Вздохнув полной грудью, иномеец вцепился в жёсткую кору и решительно полез наверх, цепляясь пальцами где за каменные выступы, где за ветки стенолаза. Это было старое хобби – скалолазание. Вообще-то обычно для такого дела подбирается подходящая компания, но в этот раз желающих не нашлось. У всех дела, и потом в Медных горах вот-вот наступит Время Ливней… в общем, ты не поверишь, как жаль, дружище… А отпуск-то не резиновый… тьфу ты… вот же до чего въелись эти иннурийские поговорочки…

Пот уже заливал глаза, но Инбер упрямо лез и лез ввысь, не давая себе отдыха. И хорошо, что нет компании. Думать вообще-то лучше в одиночку… Думать всегда полезно, а порой просто жизненно необходимо. Вот как сейчас…

«Ладно, Инбер. Считай, что мы поговорили».

Ствол стенолаза огибал карниз, так что приходилось ползти, обхватив дерево руками и ногами. На секунду возникло странное ощущение – небо и земля поменялись местами. Вот сейчас он обогнёт карниз, и стоит разжать пальцы – улетишь, рухнешь со свистом в самые светлые небеса… Странная иллюзия, конечно.

Странная, как сама жизнь.

Корень растения предательски хрустнул под рукой, и ремни заплечного гравитора мгновенно натянулись – аппарат готов подстраховать. Предотвратить падение в пропасть. Мягко опустить скалолаза-неудачника наземь… Хороший аппарат, просто замечательный. Как жаль, что такая подстраховка невозможна для всех случаев в жизни…

«Ладно, Инбер. Считай, что мы поговорили».

Выбравшись наконец наверх, иномеец некоторое время восстанавливал дыхание. Внизу, в пятистах шагах, серебрилась ниточка ручья.

Ладно, Иллеа. Когда не знаешь, что делать, следуй старому мудрому правилу – не делай ничего. Так будет вернее всего.

Считай, что мы поговорили.

* * *

– Вах! Настоящый мушчына, слюшай! Дэвушке сваей автомобыл дарат толко настояшые мушчыны, генацвале!

– Да-да… – я рассматривал генацвале без всякого энтузиазма. Пять тысяч за потасканный ушастый «запор»… нет, как хотите, не перевелись ещё в горах Кавказа абреки…

– Нэ пэрэживай! – верно истолковал мой взгляд бывший владелец авто, засовывая за пазуху сдвоенную пачку двадцатипятирублёвых купюр. – Сэйчас дэнги тьфу! Думаэшь, мэнэ за «Волга» пэтнадцат тысяч бэрут, да? По докумэнтам толко пэтнадцат, а свэрху еще столко!

Я лишь ухмыльнулся. Да уж… Воистину «весь мир театр, все люди в нём актёры»… Спектакль, конечно, разыгран на славу. Я даже свой собственный вклад из сберкассы изъял для полной достоверности. Так что даже если и возник бы, предположим, у кого-то чрезмерно любопытного вопрос, откуда у девушки-сироты взялись две тысячи рублей – официально озвученная цена этого самоката, – то ответ вот он, на поверхности. Друг сердечный одолжил в полном бескорыстии. Ну а то, что сберкассовские рубли преспокойно лежат в ящике письменного стола и за пазуху сейчас абрек прячет продукт высоких иномейских технологий, это уже совсем несущественные мелочи.

Распрощавшись наконец с абреком-генацвале, я уселся за руль новоприобретённого транспортного средства.

– Ну что, мадмуазель, с покупочкой вас!

– Поехали! – засмеялась Вейла. – Слушай, я забыла, как тут печку включать?

– Да вот, – я включил обогрев. – Только учти, у него печка бензин жрёт, это не «Жигули». Не успеешь отогреться как следует, глядь – а бак-то уже пустой.

– Переживём, – в её глазах плясали смешинки. – Зато теперь ты сможешь быть уверен, что по утрам в набитом автобусе небритые типы не лезут под юбку твоей девушке. Разве это не стоит пачки раскрашенных бумажек?

– Однозначно стоит! – авторитетно заверил я, выруливая на оживлённый проспект. – А ты ещё хотела «горбатого» покупать…

– А этот лучше? Ой, я не разбираюсь, для меня это всё тележки с колёсиками… Впрочем, ту тележку уже продали. Не дождался хозяин…

– Слушай, это же тебе придётся в автошколу поступать. Учиться вождению, на права сдавать…

– И не говори, – она вздохнула. – Голова кругом…

Собственно, основная тяжесть хлопот по приобретению транспортного средства легла на мои широкие плечи. Поскольку Вейла, как я успел убедиться, действительно понимала в автомототехнике не больше, чем я в балете. То есть автомобиль от садовой тачки отличала довольно уверенно, но вот мотоцикл с коляской с той тачкой перепутать могла вполне. Иномейка лишь предоставила те самые пачки раскрашенных бумажек – как я понял, раскраска нужного количества бумажек не представляла для иномейской науки и техники ни малейшего затруднения.

– Если вдруг откажет, сразу звони мне, – я попробовал было пойти на обгон тяжёлой фуры, но мотор «ушастика» предупреждающе зачихал, и я счёл за благо воздержаться. – И вообще, надо покупочку срочно перебрать, мало ли… нет у меня никакой веры этому грузину…

– О! Ты ещё и автомеханик?

– Ну, просто не совсем безрукий… Папа поможет советом, если что.

– Спасибо, Антоша, – улыбнулась иномейка. – У меня свой знакомый механик имеется. Очень классный.

– Кто такой, как звать, почему не знаю?

– Ага, заревновал! – она засмеялась. – Нет у него имени. Только номер.

– Робот? – я покрутил головой, переваривая очередную порцию ценной информации. – А ты говорила – нельзя…

– Что я говорила? Что в жилище не должно храниться ничего, что в отсутствие хозяина могло бы стать прямой уликой. Скажем, при обыске… Но это не значит, что нет совсем ничего. Оно всё есть, когда в том возникает нужда.

– Приехали, – я уже заруливал во двор. – Куда прикажете поставить карету, мэм?

– Куда сочтёте нужным, сэр, – она засмеялась. – Только учти, я же учусь у тебя и всё буду делать точь-в-точь, как ты. Так что отнесись с выбором места стоянки со всей ответственностью!

– …Куда ставить-то, хозяйка?

– Сюда, сюда заносите! Вот, тут, ага… Спасибо!

– Хе… Спасибо не булькает, хозяйка! – ухмыльнулся старший грузчик, и его напарник энергично-утвердительно замотал головой.

– Ну вот это на бульканье, – Вейла сунула пролетарию пятёрку.

– Нуууу…

– Однако возьмите себя в руки, товарищ, – лучезарно улыбнулась иномейка. – Не хотите ли вы, чтобы хрупкая девушка стояла за вас очередь в винном отделе? Сами, сами, чай, не маленькие!

– Спасибо и на том, хозяйка, – вновь ухмыльнулся пролетарий. – Твоя правда… совсем задавили народ…

Дождавшись, когда представители народа очистят прихожую, Вейла со вздохом достала тряпку и принялась оттирать следы, оставленные сапогами пролетариев. Нет, наверное, никогда она не привыкнет к здешним порядкам… Недаром опытным агентам после долгого проживания на Иннуру положен курс обратной адаптации…