Решение было принято, от души малость отлегло.

– Хорошо… Я расскажу все.

– Ну, давно бы так, – обрадовался майор. – А то, понимаешь ли, тянешь.

Радость майора выглядела неподдельной. По тому, в какой добродушной улыбке расплылось его широкое лицо, можно было догадаться, что он рассчитывал «пристроить» ему на шею целый ворох дремучих висяков. Даже глаза у него заискрились как-то по-особенному.

– Но сначала мне бы хотелось увидеться с майором Шевцовым.

– Ты мне условия, что ли, ставишь?

– Я не скажу ничего, пока не увижусь с ним.

– Ладно, черт с тобой. Кто это такой? – недовольно прогудел хозяин кабинета.

– Он из Московского уголовного розыска.

– Вот видишь, – посмотрел майор за спину Тимофея на блондинистого оперативника. – Я же сказал, что за ними что-то крупное имеется, а ты еще сомневался. Так что интуиция меня не подводит. Эх, Петр, посидел бы ты с мое в этом кресле, тогда бы понял, что к чему. Что же вы там такое сделали, что за вами Московский уголовный розыск бегает?

Тимофей подавленно молчал. Не тот случай, чтобы исповедоваться. Милицейский кабинет – это не церковь, а майор милиции далеко не батюшка, да и настроение не располагает к откровению.

– Я расскажу все только Шевцову.

– Хорошо, – согласился майор. – Так как твое настоящее имя? Должен же я ему сказать, кто его спрашивает.

– Тимофей Воропаев.

– Понятно, – записал майор на листок бумаги. – Так что ему сказать?

– Скажите… что Воропаев нашелся. Он поймет.

Настроение испортилось мгновенно, как только Вадим Шевцов вышел на полянку: взгляду предстала развороченная грибница, а то немногое, что еще оставалось от грибов, было безжалостно и самым варварским образом растоптано. Эта поляна выручала его долгие годы, и даже когда год выдавался неурожайным, он благодаря ей всегда имел на столе отменную закусь.

А соленые боровички к водочке – это нечто!

Поначалу Вадим подумал, что его просто элементарно выследили грибники-соперники, когда он на прошлой неделе наведывался на поляну. И мысленно отругал себя за неосторожность. Когда имеешь дело с грибами, то следует вести себя как разведчик в период боевых действий: ходить крайне осторожно и непременно заметать за собой следы. А тут, понимаешь ли, утратил должную бдительность и остался на зиму без хороших солений.

Только внимательно всмотревшись, Шевцов увидел следы копыт. Немного поодаль впечатляющая куча навоза. К грибнице наведался лось. Видно, зверь, основательно подкрепившись, решил очистить желудок неподалеку от обеденного стола.

Главное, грибница не погибла, она еще способна родить на следующий год, но теперь майора Шевцова интересовал другой вопрос: а не заявится ли сохатый на дармовое угощение в следующий раз?

Накрыв грибницу еловыми ветками, Вадим пошел дальше. Делать здесь было нечего. Армия грибников повыдергивала белые грибы с корнями на сорок верст в округе. На что еще можно было рассчитывать, так это на случайный гриб, выпавший из корзины какого-нибудь нерадивого грибника.

Уже на выходе из леса, в небольшом прореженном ельничке, ему попались маслята. Окопавшись плотной группой, они подмигивали ему из-за стволов карими шляпками, словно зазывая. Пришлось внять их зову и побросать всех до единого в корзину. Конечно, не белые, но, во всяком случае, это лучше, чем возвращаться с пустым лукошком.

Телефон прозвенел в тот самый момент, когда майор заметил очередную группу маслят, столь же симпатичную. Небольшие, ядреные, не побитые червями, даже на расстоянии они источали вкусный грибной запах.

Телефонный номер был незнакомый. С минуту Вадим соображал, а нужно ли отвечать на неизвестный звонок, который мог внести в его жизнь очередную проблему. А потом, как ни крути, сегодня воскресенье, и он имел полное право на отдых, но, подумав, нажал кнопку «ответа».

– Слушаю.

– Майор Шевцов?

Внутри неприятно ворохнулось: голос звучал официально (ну как чувствовал!). Ведь еще утром он прочитал свой гороскоп, в котором так и советовали: остерегаться телефонных звонков! И вот теперь придется расплачиваться по полной программе за ненужное любопытство.

– Он самый, – бодро отозвался Вадим. – А в чем дело?

– Это из Екатеринбурга вам звонят, ваш коллега… старший оперуполномоченный майор Харитонов.

– Та-ак…

– Вы разыскиваете Воропаева Тимофея?

Шевцов превратился в слух. Порыв ветра казался ему досадной помехой, а ворона, раскричавшаяся на соседнем дереве, заглушила конец фразы. Вадим поймал себя на том, что ему жутко хотелось открутить птахе голову (вот только никак не дотянуться до этой сварливой бестии!).

– Разыскиваю, – прижал он телефон к уху. – Вам известно, где он находится?

– Он у нас… Под охраной. Еще с ним девушка.

– Где они именно?

– В Екатеринбурге, в Советском РОВД. За ними числится что-то серьезное?

Отвечать не хотелось. Не тот случай, чтобы пускаться в откровенность. А потом, кто знает, что кроется за таким звонком, может, какая-то тонкая оперативная игра, о которой он даже не подозревает. Что ни говори, а служба в милиции приучила к осторожности.

– Не то чтобы серьезное, но они нам нужны. Вы с них глаз не спускайте.

– Когда вы их заберете?

– Как можно быстрее. Спасибо, что сообщили.

Екатеринбургский опер лишь слегка хмыкнул. Похоже, что он не очень-то верил в их оперативность. Но это уже и неважно.

Майор отключил телефон и набрал номер Степанова.

– Михаил Викторович?

– Он самый. Что там, Вадим?

– Извини, что беспокою в выходной….

– Да я на работе.

– Тем лучше. Значит, угрызения совести я с себя снимаю. Тимофей Воропаев нашелся.

– Где?..

– В Екатеринбурге, сидит в райотделе Советского района.

– Его надо забрать сегодня же.

– Я тоже так думаю. А завтра мы бы с ним уже побеседовали.

– Так ты мне предлагаешь этим заняться?

– Вроде того, я ведь сейчас в лесу, грибы собираю. А потом вряд ли у меня это получится.

– Ладно, хитрец, займусь!

Улыбнувшись, Вадим Шевцов отключил телефон. Сегодняшний день не так уж и плох, как это показалось ему поначалу: насобирал полную корзину маслят, а потом отыскал беглеца.

А маслята с картошкой – это милое дело!

Воскресный день не предвещал ничего дурного. Майор Харитонов успел позвонить в Москву Шевцову и теперь думал, что забрать подозрительную пару москвичи смогут не раньше среды. Даже обычное задержание требует согласования во всевозможных инстанциях, а уж этапирование в другой город связано с такими межведомственными проволочками, от которых даже закаленный опер впадает в уныние. Собственно, оно даже и к лучшему: у этих молодых людей будет достаточно времени, чтобы подумать о своем месте в жизни. А камера три на четыре метра способствует переосмыслению собственного значения в этом суетливом мире.