Служитель недоуменно посмотрел на багровую лужицу на полу и каркающим голосом возвестил:

– Дурная примета! Господин, вы уверены, что хотите продолжить обряд?

– Разумеется, хочу! Вот только приведу Эльзу в сознание и потолкую с парочкой невеж, вломившихся без приглашения – и сразу же продолжим.

– Пора отсюда убираться, – шепнул Джакоб Руперту.

Вот только виконт никогда не отличался остротой мышления. Он уже уяснил, что Агидиуса в поле зрения не наблюдается, но все же решил прояснить вопрос окончательно.

– Скажите, отец, – обратился он к священнику, отвесив тому почтительный поклон, – к вам сегодня не обращалась пара с просьбой о тайном свадебном обряде?

– Обращалась, – подтвердил окончательно сбитый с толку служитель. – Да вот же они! Господин Вулфрик и госпожа Эльза. Родители девушки против брака, поскольку полагают господина Вулфрика недостаточно богатым. Они уже присмотрели для своей дочери иную партию. Правда, выбранный ими жених уже в солидных летах, зато на золоте спит и с золота ест.

Барон согласно закивал: он отлично понимал неизвестных ему родителей невесты.

– Нет, меня интересует другая пара, – продолжал недогадливый виконт. – Юноша лет пятнадцати и девушка тремя годами старше. Верно?

Последний вопрос адресовался барону и касался возраста его племянницы. Джакоб закивал и принялся осматриваться в поисках укрытия, поскольку Эльза уже застонала, приходя в себя. Чутье подсказывало барону, что стоит спрятаться прежде, чем Вулфрик примется объяснять сорвавшим его свадьбу незнакомцам правила хорошего тона. Место за алтарем уже было занято свидетелем, но барон решил, что тот в случае чего может и потесниться.

– Нет, таких не припоминаю, – ответил служитель. – После господина Вулфрика и госпожи Эльзе назначено пожилой паре. Они, знаете ли, соседствуют, оба давно уж овдовели, а теперь решили вместе встречать старость.

Тут речь словоохотливого священника прервал грозный рык. Убедившись, что с невестой все в порядке, Вулфрик без предисловий ринулся на виконта. Он не стал, подобно благородному рыцарю, вызывать обидчика на поединок, а по-простонародному заехал тому в нос.

Виконт не без оснований полагал себя неплохим воином, вот только орудовать он умел мечом, а не кулаками, так что попытки отбиться заведомо были обречены на провал. Пока разъяренный жених избивал Руперта, Джакоб старательно втискивался за алтарь. Но то, что с легкостью удалось тощему свидетелю, никак не давалось грузному барону. Отчаявшись, он решил воззвать к единственному, кто никак не мог относиться к ним с виконтом враждебно – к служителю, в силу сана обязанному защищать и оберегать всякого, нашедшего в храме приют.

– Отец! Отец, остановите святотатство! В вашем храме уже пролилась первая кровь, не допустите смертоубийства!

Словно очнувшись, служитель суетливо забегал вокруг дерущихся, то и дело восклицая:

– Господа! Прекратите, господа!

Разумеется, его слова не охладили пыл Вулфрика. Но тут неожиданно вмешалась невеста.

– Похоже, драка занимает тебя больше, чем собственная свадьба, – капризно протянула она. – Пожалуй, отец оказался прав: зачем мне такой супруг?

Жених тут же отвлекся от своего увлекательного занятия и бросился к ней.

– Ну что ты, дорогая? Как ты только подумать обо мне могла так плохо? Да ты мое солнце, моя луна, мое звездное небо…

Пользуясь тем, что Вулфрик временно оказался занят, Джакоб молнией метнулся к Руперту и схватил его за рукав.

– Бежим!

Возможно, иные рыцари и сочли бы бегство с поля битвы позором, но виконт вовсе не горел желанием еще раз испытать на себе силу кулаков Вулфрида. Руперт облизнул разбитую губу и бросился вслед за Джакобом.

Уже оказавшись на приличном расстоянии от площади, барон осмотрел своего спутника. Левый глаз виконта заплыл, губа кровоточила, разбитый нос увеличился в размере раза в два. Мало кто признал бы сейчас в избитом бедолаге блестящего виконта.

– Позвольте, я осмотрю вас, – предложил Джакоб. – Похоже, что нос, слава богам, не сломан. Так, расквашен слегка.

Руперт прошипел сквозь зубы ругательство и злобно сплюнул.

У уличного колодца виконта кое-как удалось привести в должный вид. Ни заплывший глаз, ни распухшие нос и губа никуда не делись, но кровавую юшку с лица Руперт смыл. Выглядел он до того жалко, что при каждом взгляде на него Джакоба начинал разбирать смех. " И это заносчивый виконт Вирнольский! – довольно думал барон. – Избит каким-то типом непонятного происхождения!" Несмотря на то, что беглецов обнаружить пока не удалось, настроение Джакоба улучшалось с каждой минутой.

– Здесь совсем рядом второй храм, – вспомнил он. – Проверим там?

Виконт на мгновение замешкался, но отступать было некуда и пришлось согласно кивнуть.

На его счастье, в небольшом храме было совсем пусто. Служитель, совсем дряхлый седобородый глуховатый старичок, долго не мог взять в толк, чего знатные господа желают от него.

– Бракосочетание? – недоуменно повторял он. – Но я не могу благословить союз двух мужчин, даже не просите! Нет-нет! Такое противно богам, ведь от подобных браков дети не рождаются. Вот как найдете себе каждый по женщине, тогда и приходите.

– Издеваетесь? – свирепел виконт. – Я давно уже женат!

Священник в ответ взглянул на него с укоризной.

– Тем более, дитя мое, ты должен понимать противоестественность вашей греховной связи.

Виконт в бешенстве затопал ногами, а барон понял, что пора ему вмешаться. Если пустить общение этих двоих на самотек, то день грозил закончиться пренеприятнейшим образом. Служителей оскорблять не дозволялось никому.

– Отец, мы с господином виконтом вовсе не собираемся сочетаться браком.

– И правильно! Тем более, что у вас уже имеются жены. Или нет? Увы, с возрастом память стала меня подводить. Кажется, этот милый юноша все же сказал, что супруга у него есть. Возвращайся в лоно семьи, сын мой. Твоя жена – святая женщина, раз терпит наклонности супруга.

Джакоб хмыкнул, когда священник назвал виконта "милым юношей", и скрипнул зубами при упоминании о святости Юты, но сдержался. Руперт к тому времени уже побагровел от гнева и только бессвязно бормотал:

– Гнусные намеки! Нелепые обвинения! Меня, виконта Вирнольского, подозревать в этакой пакости! Не позволю!

– Отец, – проникновенно произнес барон, поняв, что спорить со священником бесполезно, – мы прониклись вашими речами и осознали пагубность нашей связи. Но вы позволите задать вам еще один вопрос?

Тут их бестолковый разговор оказался прерванным самым неожиданным образом. К служителю подлетел запыхавшийся мальчонка лет пяти и сунул ему сверток.

– Вот! Нона велела вам отнести, вы дома позабыли!