что, Иннокентий Васильевич, давайте-ка расскажите еще раз со всеми подробностями, – попросила я.

– Ну, приехал я. Там вся эта братия уже на пороге стояла. А мужик этот, которого надо было в город доставить, со всеми, значит, прощался.

– Как он выглядел? – спросила я.

– Ну, как выглядел? Как обычно, только под градусом.

– Внешность можете описать?

– Внешность? Ну, темноволосый, не худой и не толстый. Одет хорошо, богато одет. Костюм такой дорогой, ботинки, опять же часы престижные. Ну, в общем, видно, что не бедный.

– Ну, а про второго пассажира что вы можете сказать? – спросила я.

– А второй… худощавый такой парень, но жилистый, ну вы понимаете. Как спортсмен, двигается так легко. Сначала тот, что в костюме, уселся, а рядом и второй плюхнулся.

– Они о чем-то говорили, когда прощались с толпой народа? До того как сесть в машину? – Ну что за свидетель такой? Клещами слова выдирать приходится! – Может быть, с хозяином или другими гостями ругались, ссорились там?

– Нет, что вы, не ссорились они совсем! Скорее наоборот. Очень душевно они прощались. То есть прощался в основном этот, в дорогом костюме.

– А тот, второй, с хвостом? – спросила я.

– А тот, патлатый который, он и не прощался со всей этой компанией. Он просто стоял в стороне.

– Может быть, когда они прощались, то называли друг друга по имени? Не помните?

– А! Точно, называли! Хозяин этого дома называл гостя Костяном, а тот его – Пантелеем.

– А как эти двое вели себя в такси? – спросила я. – О чем-нибудь говорили?

– Да никак себя не вели. Этот патлатый тихо сидел, а Костян, он вроде как уснул, а потом, когда уже подъезжали, проснулся. Ну, вышли они, а я уехал.

– Скажите, а вы в первый раз видели и Костяна, и патлатого?

– Да, точно, в первый раз.

– А могли бы вы узнать второго, патлатого? – спросила я.

Мироненко пожал плечами.

– А кто его знает… может, и узнаю, – ответил он.

– Ладно, Иннокентий Васильевич, спасибо вам. И до свидания.

– Вам тоже до свидания.

Я направилась к выходу. Сев в машину, я решила позвонить Кирьянову.

– Слушай, Володь, – сказала я, набрав Владимира и услышав его «Алло», – я только что из таксопарка.

– Что узнала, Тань? – спросил Кирьянов.

– Узнала, что в ту роковую ночь Воротниковский уезжал в такси не один, а со спутником. Спутник – с хвостом, тот самый, про которого мне сосед Воротниковского рассказал. Ты, кстати, по базам ничего не пробил?

– Да только сел за компьютер. Не представляешь, меня все сегодня задергали. Как только, так сразу, Танюш. А что с гаражом?

– А ничего с гаражом. Кстати, я тебе там в почту пульнула записи с компа Воротниковского, своим спецам отдай, пусть разбираются.

– Только когда у нас появятся улики для повторного расследования, – фыркнул недовольно Кирьянов.

– А как тебе такое? Воротниковский планировал усвистать на Кипр. В его машине обнаружен билет с открытой датой.

И я подробно рассказала обо всем, что выяснила за этот день.

– Танюх, будь осторожнее. Чем-то нехорошим все это дело припахивает. Как только что узнаю – наберу тебя.

– Ладно, до связи, – сказала я.

– Пока, – ответил Кирьянов.

Ну что же, на сегодня дела как будто бы закончены, пора ехать домой.

Я открыла входную дверь и сразу ощутила аромат выпечки.

«Кажется, Ленка приготовила очередной кулинарный шедевр», – подумала я и не ошиблась.

– Тань, быстрее мой руки и садись к столу, а то творожники остынут, – скомандовала подруга, едва я появилась в прихожей.

– Ох, Лен, избалуешь ты меня, – вздохнула я. – Вот закончится у тебя ремонт, кто будет кормить меня домашней пищей?

– Ты сама начнешь готовить и станешь наконец питаться по-человечески, – ответила подруга.

– А сейчас я, по-твоему, как питаюсь?

– Ты ешь нездоровую пищу, – авторитетно заявила Ленка, – все эти замороженные голубцы, блинчики и тому подобные полуфабрикаты ничего, кроме вреда здоровью, не приносят. Ну, чего мы стоим в прихожей? Идем, наконец, на кухню. К чаю я испекла шарлотку.

– Шарлотка! – воскликнула я. – Сто лет не ела шарлотку!

– А кто тебе не велит приготовить ее? Это же очень просто. Высыпаешь в емкость стакан сахарного песка, разбиваешь туда пять-шесть яиц и взбиваешь миксером до густоты. Потом добавляешь стакан муки, снова взбиваешь, выкладываешь в форму, нарезаешь яблоки, и через сорок пять минут шарлотка готова. Ты просто ленишься, Тань.

– Ладно, Лен, пойдем уже есть творожники и шарлотку.

После чая неожиданно позвонил Кирьянов.

– Тань, ты еще не спишь? – поинтересовался он.

– Еще нет, – ответила я. – А что? Нашел что-то интересное?

– Да, покопался в базе данных, поговорил с коллегами. Патлатый парень может быть Леонидом Белоголовцевым. Опасный тип, между прочим. Неуловимый. Почерк его, судя по всему – предпочитает расправляться с заказами ножом.

– Рисковый тип. И кто он такой? – спросила я.

– Можно назвать его «солдатом удачи». Ну, это те, которые кочуют из одной горячей точки в другую, – объяснил Кирьянов.

– Наемник, одним словом, – заметила я.

– Вот-вот, Белоголовцев, кстати, местный. Он проживал в Покровске. Сейчас там живет его мать.

– Можно предположить, что его специально наняли, чтобы убрать Константина Воротниковского, когда тот стал неугоден столичному бизнесмену. Знаешь, Володь, я почти уверена, что дело обстояло именно так. Особенно эта уверенность окрепла после того, как нашла файл с денежными суммами, которые однозначно присваивал Воротниковский, и после разговора с владельцем нашей тарасовской строительной компании «Стройка века». Оказывается, Воротниковский приходил к нему в офис и предлагал продать успешно развивающуюся компанию. Как тебе такое?

– Да…

– Что касается нашего киллера… Он много где засветился?

– Да по всей матушке-России, Танюш. Но засветился – сильно сказано. То ли баба, то ли мужик с хвостом – четкого описания так никто и не дал. Убивает армейским ножом, чисто, свидетелей нет, сам испаряется, а возникает в другом конце страны. Говорят, у него неудачных