Поэтому Макхаддиш верил, что ему грозит не просто ужасная гибель. Ему грозит вечная пустота. Он вгляделся в непроницаемое лицо нависшего над ним Малькольма.

– Нет, – взмолился военачальник скоттов. – Пожалуйста, пощади меня.

Но конец посоха уже уткнулся в круг, обрисованный черным порошком, и процарапывал окружавшую Макхаддиша линию. Макхаддиш судорожно принялся собирать порошок руками, но этим только больше размазывал его. Защитная линия была разорвана. В горле у скотта клокотало от рыданий, из глаз заструились предательские слезы, оставляющие следы на покрывавшей лицо синей краске.

В дымке у края поляны снова проявился ужасный лик – на этот раз он показался более отчетливым. Лик немного померцал и исчез.

– Сертрекниш идет, – негромко произнес Малькольм и стер еще несколько сантиметров защитной линии.

Макхаддиш со страхом вглядывался в разрисованное лицо колдуна. Сам он давно уже не напоминал гордого, несгибаемого военачальника скоттов.

– Пожалуйста, – нерешительно повторил он.

Малькольм прекратил свою работу.

– Я могу пощадить тебя и скормить вместо тебя своего великана, – сказал он вкрадчивым голосом.

И тут же раздался жуткий вопль Тробара, услышавшего слова своего господина:

– Нет! Хо… зяин… Не… надо!

Малькольм не об ращал на беднягу внимания, не отводя взгляда от скотта.

– Но что ты дашь мне взамен? – спросил он.

Стоя на коленях, Макхаддиш опускал голову до тех пор, пока не уткнулся лбом в сырую землю, но, как отметил Уилл, испуганный военачальник не выходил за пределы круга.

– Все, – ответил он. – Я дам все, что ты захочешь. Только прогони демона.

Малькольм снова коснулся посохом черной линии, медленно стирая ее. Макхаддиш с ужасом следил за тем, как постепенно уничтожается защитная линия.

– Пожалуйста, – повторил он.

Посох Малькольма перестал двигаться.

– Расскажи мне о том, что вы затеяли с Кереном, – громко и отчетливо произнес Малькольм.

Услышав ответ колдуна, Макхаддиш выпрямился, на его лице было написано подозрение. Он ожидал, что колдун потребует богатства, власти или того и другого вместе. Но он не ожидал, что ему прикажут поделиться секретными сведениями.

– Ты что, не расслышал? Это же простой вопрос, – усмехнулся Малькольм. – Расскажи о ваших с Кереном планах.

Несмотря на охвативший его ужас, Макхаддиш оставался опытным воином, привыкшим за долгие годы подчиняться дисциплине и хранить верность присяге. Раскрыть планы для него означало предательство. Он крепко сжал губы и покачал головой.

Но посох Малькольма продолжил свою работу, потихоньку стирая защитную линию. Макхаддиш прекрасно знал легенды своего народа. Он был уверен, что эта черная линия – его единственная защита от Сертрекниша. Едва разрыв станет достаточно большим, чтобы через него проник демон, то ему конец. Сертрекниш схватит его, упирающегося изо всех сил, и утащит в ночную тьму среди деревьев… и в вечную пустоту.

Верность данному слову и воинская дисциплина боролись в душе военачальника скоттов с усвоенными с детства суевериями. Суеверия победили. Макхаддиш схватился рукой за конец посоха, останавливая его движения.

– Скажи, что ты хочешь знать, – произнес он тихо, признав свое поражение.

– Ваш план атаки, – сказал Малькольм. – Численность отрядов. Когда скотты придут сюда…

Макхаддиш больше не колебался. Он уже дал слабину, так что не имело смысла отпираться. Он подумал, что лучше разом покончить со всем этим.

– Первая волна – это двести человек из кланов Макфревин, Маккентик и Макхаддиш. Командующий – Калеб Макфревин, военачальник старшего клана, – сообщил он.

– Вы собираетесь занять замок Макиндо, а после разойтись по всему Норгейтскому уделу, верно? – спросил Малькольм.

Макхаддиш кивнул:

– Макиндо станет нашим оплотом, нашим главным лагерем. Заняв его, мы сможем привести сюда через границу больше отрядов.

В нескольких метрах от них Уилл с Хорасом обменялись тревожными взглядами. Оба они прекрасно представляли, что могут натворить двести опытных воинов в этом уделе. И это только первые отряды. Как только скотты разобьют здесь свой лагерь, к ним на подмогу прибудут новые отряды.

Для того чтобы выбить скоттов, потребуется целая армия. И эта армия должна будет подойти с юга. Пройдут месяцы, прежде чем король Дункан соберет достаточно сильное войско и пошлет его на север. К тому времени скотты уже прочно укоренятся здесь, и вполне может случиться так, что уже невозможно будет отбросить их назад через перевалы в высокогорные равнины Пикты. Особенно если они засядут в замке Макиндо. Тем самым будет положено начало длительной затяжной войне без всякой гарантии на победу. С тем же успехом можно сразу перерисовывать карты Аралуина и Пикты, перенося границу на пятьдесят километров южнее.

Но о многом из того, что они услышали, друзья догадывались и так. Оставалось лишь узнать ответ на один вопрос. Ключевой вопрос для будущего Норгейта.

– Когда это произойдет? – задал вопрос Малькольм.

На этот раз Макхаддиш помедлил. Он тоже понимал, что это очень важный вопрос, и на мгновение воинская честь взяла в нем верх.

Но ненадолго. Малькольм вырвал из его руки свой посох и снова провел им по тонкой линии из черного порошка.

– Через три недели, – сказал Макхаддиш, – начиная со вчерашнего дня. Калеб Макфревин уже собирает воинов. Сейчас отряды сходятся к границе. Чтобы перейти через немногие открытые перевалы и выстроиться в боевом порядке, скоттам потребуется время. Они будут под Макиндо через три недели.

Малькольм шагнул назад, окинув сидевшего перед ним на коленях человека изучающим взглядом. Плечи пленника поникли, глаза были устремлены вниз. Во всей его фигуре читалось поражение. Макхаддиш выглядел полностью разбитым. Он предал свой народ и изменил присяге. Малькольму не хотелось злорадствовать, как и не хотелось признаваться Макхаддишу в том, что его обманули. Но не столько из-за сочувствия, сколько из-за догадки о том, что впоследствии с помощью этого обмана можно будет добыть еще больше сведений.

– Благодарю тебя, – сказал Малькольм сухо, после чего достал мешочек из внутреннего кармана, наклонился и насыпал порошок на землю, восстанавливая разорванную окружность.

Потом подошел к тлеющим останкам костра и бросил на угли еще одну пригоршню порошка. Тот с громким хлопком и яркой желтой вспышкой тут же разгорелся, как ни в чем не бывало. Языки пламени весело заплясали, поднимаясь к темному небу над Лихой чащобой.

Малькольм посмотрел на трех скандианцев, наблюдавших за происходящим в благоговейном молчании.

– Мы в безопасности, – сообщил он. – Сертрекниш больше не войдет в треугольник.