огня есть всего две стадии. То он прячется в закутках под ребрами, не желая выдать и захудалой искры. То сметает все бесконтрольной огненной волной, выжигая до черноты.

— Вы научитесь, — сдержанно вымолвил северянин. — У меня тоже не с первого раза получилось… И даже не с десятого.

Он угрюмо кивнул на покосившийся старый сарай на том конце тренировочного поля. Трухлявые столбы когда-то давно пригнуло почти вровень к земле, и никто до сих пор не придал им вертикальное положение. Мощь потока, это все бедствие натворившего, впечатляла. При должном усердии герцог и Мертвый лес мог согнуть в дугу.

На лоб лениво падали снежинки, нос щекотало непривычным холодом, и я еле сдерживала желание расчихаться. Щеки обжигало морозом. Я растерла ладони, пытаясь согреться, стряхнула с рукавов заплутавшие огоньки.

Ветерок отнес их в чашу, раздул в ней небольшое рыжее пламя. Я придвинулась к источнику тепла и выставила покрасневшие пальцы вперед.

Айк вдруг нервно стукнул копытом, заржал, впуская в сердце тревогу. Я обернулась, скинула капюшон, вгляделась в сгущающиеся сумерки. Что стряслось?

В узкой щели между двух домов мелькнул силуэт, замотанный в длинный темно-синий плащ. Это была женщина.

Варх знает, как она оказалась на заснеженном пустыре, как забрела на окраину крепости… Но она точно только что стояла в проеме и наблюдала за нами! А теперь упрямо прокладывала себе путь по темной улице, которой не досталось света от фонарей.

Глава 15

Добиралась я на Айке в гордом одиночестве, благо, конь прекрасно знал дорогу к замку. Игнорируя возмущенное фырканье, сир Нетфорд доверил мне своего жеребца, а сам остался на пустыре под предлогом «выпускания пара». Хотя, видит Гракс, в такую холодину пар выпускался сам по себе — из ноздрей, рта и даже ушей.

Синий силуэт мне не встретился. Я вернула Айка сонному конюху, бросила тоскливый взгляд на черные окна домика Талии… и понуро поплелась в свои супружеские покои. Обмороженные конечности требовали горячей ванны, а голова — кубиков льда для охлаждения глупых мыслей. Но ни тому, ни другому не суждено было сбыться.

— Леди Эквенор, — чинно сгорбился целитель, дожидавшийся аккурат под дверью спальни.

— Сир Эверхар? Что-то с Эйданом? — я нервно сглотнула и распахнула жаркий полушубок.

— Н-нет… С младшим герцогом все в порядке. Он стремительно возвращает себе силы, — лысый мужчина, больше походивший на жреца, чем на лекаря, качнулся на пятках. — Мне велено провести… неб-большую магическую диагностику… и осмотр…

Что-то подсказывало, что на этот раз я не ослышалась. И он имеет в виду именно осмотр, а не смотр.

— Это не больно и не неловко, юная ланта, — Эверхар упрямо надвигался на меня, заставляя войти в покои. — И краснота на щеках совершенно лишняя… Все жены Севера после ритуальной ночи в Погибшем саду проходят подобное.

Я нервно озиралась, но в коридоре не было ни единой души, что могла бы защитить перепуганную южанку от неприятной процедуры.

— Кто? Кто просил меня проверить? — засопела сердито. — Сир Эйдан? Или леди Кетрисс?

Голову разрывало сомнениями: этот осмотр — он зачем? Чтобы отпустить? Или чтобы привязать?

— Их светлость просили… — уклончиво выдал мужчина.

Когда я явилась к Эквенорскому двору, никому и в голову не пришло, что невесте с Юга нужны какие-то диагностики. Им вполне хватило проверки артефактом, уверявшим, что у меня сильный дар.

— Принесла, — в коридоре показалась пожилая Фенора с тазиком воды и стопкой чистых полотенец. — Что-то еще, сир Эверхар?

— Побудьте внутри, ла-а-ланта немного н-нервничает, — слегка заикаясь, вздохнул целитель. — Сн-нимите верхнее… и ложитесь на к-кровать, леди Эквенор. Прошу.

Обиженно оттопырив губу, я стянула с себя полушубок и сапожки, кинула на пол промокшие от снега перчатки.

— Ланта Эллайна, мне побыть с вами? Или подождать снаружи? — уточнила Фенора, повидавшая на своем веку решительно все.

Морщинки, испещрившие лицо старой прислужницы, растягивались в выражении степенном, благодушном. И это ее спокойствие невольно передавалось мне.

— Останьтесь, — голос дрогнул, выдавая форменную трусиху.

Целительские штучки никогда не входили в число моих любимых занятий. А конкретно эта процедура заранее попахивала унижением — стоило только взглянуть на тазик и полотенца.

— К-как же вы планируете Предел наследником одарять, если от одного осмотра т-трясетесь? — запинаясь, сетовал Эверхар, пока я послушно укладывалась на подушки.

Заглотив побольше воздуха, я зажмурилась и ничего лекарю не ответила. Наследник для Предела был последним, что меня сейчас беспокоило. Потоки колючей целительской магии шершавыми змеями коснулись моих колен и забрались под юбку. И ощущения эти были из числа… максимально сомнительных!

— Тише, юная ланта, — на лоб легла морщинистая рука. — Таковы традиции Ташера.

— Эти мне ваши бесконечные традиции, одна другой противоречащие… — прохрипела я брезгливо, ерзая задом по постели.

Лежать спокойно не было никакой воли! Наконец юркие змейки перестали по мне ползать и вернулись к хозяину.

— Маленькой жизни в вас пока нет, — с удовлетворением отметил сир Эверхар.

Улыбнулся мне добродушно, словно это было новостью в высшей степени радостной. И ополоснул руки в медном тазике.

— Ах, вот оно что… — я поднялась на локтях и скривилась.

— Однако вы полностью здоровы и можете подарить сиру Эйдану прекрасное потомство.

— Я не племенная самка гхарра, — угрюмо отвернулась к окну.

Догадалась я, которая «светлость» требовала осмотра!

Эйдану, похоже, спать спокойно не давала мысль, что Нетфорд оставил в его жене не только свой непокорный ветер… И младший герцог ждал первого дня, когда это можно будет проверить наверняка.

— Вы правы, дитя, — целитель бросил задумчивый взгляд на ворота, утопающие в седых сумерках. — Самка гхарра может убежать.

Сир Эверхар тщательно вытирал руки чистым полотенцем, а внутри меня бился протест. Никогда не думала, что настанет день, когда я начну завидовать свободной судьбе винторогой гхарры!

— Вы не испытывали после ритуала единения сильных болей? — уточнил лекарь деловито, достав из нагрудного кармашка крошечный блокнот.

— Только душевную, — процедила сквозь зубы.

— Не ощущаете теперь каких-либо странных порывов?

— Порывов? — я картинно похлопала ресницами.

— Так, словно вас насадили на невидимый крюк и волокут… куда-то. Порывов, ланта. Магических, манящих, — пояснил Эверхар, и я упрямо помотала головой.

— Все, что меня сейчас манит, это подушка, — сообщила ему серьезно. — Я очень дурно спала прошлой ночью.

— Отдыхайте, леди Эквенор, — целитель, в моем статусе не сомневавшийся, вновь поклонился и жестом велел Феноре унести тазик.

Я выждала, пока гул их шаркающих шагов стихнет в коридоре. А затем торопливо сменила платье, сунула ноги в домашние туфли и выскочила за дверь. Заметалась по замку, уходя то в одно, то в другое пустующее крыло. Слушая, как в щелях дышит ветер