Концерт завершился, а исполнители и слушатели еще долго, долго не расходились. Ребята дарили своим ташкентским друзьям открытки, значки, пластинки. Подмосковная студия «Пионерия» во главе с композитором Георгием Струве вручила юным музыкантам... самовар. Руководитель таллинского хора «Эллерхайн» («Подснежник») преподнес Ерматову диски с записями выступлений своих воспитанников. Десятки хормейстеров поздравили Шермата-усто с большим, настоящим успехом.

Успех всегда сопутствует хору — поет ли он для взрослой аудитории в абонементных концертах Ташкентской филармонии или выступает перед пионерами «Артека».

Но успех заставляет их спрашивать строже с самих себя. С вдохновением, за которым чувствуется большое мастерство, ребята исполняют оратории Баха и Генделя, романтические творения Шуберта и Моцарта, Рубинштейна, «Реквием» Кабалевского.

Дмитрий Борисович Кабалевский — большой друг юных ташкентских музыкантов. Сочинение Кабалевского «Про трех китов и про многое другое» — их любимая и настольная книга. По программе, созданной Дмитрием Борисовичем, сочиняют они вместе со своим учителем маленькие сказки, оперы, балеты для дошколят и подростков.

Ерматов учит своих питомцев всем музыкальным тонкостям и премудростям музыкального мастерства. Многие студийцы и хористы играют на нескольких музыкальных инструментах — на фортепьяно или на скрипке, на мандолине или на дойре. Ежедневно, ежечасно тренируют они слух, музыкальную память, выносливость голосовых связок, умение красиво и с достоинством держаться на сцене.

Они умеют многое, потому что учатся непрерывно.

...На сцену выходят черноволосые, темноглазые, смуглые дети. Появляется Ерматов. Мягким, ободряющим и вместе с тем властным жестом подает он знак своим «птенцам». Среди хористов и сын и дочка Шермата Ерматовича.

Так песня в семье передается по наследству. Песня — их жизнь, их неизменная любовь, а в будущем, возможно, и профессия. В самом пении хора словно слышится привет юной и светлой жизни. Недаром Шермат Ерматов назвал свою пятичастную кантату для хора десятиклассников и оркестра узбекских народных инструментов «Здравствуй, жизнь!». Или по-узбекски — «Ассалом, хаёт!».

Е. ЛЕОНИДОВА

У РОДНИКА

Однажды в Молдавии мне показали недалеко от шоссе родник, заботливо оберегаемый добрыми руками детей. Солнечный луч пробивался сквозь густую листву, зажигая радугой живые веселые струйки воды, бьющие из-под земли. Особенно ярки и свежи были здесь цветы и травы. Тогда-то впервые услышала я слово «извораш», что в переводе на русский значит «родничок».

И вот снова я встретила «Извораш» — молдавский родничок. Но на этот раз уже в «Артеке». Сюда, на берег Черного моря, после окончания XII Всемирного фестиваля молодежи и студентов вместе со своими зарубежными сверстниками, участниками детской программы Всемирного форума молодежи, приехали детские художественные коллективы из самых разных уголков страны — с Камчатки и Сахалина, из Грузии и Туркмении, Прибалтики и Якутии. Девяносто семь детских ансамблей, оркестров, хоров, студий бального танца, фольклорных групп!

Конечно же, было в эти дни в «Артеке» столько интересного, столько звучало различных народных инструментов, мелодий, столько новых песен исполняли ребята, что просто трудно было поспеть на все концерты, репетиции и встречи.

...На набережной у лагеря «Прибрежный» было слышно, как где-то недалеко запели скрипки, как тут же им откликнулась флейта и еще, еще какие-то инструменты, которые повели быструю, легкую, красивую мелодию. Очень хотелось узнать, кто же это играет. Вот так и случилось, что вместе с фотокорреспондентом Владимиром Машатиным мы, как «на огонек», пришли на звук музыки.

Оказалось, что на площадке среди деревьев репетирует оркестр народной молдавской музыки, который называется знакомым мне словом «Извораш». А рядом с музыкантами ребята из вокального ансамбля, имя которого «Феричел».

Это значит «росточек».

Там, где «Извораш», там и «Феричел», где родник, там и росточек...

Их, свои любимые коллективы, прислал в «Артек» молдавский город Тирасполь, городской Дворец пионеров и школьников. Очень хотелось, чтобы молдавские народные мелодии, и быстрые и плавные, звучали на детском празднике, веселили и ребят и взрослых. Восемь лет этим ансамблям.

А руководят ими Екатерина Ивановна и Павел Иванович Янковские. Их мы увидели на репетиции вместе с ребятами, в руках у которых пели скрипки, молдавская флейта «най»... Наверное, нелегко было «поймать» самые тонкие, трепетные оттенки мелодии, столь близкой родной земле, ее виноградникам и цветущим садам. Но оказалось, что такая — настоящая! — работа ребятам из Молдавии очень нравится.

— Много учатся, умеют работать,— сказал о своих воспитанниках Павел Иванович.— А без этого не бывает музыки настоящей, живой. Той, что рождается в груди музыканта, в его душе. Такая музыка обязательно найдет дорогу к людям.

Год за годом подрастают вместе «Родничок» и «Росточек». Выступали молдавские ребята и в Ленинграде, и в Бресте, и в Вильнюсе на Всесоюзной неделе музыки для детей и юношества, и в Москве, и в «Артеке»...

Вот почему молдавские слова «извораш» и «феричел» звучат для меня так согласно, словно перекликаются друг с другом. Звучат как музыка, вызывая в памяти красивые, солнечные мелодии...

Л. КВАСНИКОВА

„Ситцы есть у нас богатые...“

Этот музей — единственный в своем роде. Находится он в московском текстильном институте и содержит одну из крупнейших в стране коллекцию исторических тканей всех времен и народов начиная с XVI века. Причем есть здесь образцы, которые не встретишь ни в каком другом музее. Ситцы, сатины, шелк, парча, бархат... Гармония рисунка, фактуры, цвета, сочные краски. Как будто эти ситцы и бархаты изготовлены не в мануфактурных мастерских несколько столетий назад, а только вчера сошли с конвейера современной ткацкой фабрики.

Среди 20 тысяч экспонатов музея — образцы народного и светского костюма, гобелены, вышивка, русские и европейские кружева...

История русского кружева исчисляется лишь тремя столетиями.

Поначалу его плели из серебряных и золотых нитей. В золотую и серебряную пряжу вплеталась расплющенная проволока, окрашенная в малиновый, синий, зеленый цвет. Такие кружева скорее походили на ювелирные изделия и были предметом роскоши. Недаром они изготовлялись только в царских мастерских.

В начале XVIII века в России появляется льняное кружево, и сразу становится популярным среди самых разных слоев населения.

У русского кружева есть одна особенность. Его не вяжут, а плетут на коклюшках — точеных или резных деревянных палочках с выемками на конце. Льняное кружево по орнаменту приближалось к крестьянской вышивке и тканью и было очень живописно благодаря сочетанию белого льна, цветного шелка, золотых и серебряных нитей.

Художественными центрами этого искусства были города Галич, Ростов, Вологда, Торжок, Рязань... И каждый город плел свои, отличные от других кружева. Работая, кружевницы