Марья Евгеньевна сжимает губы в тонкую полоску. А затем хватает за ворот своего горемычного с шишкой на затылке и тянет к двери.

— Завтра чтобы духу вашего не было здесь! Я расторгаю уговор! За нарушения! Вот! — Указывает пальцем на лужу.

— Попробуйте еще доказать, что это кошка наделала, а не ваш пьяница, — фыркаю вслед.

Мда. Вечер что надо. Уж лучше бы мы остались у Максима.

Дверь хлопает так, что едва не срывается с петель. Кошка виновато смотрит на меня большими честными глазами.

— Ну и что нам теперь делать?!

Договор

Поговорив с другом, некоторое время смотрю в окно. Снова идет снег. Никак не отступится… Навязчивый. Надоедливый. Его никто не ждет, а он все сыпет и сыпет…

Представляю себя на пороге Настиной квартиры. Скорее всего, она не обрадуется. А может, там с ними этот таинственный Дмитрий. И я, не званный. Как снег на голову… Нет уж. Может, Ростик и прав: лучше подождать. Все решится само собой.

Утро начинается с телефонного звонка. И если бы я заранее знал, кто звонит, то взял бы не мешкая.

Но я лениво натягиваю одеяло на голову и ставлю мобильник на беззвучный режим. В шесть утра Максим Михайлович спать изволит. Правда выспаться не удается. Настойчивый звонок повторяется несколько раз, вибрируя около подушки. А как известно, в такое время не звонят без причины. Приходится ответить.

— Да?!

— Я расторгаю контракт по аренде! Пока вы по бабам шастаете, ваша семейка не выполняет условия договора! Съезжайте с квартиры!

Спросонья не сразу понимаю, с кем имею честь.

— Развели притон! А жена ваша вообще… сумасшедшая! На людей кидается! Таких надо лупить, право моя бабка говорила…

— Минутку. Дайте сообразить, вы, видимо, та тетенька с завышенным самооценкой?

— Не поняла?.. Я вообще-то, Марья Евгеньевна! И чего это у меня с самооценкой не так?

— А то, Марь Евгеньевна, что вы свою жилплощадь слишком переоценили. Она даже до притона не дотягивает.

— Ну и… хам! А еще под интеллигента косишь… В общем, забирай свой выводок и чеши куда хочешь. Я покупателя нашла на хату… Не знаю, чего у тебя на уме, но с моей стороны уговор выполнен, а с твоей одни убытки.

— Я вас услышал. Деньги за аренду себе оставьте и Настю не трогайте. Я их заберу сегодня, — прерываю словесную диарею Марь Евгеньевны и снова смотрю на часы. Надо ехать. Пока упрямая Анастасия с детишками на улице не оказались.

Но как бы мне ни хотелось сорваться и лететь за ними, выжидаю время, когда не стыдно будет заявиться к Ташковской. Пока собираюсь, оказывается, что около моего дома нет ни одного хорошего круглосуточного магазина цветов. Приходится пойти в тот, что на соседней улице.

— Что-то определенное ищете?

— Нет. Я не знаю, какие цветы она любит.

— Возьмите розы… они нравятся всем.

— Она не такая, как все, — провожу рукой по волосам, вспоминая Настю.

— Хм… Тогда гвоздики возьмите.

— Ага. Давайте.

— Какое количество? Упаковка, лента нужны?

— Мне все, что есть.

— Ну их штук сорок красных осталось… Четное вроде не дарят… Или вам на поминки? — смотрит в холодильник.

— Нет, девушка, вы меня не поняли. Я покупаю все.

Продавщица даже телефон из рук выпускает. Наверное, у нее такие продажи только на 8 Марта бывают.

— Вместе с вазами заберу. А то у меня столько не найдется.

— Ой, эти вазоны не продаются… магазинный реквизит, — делает круглые глаза.

— А так? — добавляю к чеку еще столько же.

— Куплю новые… — шепчет, забирая деньги. Кажется, предложи я ей еще, она с радостью мне продаст и полки с холодильником.

Спустя пару часов подъезжаю к уже знакомому дому. Ловлю себя на мысли, что волнуюсь, как школьник. Настя так и не позвонила первой, значит, Ростилав не угадал. Нажимаю на звонок. Сейчас все решится. Или мы уедем отсюда вместе и Ташковская станет моей «фиктивной» женой, или разойдемся уже навсегда. Второй вариант мне совершенно не нравится. Надеюсь, у Насти хватит мудрости согласиться на мое предложение.

Долго ждать не приходится. Дверь открывается, и я вижу заспанное лицо Ташковской.

— Макс?! Что ты тут делаешь в такую рань?!

— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. Тарам, парам, парам, парам, на то оно и утро, — вырывается, прежде чем соображаю, что нормальные воспитанные люди для начала говорят «доброе утро». — Знаю, что вас выселяют. Я приехал извиниться и забрать вас обратно....

— Снова приходишь на помощь? — скрещивает руки на груди.

— Ну… да.

— Уверен, что готов нас терпеть?

— Уверен, — хмыкаю. — А если вам у меня плохо, то оставайтесь хотя бы на первое время, пока не найдете новую квартиру...

Настя размышляет.

— Знаешь, все это… так странно для меня, — внезапно начинает говорить, дрожащим голосом, словно давно хотела признаться, но хранила в себе. — Я привыкла держать ситуацию под контролем, а тут… Остались без дома, денег нет. Меня ведь с работы выперли, представляешь? В общем, я не знаю, почему ты помогаешь, но мне правда нечего дать взамен. Только если… согласиться на твои условия. Ты ведь за этим приехал, да?

Молчу. На самом деле, я приехал не только за этим. Но пока сказать вслух это не готов.

— Хорошо. Я согласна. Если обещаешь, что мы ничем не рискуем, то я помогу тебе. Подыграю. Только пообещай, что мальчикам ничего не угрожает.

— Клянусь. Я за них кому угодно голову откручу.

— И еще…

— Все что угодно.

— Обещай, что они к тебе не привяжутся за это время. Не хочу объяснять им, что ты временный «папа».

— Хм.

— Только на уйкенд. А потом разбежимся. Одолжишь мне денег на новую квартиру. Я все отдам. Мне на первое время, чтобы найти работу. Я вообще много чего умею, ты не думай…

— Насть, не беспокойся. Я обо всем позабочусь, — уныло киваю. Обещать, что дети ко мне не привыкнут, как-то язык не поворачивается. Я-то к ним уже привык, кажется.

— Подождешь, пока соберу мальчишек? — вырывает из размышлений.

— Да, — расплываюсь в улыбке, представляя сонные мордашки близнецов.

* О том, как собирались в дорогу описано в бонусе к роману. Все кто еще не получил, но хочет, оставляйте заявку.

Подарочки

Настя

Снова едем к нему. Удивляюсь, насколько странной бывает судьба. Столько лет я тянула все на себе. Уверена, встреться мы при других обстоятельствах, Лобанов даже не вспомнил бы кто такая Настя Ташковская. А ведь я больше не планировала с ним пересекаться.