Я приказал сигнальщику передать сообщение на «Катти Сарк»: «Готовлюсь к погружению для дифферентовки. Буду буксировать буи. Скорость около 4 узлов. Всплытие примерно через десять минут».

Пока сигнальщик передавал информацию, я вызвал на мостик старшину Блайта – второго рулевого, чтобы он приготовил буи. Они, как и красный флаг на башне кормового перископа, должны были обозначить наше местонахождение для «Катти Сарк». У нас имелось три оранжевых буйка на канате, достаточно длинном, чтобы буи всплыли на поверхность, даже если с нами случится несчастье и лодка опустится на дно. Море было спокойным, и рулевой без проблем сбросил буи за корму так, чтобы буксирный канат находился на безопасном расстоянии от гребных винтов. А тем временем мы перешли с рулевого управления на мостике на рулевое управление из поста.

– Сообщение передано, – доложил сигнальщик. – Они в ответ пожелали нам удачи.

И вот настал великий момент. Я приказал всем покинуть мостик, лично закрыл отверстия голосовых труб (их было два – с каждой стороны мостика) и бросил прощальный взгляд на «Катти Сарк», которая маневрировала, чтобы занять позицию на нашем левом траверзе. Я сделал первый шаг в сторону люка. Никакой спешки не было. При этом погружении никто не стоял над душой с секундомером. У меня не было намерения погружаться по сигналу ревуна, у экипажа еще не было достаточного опыта. Я закрыл крышку люка и тщательно задраил его. В рубке остро пахло свежей краской. Спускаясь по трапу, я чувствовал приятное волнение, далекое от неуверенности и тревоги, которые сопутствовали мне при первом погружении на «Р-555».

В посту управления теплый свет заливал свежеокрашенные стены, новую мебель, приборы. Люди в белых костюмах находились на своих местах. Сигнальщик поднялся по трапу и закрыл люк, ведущий в боевую рубку. Я взглянул на Джеффа, отметил, что его обычно бледное лицо приобрело синеватый оттенок, и поинтересовался, все ли готово. Он, старясь сохранять спокойствие, ответил, что все готово. Тогда я приказал поднять перископ. Поскольку мы еще находились на поверхности, он поднялся над водой на 32 фута. Создавалось впечатление, что я смотрю вниз с огромной высоты. «Катти Сарк» находилась в трех кабельтовых от нас на левом траверзе; кажется, вся ее команда высыпала на палубу, чтобы увидеть наше первое погружение. Слегка повернув верхние линзы, я увидел носовую часть «Шторма».

– Развернуть носовые рули!

Расположенные в передней части корабля горизонтальные рули, в отличие от кормовых рулей, находятся на несколько футов выше ватерлинии. На поверхности их обычно складывают, чтобы не повредить при волнении. Я видел в перископ, как они медленно разворачиваются, вытягиваются в стороны, как распахнутые для объятия руки. Вспомнив о неприятностях с кормовыми рулями, я решил перед погружением еще раз удостовериться, что с ними все в порядке.

– Проверьте носовые и кормовые рули, номер один, – сказал я.

После этого я внимательно проследил, как носовые рули повернулись от положения «погружение» до положения «всплытие» и опять заняли среднее положение.

– Все в порядке, – доложил Стюарт.

– Отлично, готовы, мистер Морган?

– Готовы, капитан.

– Малый вперед, открыть главные клапаны, погружение на 30 футов.

Так началось наше первое погружение. Более волнующим моментом может быть только первая встреча с врагом. Но в полной мере погружение чувствовал только я. Все остальные следили за стрелками глубиномеров. А я не отходил от перископа и видел, как субмарина прокладывала себе путь сквозь толщу воды, а когда открылись главные клапаны, она опустила нос и устремилась вниз. Вода быстро заполнила затапливаемые пространства и выгоняла оттуда воздух, который пузырями выходил через перфорацию вдоль палубы. Мне на секунду показалось, что я нахожусь на спине огромного морского чудовища, которое зачем-то поднималось на поверхность, а теперь уверенно стремится в привычную среду обитания. Носовые рули были направлены вниз, как плавники. Уверенно разрезая воду и поднимая столбики брызг, они увлекали субмарину в глубину. Вот уже палуба скрылась под водой, и последние пузырьки воздуха поспешно устремлялись к поверхности. Очень скоро над водой остался только сетеотводный трос, но и он скоро очутился под зеркальной гладью. Почему-то мне вдруг захотелось задержать дыхание, словно я прозевал начало прилива и теперь стою на одиноком утесе, а вода быстро поднимается и вот-вот закроет лицо, не давая дышать.

Я отвернулся от перископа. Быстрый взгляд на приборы показал, что у старшего помощника все под контролем. Мы выравнивались на требуемой глубине.

Наконец-то «Шторм» стал настоящей субмариной.

После всплытия мы снова последовали за «Катти Сарк» и шли без задержек день и ночь до выхода в Ирландское море. В темное время суток я спал только «вполглаза», помня бесславный конец «Посредника» в первую же ночь в море. Чиф знал свое дело, и двигатели работали бесперебойно. На рассвете оказалось, что мы идем на час впереди графика. Никуда не торопясь, мы вошли в Ферт-оф-Клайд. Я чувствовал себя немного вялым и утомленным, но очень довольным нашим первым переходом. Светало, солнце уже осветило первыми лучами великолепные холмы Аррана. Миновав заграждения Дануна, мы оказались в Холи-Лох, пришвартовались рядом с другими субмаринами, стоящими с обеих сторон корабля «Вперед», и успели к завтраку.

Все утро «Шторм» простоял возле плавбазы, а после ленча мы пошли дальше по реке в Гэрлох, где нам предстояло продолжить выполнение программы испытаний. Представители верфи Кэммел-Лэрдс еще находились на борту «Шторма», причем их число даже возросло, поскольку к ним прибавился мистер Бремнер, один из директоров, приехавший ночным поездом. Мы выполнили ряд погружений и проверили горизонтальные рули на разных скоростях. Все было в порядке, и на следующее утро мы пошли вниз по реке к Инчмарнок для испытаний силовых установок. Это был звездный день нашего чифа. Мы мотались взад-вперед по участку длиной в милю с максимально возможной скоростью, какую чиф мог выжать из своих машин, сжимая в руке секундомеры и выжидая, пока бакены окажутся в створе. Мы достигли предусмотренных 14,9 узла при 480 оборотах и вернулись в гавань вполне удовлетворенные. Вернувшись в плавбазу, мы собрались в маленькой кают-компании «Шторма», и за бутылкой виски мистер Бремнер и я подписали приемный акт:

«Мы, Кэммел-Лэрд & К° Лтд., Беркенхед, передали изделие J-3067, построенное нами для военно-морского флота его величества, 23.08.1943 в 16.00. От имени и по поручению Кэммел-Лэрд & К° Лтд. X. Бремнер. Данун.

J-3067 принято без претензий от Кэммел-Лэрд & К° Лтд., Беркенхед, 23.08.1943. Капитан Э. Янг, лейтенант».

Так я от имени адмиралтейства принял новейшую субмарину, пополнившую подводный флот Британии. Теперь «Шторм» был наш. Позже нам еще не раз предстояло вспомнить добрым словом скромных кораблестроителей, создавших для нас этот крепкий, надежный и обладающий великолепными мореходными качествами корабль.