Цунаде, что Якумо только с моей помощью победила? И что я буду делать, если мне начнут задавать неудобные вопросы о том, как я разобрался с демоном? Надо будет об этом подумать. А вообще Цунаде надо будет соврать так, чтобы было поближе к правде. Или говорить всю правду.

— Ирука, расскажи, а как прошла твоя последняя встреча с Цунаде, — как-то очень нервно спросила меня Анко, когда я объяснил, что не мог отказаться, потому что это было персональное задание от Пятой. Кажется, мы оба с Наруто выглядели одинаково обескураженными внезапной сменой темы.

— А… хм. Последняя, — задумался, снова чувствуя как подвисаю, — я пришел чтобы…

Выслушав, Анко начала в задумчивости покусывать губу, хмуря брови.

— Все это не правильно… — нахмурилась еще сильнее. — Нельзя тебе было брать это задание.

— Почему? — приоткрыл один глаз. В тайне я надеялся, что умею спать половиной мозга, как настоящие дельфины. Но, видимо, мои предки не настолько давно обзавелись призывом. Сна явно не хватило и меня снова начало отрубать.

Анко говорила что-то еще, я кивал и согласно мычал не вникая в то, что мне говорят.

— Если я права, почему ты вообще взялся за это?

С усилием тряхнув головой, заставил себя проснуться и собраться.

— Я и не хотел, пока не узнал, что Якумо хотят сгноить в лечебнице для умалишенных. Это заведение закрытого типа даже лечебницей зваться не должно, там никого ни от чего не лечат.

— Но это дела клана! — возмущенно поджала губы Анко.

Наруто тоже надулся.

— Она моя подруга!

Анко в ответ уже собиралась сказать что-то ядовитое, когда я прервал зарождающуюся перепалку.

— Увы, но нет. Во-первых, судя по заявлению Шизуне, Якумо якобы представляла опасность для всех в Конохе. Не уверен что это так, но проверять не хочется. Во-вторых, это и мое тоже дело, поскольку клан Якумо худо-бедно учил меня, а я учил Якумо, они мне уже не совсем чужие. В-третьих, это касается меня еще и потому, что это задание ее сисястое сиятельство поручило мне, а не кому-то еще. И в-четвертых, мне просто жаль девочку.

— Э? И ты мне еще выговаривал, что «Бабуля Цунаде» — это… — вылез Наруто.

Анко шикнула на Наруто, после чего спросила:

— И это все, Ирука?

— В каком смысле?

Анко вдруг подозрительно уставилась на меня, будто чуя подвох.

— Судя по твоим словам, ты не в восторге о Цунаде. Расскажи-ка мне, — от ее тона у меня мурашки по хребту пробежали, — как прошла твоя последняя встреча с хокаге?

Я порядочно так занервничал, — будто нашкодивший ребенок перед родителем, — но сумел сохранить бесстрастный и невозмутимый вид.

Вот же… проницательная моя. И как я от тебя буду что-то скрывать?!

Но все же сдался:

— Я не в восторге от всей этой херни с Якумо. Меня раздражает неприязненное отношение Шизуне, хотя повода так ко мне относиться я не давал. Что касается Пятой… Не припомню чего-то примечательного.

— Ты говори, я сама решу важно это или нет. — сложила Анко руки на груди, повернувшись ко мне всем телом.

Я попытался состроить жалобную рожу кота из «Шрека» и таким образом уйти от допроса, но Анко была непреклонна:

— Ладно. — выдохнул я.

Через пять минут Анко сидела, глядя на меня очень круглыми глазами, как удивленная совушка. Наконец она выдавила из себя:

— Любимый, ты ведь шутишь, да?!

Мне было жаль разрушать ее надежды.

— Нет. Именно так все и было.

— То есть тебя, — тихонько, чтоб приходилось прислушиваться, начала Анко, — главу Умино, имеющего голос в Совете кланов, заслуженного учителя, бывшего бойца АНБУ и не последнего шиноби в Деревне встретили, как проштрафившегося генина, даже не предложили сесть, не то чтобы налить чая?! Тебя не спросили, чего ты хочешь и какие твои планы, а просто вручили команду, которую всеми силами портил Хатаке на протяжении года и отправили на D-миссии, как последнего неудачника, которому ничего серьезнее доверить нельзя?! И ты говоришь, что это нормально?!

Под конец Анко почти кричала.

Я же сидел с потерянным видом и замирающим сердцем, чувствуя, как растет пропасть между мной и той ролью, что я так долго играл.

То, что Цунаде на приеме натурально вытирает об меня ноги, и по местным меркам, просто издевается, я не заметил в упор, хотя должен был! А вместо этого я как будто прогибался еще больше и заискивал, чуть не повизгивая от радости. И это не объяснить тем, что я был слишком обрадован тем, что Какаши свалит от меня подальше. Это проеб по этикету, который для меня так и остался чуждым. Местный так страшно облажаться не мог!

Я сглотнул и слабо пробормотал, украдкой утерев рукавом испарину:

— Ну я не говорил, что это нормально…

— Ты не сказал ничего против! — громко прошипела Митараши. — Да как она могла?!

Да-да, милая моя, уже дошло, — мысленно выдохнул, обрадованный тем, куда вырулил разговор, — что об меня тогда вытерли ноги и теперь мне надо делать хорошую мину при плохой игре.

— Ну, Умино Ирука не самый приятный человек… — хмыкнул я и попробовал перевести все в шутку. — Особенно если судить только по досье и по тому, что меня все информированные люди считают человеком Данзо. Могу понять причину…

— Не смей ее выгораживать!

Замер, как кролик, перед удавом, позабыв как дышать. Анко выглядела довольно пугающе и… непонятно.

— Тебе не надо ничего понимать! — Митараши взмахнула руками в порыве гнева. — Она не имела права так поступать! Эта старушенция, притворяющаяся девочкой, не ее легендарный дед, чтобы так главу клана унижать! Такого себе даже Третий не позволял, а он-то на троне куда надежней сидел!

Поняв, что обвиняют не меня, выдохнул и задышал снова.

На самом деле ситуация получилась препоганейшая, давно я так сильно не лажал.

Де-факто Умино Ирука показал Хокаге поведение холопа-лизоблюда, а не шиноби-аристократа. И это плохо объясняется подтверждением моего законного ранга и получением команды. Первое и так было моим по праву, по обычаям и по закону, а второе тоже не представляло особого повода для радости.

Во-первых, не все шиноби радуются тому, что их заставляют возиться с детьми, а во-вторых, ввиду потерь с