лавки поставили вокруг. Хьюго, трое его ближайших друзей и я сидели за перекладиной, а остальные — вокруг ножек. Ели и пили, пили за здравие Хьюго и за погибель всех врагов и разбойников. Люди сидели за столами, Эдрик парил над нами сверху, а еду разносили скелеты. Очень удобно, между прочим. Разительный контраст с тем, что я увидела здесь в первое своё утро.

Кто-то разбежался, кто-то из парней притащил инструменты — небольшой барабан, флейту и что-то вроде арфы с натянутыми струнами, и принялись играть и петь. Вместо свечей и факелов зал освещался зеленоватыми волшебными огоньками, и это оказалось достаточно ярко. Такая отличная дружеская вечеринка — как она есть, как должно быть.

Пели о героях и походах — ну скажите, а о чём ещё таким вот парням петь? И немного о любви, о прекрасных девах, которые или были магами и зачаровывали, или наоборот, попадали в неприятности, и их нужно было спасать.

Все бродили по залу и смеялись, и пили, а потом взялись меряться силой — прямо как у нас, когда ставишь руки на стол, берёшься за ладонь соперника, и кто кого одолеет. Юный Бертран с восторгом пробовал, ничего у него не вышло, конечно, против взрослых-то, но ему тут же подсказывали, как правильно сесть, как держать руку и всё такое. Я тоже рискнула, и даже победила одного из парней, а потом мы взялись с Брианом, уселись поудобнее, и за меня даже кто-то болел. Ясное дело, я не выиграла, но — ему тоже пришлось нелегко. Здравицы кричали нам обоим, и выпить поднесли тоже нам обоим.

Алкоголь из бочки оказался некрепким, но — сами понимаете, если много, то и некрепкого хватит. И вот я такая сидела, в состоянии — «люблю всех, жизнь прекрасна» — парни в полтора десятка глоток орали какую-то песню о том, как кто-то пошёл уводить у кого-то какую-то скотину, и как из того вышла едва ли не война. Чем-то мне это напомнило посиделки на работе, и раньше, дружескими компаниями, да и в детском доме тоже случалось. Все братья, все друг за друга. И тут так же. Вот я и сидела счастливая. А ко мне на лавку подсел Хьюго.

Тоже не сказать, что трезвый, обхватил, нашёл губами губы, потом шею, а потом ещё и под одежду руки засунул.

Ладно, я бы может и сама была не против, но… Сейчас хотелось ещё немного посидеть с блаженной улыбкой на лице, может быть даже — с ним в обнимку, а потом помыться и отвалить спать. А не вот это всё. Я шевельнулась — уйди, мол, но он не понял. Обхватил ещё сильнее, присосался к шее.

Ну, тут я уже просто дала ему по носу — чувствительно, я знаю. Он от неожиданности разжал руки, я выскользнула и убежала наверх. Едва ли не в слезах.

Тьфу, скотина, такой вечер испортил!

Глава 19. И как приважете ему объяснять?

Спала я, правда, как убитая. Потому что наконец-то на кровати. И ещё вчера немного помылась, добрые люди воду согрели, и даже какую-то рубаху, чтобы спать, нашли. Я ещё подумала, что с утра пойду шерстить запасы — что тут вообще есть. А потом вспомнила про придурка Хьюго, которого, по ходу, жизнь ничему в плане девушек не научила, и снова расстроилась.

Он тут типа хозяин, да? Или решил, что я уже его, на блюдечке, можно кушать? Ну, в какой другой момент может и прокатило бы, не знаю.

Нет, вы не подумайте, я не девочка юная, вот уже давно, первый парень по серьёзному у меня ещё в финале детдома был. Ну и после тоже случались. Просто как-то не вышло ни с одним так, чтобы надолго. Наверное, это я такая — жду чего-то, сама не знаю, чего. Ждала. Теперь-то что уж тут ждать, нечего, всем перспективам в этом плане конец пришёл. Ну или если удастся через год отсюда домой свалить, там видно будет.

Сима, блин, можно подумать, тебя дома кто-то ждёт. Хреночки с маслицем, ага. Никому ты не сдалась, такая вся из себя самостоятельная и умеющая за себя постоять. И сбрасывающая с хвоста всех тех, кто туда готов ненароком приземлиться. А то встречалось диво дивное — корми их, жить пусти, в постельке оближи и ублажи, кофе свари, одежду постирай. Пока радовали — терпела их всякие загоны, как переставали радовать — шли лесом и не оглядывались. Ясен пень, мне кто только не говорил, что часики тикают, ну да не было у меня никаких часиков, мне их дать в комплект забыли при монтаже.

А тут нет у меня своего угла, даже съёмного. И на драгоценного Хьюго точат зубы разные местные хищники, типа вчерашних соседок. Надо было спросить — может, он с той Хильтрудой что-нибудь не поделил? Или она на него вешалась, а он не взял, чтобы с соседом не ссориться? Или просто не зашла? Или она его Матильде сватала? А что, падчерица, почти её лет, незамужняя, мужиков от неё отвлекает. Её бы взамуж, конечно. И если за соседа — то и далеко ходить не надо. А если тот сосед и вправду с ума съедет совсем и концы отдаст, то имущество-то вдове останется, потому что породить детей она то ли успеет, то ли нет. И даже если останется с младенцем, то будет править при младенце.

Правда, чем править, есть ещё и такой вопрос. Пустым замком, где углы паутиной заросли, ужин ходячие скелеты подают, а средство передвижения, он же питомец — скелет дракона с дырявыми крыльями? Или это так, внешнее, а Хьюго — перспективный жених?

В общем, под мысли о моих грустных перспективах я уснула. Снились мне какие-то вариации на тему тех же грустных перспектив — какие-то девицы, в офигенских платьях, с волосами до полу и не ходят, но плывут, и я с ними за каким-то рожном — слабо причёсанная, в штанах и куртке, и с ножом у пояса. И ещё с каким-то светящимся дрыном в руках, я вообще не просекла, в какой момент он взялся и откуда. Но не такой тяжёлый, как меч, и в руках лежит удобнее.

А потом как навалились на меня непонятные твари, вроде тех, что в лесу той памятной ночью бегали, и может даже не просто твари, а девицы с волосами до полу в них перекинулись. Я как начала