– Ну что вы такое говорите?! Как вы можете быть в чем-то виноваты? Даже думать не смейте!

Та благодарно кивнула в ответ и продолжила:

– Просто никак не могу избавиться от мысли, что, слушай я дочь, поддерживай ее, может, и удалось бы предотвратить несчастье.

– Наталья Семеновна? А что случилось? – я аккуратно подбирала слова, боясь невольно причинить убитой горем матери еще большие страдания. – Что произошло с Аленой? Ее убили? Кто?

Мимо нас прошмыгнул Албанин, неся в руках заметно потяжелевший чайник. Он внимательным взглядом окинул нашу компанию, заставив мое сердце биться быстрее. Пожалуй, нужно поторопиться – не ровен час, он расскажет Яровому о наших посиделках. Подозреваю, тот быстро их прекратит.

– Наталья Семеновна, облегчите душу, расскажите, наконец, что произошло? – взмолилась я, скрещивая пальцы на удачу.

– Да я и сама толком ничего не знаю, – вздохнула та. Позвонили вчера из полиции и… – Не выдержав, мать залилась горькими слезами. – Аленка… доченька моя… – захлебываясь рыданиями, причитала она. – Представляете, умерла, погибла… Убили? Ничего не знаю. Вроде как упала и головой ударилась. Но я не верю, что это случайно! – кулаки собеседницы непроизвольно сжались, а взгляд стал колючим и острым.

– Почему вы так думаете? – я даже дышать перестала, боясь спугнуть удачу.

Безутешная мать с удивлением посмотрела на меня так, словно в первый раз видела.

– Потому! – ее ладонь поднялась вверх и, сжавшись в кулак, резко опустилась на коленку. Я поморщилась, словно это меня ударили, но женщина, кажется, не почувствовала боли. – Ее убили! Я точно знаю! Иначе куда бы компьютер делся, телефон? Всю технику из дома вынесли, ничего не осталось…

– Но кто? Роман?

– Роман? – Наталья Семеновна вновь удивилась. – Может, и он, – задумчиво проговорила она, а я сделала вывод, что о смерти несостоявшегося зятя ей ничего неизвестно. – Хотя зачем? Я не знаю! Я ничего не знаю! – Кривцова вновь залилась слезами, но довольно быстро взяла себя в руки. – Простите, – высморкавшись в бумажный носовой платок, проговорила она. Мазнув взглядом по обитой пластиком стене, перевела его на меня, посмотрев так, будто впервые увидела. – Спасибо вам, деточка, – женщине удалось даже выдавить слабую улыбку. – И вам, молодой человек, тоже. Разболталась я, дура старая, что-то. Но хоть выговорилась. Еще раз простите, пожалуйста.

Куча вопросов так и роились в моей голове, но задать их я уже не успела – распахнувшаяся дверь выпустила в тусклый коридор нашу Наталью. Широкий зев кабинета быстро поглотил нашу визави, которую любезно, но очень настойчиво пригласил к себе Яровой.

– Что-то ты долго, – обратившийся к моей подруге Антон и не подумал скрывать ехидство в голосе.

– С хорошим человеком, что бы не поговорить? – усмехнулась та. – Не завидуй, придет и твоя очередь, будет и на твоей улице праздник…

Домработница Фаины Раневской купила курицу и сварила с потрохами. Пришлось выбросить на помойку.

– Бедняжка, – проговорила Раневская, с тоской глядя на блюдо. – Ведь для чего-то она родилась!

Из афоризмов Фаины Раневской

– Шерше ля фам! – Антон поднял бокал с вином.

– Интересный тост, – пробормотала Наталья, но мужа моего поддержала, только чудом при этом не расколотив свою и его посуду. Я поспешила присоединиться к сотрапезникам, но сделала это гораздо осторожнее: только слегка прикоснувшись своим фужером к их.

– Нет, ну а как? – Антон аккуратно отрезал ножом кусок сочного бифштекса и закинул его в рот. От удовольствия он даже глаза прикрыл. – М-м-м, – промычал он, – восхитительно! Нужно отдать должное местному шеф-повару! Мраморная говядина в его исполнении просто чудесна!

– А ты что? – ахнула я. – Ее заказал?

– Да. А что такого-то? – заметив гневные молнии в моих глазах, растерялся Антон.

– А то! – возмутилась я. – Что у нее цена, как у крыла самолета! В мире столько людей голодает, стольким не хватает денег на элементарную медицинскую помощь! А ты! А ты!

– Ну-у-у, – протянула Наталья, – понеслось! Успокойся, подруга, – она аккуратно взяла мою руку в свою и легонько сжала. – Сама подумай, кому ты поможешь, отказывая себе в удовольствии? Мясо уже числится в меню здешнего ресторана. Следовательно, бедное животное уже погибло. И только от нас зависит, будет ли ее смерть иметь хоть какой-нибудь смысл.

– Бред какой-то, – пробормотала я, решительно отодвигая тарелку с бифштексом.

– Что это с ней? – шепотом поинтересовался Антон, склоняясь к Наталье.

– Ай, – усмехнулась та, – перед тем как вести девушку под венец, неплохо бы ее узнать. Поинтересоваться, так сказать, особенностями характера. Если бы вы – мужики – именно так и поступали, уверена – счастливых браков было бы значительно больше, а разводов, в свою очередь, меньше.

– Да неужели? – в голосе моего мужа явственно слышались ехидные нотки. – А разве это не обязанность обеих сторон? Разве вам не стоит тоже быть разборчивыми в выборе партнеров?

– Стоит, конечно. – Наталья с наслаждением вонзила зубы в кусок мяса, даже не потрудившись его порезать. Непрожаренная плоть несчастного животного тут же заплакала кровью, отчего не белоснежной скатерти образовались пятна гранатового цвета. Меня передернуло от отвращения, и я поспешно отвела взгляд. – Видишь ли, – подруга как ни в чем не бывало вытерла руки и подбородок тканевой салфеткой и, подперев голову ладонями, уставилась в ясные очи моего супруга. – Мы, женщины, так устроены, – оседлала она любимого конька, – что готовы терпеть ваши выходки едва ли не бесконечно. Причиной ли тому наш материнский инстинкт, нашептывающий ложную уверенность, что всех и вся можно воспитать, или корень этого зла в нашем безусловном численном превосходстве, но факт остается фактом – и пьющие, и даже бьющие субъекты бывают милы нашему доброму сердцу. Зато вы – дело другое! Легко оставляете идеальную супругу после ста лет брака, и даже дети вас не останавливают. Вы готовы променять верность и преданность на сиюминутное плотское удовольствие! И это даже если жена ваша – умница и раскрасавица. А если уж, не дай бог, вы какие-то недостатки в ней не разглядели сразу – все, пиши пропало. У нас просто нет шансов отпраздновать с вами золотую свадьбу. Дай бог до бумажной дотянуть.

– Интересная теория, – Антон взял с огромного блюда веточку петрушки и отправил ее в рот. – Надеюсь, это тебя не сильно коробит? – ехидно поинтересовался он у меня. – Или у травки тоже душа имеется?

– Да при чем здесь это? – возмутилась я. – Ешь ты себе мясо на здоровье, но на кой деньги тратить на неоправданно дорогие блюда? Это ведь не более чем маркетинг, тупой развод тупых богачей!

– А ты, значит, готова раздать все свои деньги бедным? – усмехнулся парень.

– Не собираюсь даже обсуждать это с тобой.