называют обычно темным, и свет на него проливается только с начала возникновения буддизма. Итак, весь период от падения Хараппы приблизительно в 1750 г. до н. э. до VI в. до н. э. занят так называемой «ведийской ночью», т. е. более тысячи лет прошло, не оставив по себе никаких надежных и осязаемых исторических вех. Осталась только темная ведийская литература, трудная для понимания современного человека и потому, что она сложна сама по себе со своим возвышенным метафорическим языком культовой поэзии или запутанными метафизическими спекуляциями о давно исчезнувших ритуалах. А самое древнее и сложное в этой литературе заключено в РВ.

Извлечь из РВ информацию о материальной культуре того времени оказывается весьма непростым делом не только потому, что назначение этого памятника было совсем иным, и в задачи его авторов совсем не входило изображение повседневной действительности. Волей-неволей какие-то бытовые сведения просачиваются и в культовом тексте, но очень часто трудно бывает установить, можно ли понимать этот текст буквально или поэт играет символами. Отсюда и проистекают многочисленные споры между учеными по конкретным поводам. И тем не менее, несмотря на очень большие трудности, фундамент в этой области заложен еще старыми классическими работами, во многом сохранившими свое значение и в настоящее время: книгой Г. Циммера о древнеиндийской жизни[60] и словарем ведийских реалий А. Макдонелла-А. Кейта[61]. Новый этап в изучении ведийских реалий представлен работами В. Рау по различным специальным областям материальной культуры, в которых изучение ведийских фактов приводится в соответствие с современным уровнем развития науки и техники. Ряд специальных исследований разных сфер ведийской жизни: ведение войны, семья и положение женщины, пища и одежда, роль зависимых слоев общества и т. д., разной степени научной ценности был опубликован за последние годы в Индии. Наконец, как некоторое подведение итогов были опубликованы в Индии книги общего характера о ведийской эпохе П. Л. Бхаргавы[62] и Г. С. Гхурье[63]. Совершенно очевидно, что ведология нашего времени не может больше обходить стороной вопросы материальной культуры и связанные с ней исторические и социальные учреждения, оставаясь на чисто филологическом уровне[64].

Географический мир ариев РВ ограничивался северо-западной частью полуострова Индостан (т. е. северный и центральный Пакистан, северо-западная Индия) и прилегающей частью Афганистана. Занимаемую ими область они сами называли Sapta sindhavah «Семиречье» (букв. «семь рек») — термин, который, видимо, в разное время толковался неодинаково: сначала как р. Кабул, Инд и пять рек Пенджаба, затем место Кабула заняла р. Сарасвати[65]. Главной областью для ригведийских ариев был бассейн р. Инд. Племена ариев располагались к востоку и к западу от него. В РВ упоминается около 30-ти рек, из них только две-три не принадлежат бассейну Инда. Название Инда — Sindhu обозначает также реку вообще. К западу от Инда расположены Кгити (совр. Куррам), Gomatï (совр. Гомал), Kubhä (совр. Кабул), Suvâstu букв. «обладающая прекрасными поселениями» (сов. Сват); к востоку — Sarasvatï (о ней особо), Çutudrï (совр. Сатледж), Parusnï букв. «камышовая», которую позднее стали называть Irâvatï букв. «освежающая» (совр. Рави), Vipäc (совр. Беас), Vitastâ (совр. кашмирск. Ветх), Susomâ букв. «обладающая прекрасным сомой» (совр. Сохаи) и др.[66]

Особого упоминания заслуживает Сарасвати — священная река ариев РВ. Она описывается как могучая, стремительно мчащаяся река, набухающая от притоков. Ее отождествляют с современной маленькой речушкой того же названия, теряющейся в песках пустыни около Бхатнера в Раджастане. Это никак не противоречит тому, что в ведийские времена она могла быть большой и достигать моря. Известно, что вся система Инда подверглась с тех пор колоссальным изменениям в результате землетрясений, трансформаций земной коры, перерождений мягкой аллювиальной почвы равнин и т. п.[67] Реки могли менять русло, превращаться в ручьи, вообще пересыхать. Идентификация многих рек, названных в РВ, оказалась невозможной.

Долгое время существовала точка зрения, которой придерживались Р. Рот и др., что Сарасвати является сакральным именем Инда, а Синдху — его повседневным названием[68]. Сейчас этот взгляд отвергнут большинством ученых[69].

Следует еще отметить, что существовала тенденция переносить названия рек по мере продвижения вперед. Так, Sindhu, Sarasvatï, Sarayu имеют свои соответствия в Ав., а последнее название было со временем перенесено индоариями уже в пределах Индии из бассейна Инда в бассейн Ганга.

Из рек, не принадлежащих бассейну Инда, в РВ 3 раза упоминается Yamuna (совр. Джамна) и один раз в поздней части памятника Gangä (совр. Ганг). Эти реки явно составляют далекую восточную периферию ригведийских ариев, так сказать, их восточный форпост.

Реки в РВ обожествлялись. Их восхваляли в гимнах, с ними связана определенная мифология. Согласно ригведийской космографии, реки протекали не только на земле, но и на небе, и не всегда из текста гимнов бывает ясно, что за река, земная или небесная, имеется в виду.

Дискуссионным является вопрос о том, знали ли ригведийские арии море. Макдонелл, Кейт, Циммер и др. считают, что море им было неизвестно, рыбы они не ели, морской торговли не вели, пользовались только лодками, чтобы переправиться на другой берег реки, с частями корабля знакомы не были, а слово samudra, которое обычно переводится как «море» или «океан» (букв. «Стечение] воды») обозначает в РВ только нижнее течение Инда, где он очень полноводен. Макдонелл, правда, замечает, что океан, может быть, и был им известен[70]. Чаще же в гимнах РВ подразумевается небесный океан. Что же касается рыболовства, то в реках Восточного Афганистана, Северного Пакистана и Пенджаба водится мало рыбы. Слово matsya «рыба» встречается в РВ один раз в поздней мандале X и еще раз в качестве этнонима. В поздних ведах с очевидностью известен океан и рыболовство тоже. Индийские авторы настаивают на том, что арии РВ хорошо знали море и даже не одно, и, ссылаясь на большие тектонические изменения в этом ареале, считают доказательством существования древних морей в Раджастане и Кашмире в эпоху РВ наличие озер и солончаковых почв в этих местах в наши дни[71]. Мифологические контексты, как эпизод чудесного спасения Бхуджью, за которым Ашвины прилетели на плавающем по воздуху корабле, истолковываются буквально, т. е. как знакомство авторов гимнов с морскими парусниками и т. п.[72]

Трудно решить этот вопрос окончательно, но если арии РВ и знали море или океан, то знание это было весьма абстрактным и общим и не имело отношения к их повседневной жизни.

На севере мир ригведийского ария был отгорожен высокими горами Himavantah (букв. «покрытый снегом») — Гималаями.