан освободится из-под его власти, он жестоко отомстит чародею.

— Это бы меня вполне устроило, — Конан коротко кивнул, тем самым закончив беседу.

Соланна плеснула немного вина из кувшина в помятый латунный бокал и отпила из него. Потом, поднеся бокал ближе к глазам, она повертела его в руке, рассматривая узор, украшавший его поверхность. Узор состоял из черточек, волнообразных линий и точек. Они пересекались в кажущемся беспорядке, образовывая странные фигуры.

— Откуда у тебя этот бокал?

— Он у меня очень давно, молодой господин, — низко поклонился трактирщик.

— Я тебя не спрашиваю, сколько времени он у тебя, — недовольно сказала Соланна, — а откуда он у тебя? Признайся, что ты подобрал его в каком-нибудь храме!

— Как вам такое могло прийти в голову, мой господин, — попытался выкрутиться трактирщик. — Подать еще мяса? — он старался увести разговор в сторону от явно неприятной для него темы.

— Мяса можешь принести еще, — благосклонно кивнул Конан, — но после этого ответишь на вопросы моего товарища. И постарайся, чтобы он оказался доволен твоими ответами!

Черные глаза трактирщика остекленели от страха, однако, он, послушно опустив голову, взял пустую миску со стола и исчез в кухне. Там он пробыл довольно долго, прежде чем появиться с миской, доверху наполненной дымящимися кусками жареного мяса под соусом, в одной руке и большим кувшином вина в другой. Он аккуратно поставил миску на стол перед Конаном, а кувшин перед Соланной.

— Я извиняюсь, что…

— Можешь не извиняться, — прервала Соланна речь, заготовленную трактирщиком, — для меня будет достаточно, если ты ответишь на мой вопрос.

— Да, мой господин, — трактирщик прищурил глаза, вспоминая. — Это случилось несколько лет назад. Сразу после того, как у нас появились жрецы бога Кореддана из большого морского храма. Весной начались большие дожди. Река вышла из берегов, так что по нашей улице плавали лодки, когда люди спасались из затопленных домов. Это было ужасно. В порту от причалов оторвались несколько кораблей, там погибло много народа. Город почти обезлюдел. Потоп продолжался несколько дней. Правда, за это время город покинули все крысы, так что…