– Вставь ей по самые помидоры.

«Деймон» – прямо сказка – подчинился беспрекословно, поднявшись и зайдя за спину активно вылизывающей мою шею девушке.

И вот уже через пару минут «Лиззи» глубоко сосет, переодически сжимая и без того узкое горло, пока ее пальчики порхают на тонкой коже мошонки, а «Деймон» со всей дури вбивается в ее разработанный магией зад.

Я же сжимая челюсти от бури в теле и желания излиться горячей струей в горло, тискаю любимые титьки, уже начиная забывать, что они не настоящие.

Мне кайфово. Так кайфово, что руки дрожат, а в голове пусто. Это просто изумительно. Я снова вижу двух лучших друзей, я снова трахаю Лиззи, я снова вижу, как её насаживает на пику Деймон, улетая от этого сильнее и со рычанием пускаю ей горячую струю в горло.

Отпускаю голову и падаю на локти, часто дыша и пытаясь осознать произошедшее, как раз в тот момент, когда закинув голову назад, и сжав челюсти Деймон, толкается в задницу последний раз, кончает.

Хриплый стон лучшего друга как убивающее заклятие по мозгам. Отключает голову окончательно, вызывая новые порочные желания и извращенные фантазии.

«Лиззи», вся такая довольная после того как получила с двух сторон, улыбается мне, показывая заляпанный в сперме язычок и облизывает вспухшие, розовые губки. Я буквально зверею, представляя губки, что таятся между ее ног и подхватив талию, кидаю на кровать эту сладкую шлюшку с нежной сливочной кожей, упругой грудью и торчащими вишенками сосков.

Нависаю сверху, не упуская взглядом, как дрочит «Деймон» и переворачиваюсь.

Ласкаю губы «Лиззи», чувствуя собственный вкус и толкаюсь в мягкое лоно, пока сверху пристраивается «Деймон». И когда он вместо заднего прохода, протискивается в то же отверстие, поглаживая своей плотью мою, я выгибаюсь и громко вскрикиваю от того сумасшествия, что ощутил. От единения чувств эмоций и тел, что двигались в унисон, приближая друг друга к разрядке.

И крыша уже едет. Я кончаю снова и снова, заливая все тело любимой и лучшего друга семенем, останавливаюсь трахаться только тогда, когда «Деймон» внезапно снова оказывается между моих ног и приглашающе раскрывает рот.

Нет. Нет. Одна мысль о том, как сладко будет долбить это горло вынуждает меня вскочить, и применив заклятие памяти и сна к шлюхам, убежать восвояси.

Бегу по улицам в одних трусах, убегаю от себя, от своих чувств, от своих развратных желаний.

Улица. Улица. Перекресток. Ночная иллюминация слепит глаза. Сигнал машины. Мост. И вот прохладная вода с плеском принимает мое пылающее жаром тело, охлаждая пыл. Вода позволяет проблеску сознательности проскользнуть в воспаленный запрещенными веществами и похотью мозг.

Но и это не помогает. Сердце бешено стучит, тело дрожит от бега, в глазах темнеет от холода и я выбираюсь на берег. Раскидываю руки в сторону и смотрю на тьму неба. Из-за уличных фонарей не видно звезд.

Сдерживаю все свое желание рвануть обратно в объятия пусть и лже, но друзей, снова ощутить это единение. Тел, фантазий, чувств.

Всю следующую неделю борюсь с собой, просто существую, часто посматривая по сторонам, нет ли нигде Линни и подружки. Сам не знаю зачем. Вернее, конечно знаю.

И тело всю неделю, держащееся на грани возбуждения, знает. И мозг постоянно подсовывающий киноленты воспоминаний безумной ночи знает. И я знаю!

Знаю, что надо держаться подальше от того района, где обитают умеющие превращаться путаны. И тем более не нужно брать с собой, только что выданную зарплату. Но, не сдерживаюсь…

Прихожу к ним в следующий выходной. Они ничего не помнят, поэтому я подсовываю образ и кидаю в руки мешочек с золотыми. Но совершаю ошибку, не стерев им память снова. Это начало конца. Вернее, конец близок был давно.

Надо. Надо. Надо держаться подальше. Но меня как заправского наркомана тянет в тот район снова и снова. Снова и снова я ощущаю, как тело жаждет ощутить развратную силу трех.

И я прихожу туда каждую субботу, всю неделю перед этим чувствуя настоящую выносящую мозг, болезненную ломку. Я надеюсь, что порошок поможет мне с этим бороться, но тщетно. И с тягой к порошку тоже бороться невозможно.

И вот спустя много времени. Слишком много времени я, не евший уже третьи сутки тащусь как будто гонимый приворотным зельем в новую квартиру Линни, которую она купила на деньги, что я у нее оставлял.

И все бы ничего. Трахался бы себе и дальше, если бы однажды она не заявила, что ей мало. И если я не буду платить, она покажет всему магическому миру утехи героев.

И если бы я не увидел воочию, не увидел эти магические фото, на которых картинки двигались, я бы не поверил. Но там отразилось все сумасшествие, какое я творил на протяжении долгого времени.

И то, как меня ублажает «Деймон» и то, как я ублажаю его. А между нами, как настоящая – Лиззи. Стонет, извивается и принимает в себя очередную порцию семени.

И если эти фото разнесутся по миру, если хоть один лишний человек их увидит, то репутации трех героев магического мира придет конец.

И именно это… Страх за друзей, вынуждает меня побороть похоть и вскрыть в себе новое жгучее желание мести.

Линни зажралась. Линни должна умереть.

Придя в квартиру к проститутке, я сразу разделся и улегся на кровать, приготовившись к первому в жизни сознательному убийству.

И все прошло даже слишком гладко. Сначала лже друзья привычно начали с минета, заставляя меня теряться в ощущениях и обильно кончать. Но оргазм хорошо прочистил мозг. Когда на меня села «Лиззи» сразу направляя в себя мой член, именно в этот момент убийственное заклятие вошло в ее грудь как нож в тающее масло и остановило сердце.

«Деймон» тут же закричал женским голосом и попытался применить магию, но не успел. Четкое движение руки и он падает замертво, сразу же снимая чужой облик.

Я тут же проникаю им в еще не совсем умерший мозг и нахожу информацию, где лежит компромат. Уничтожаю его и одеваюсь.

Знаю, что в Европе мне не жить. Заклятие убийства сразу как сигнализацией оповещает офицеров магического порядка.

Нужно бежать! Нужно спрятаться!

Но вместо того, чтобы переместиться или выбежать за дверь, мой воспаленный мозг дает команду выпрыгнуть в окно. И я успеваю ровно за мгновение до прихода офицеров.

Разбиваю стекло головой, чувствуя как осколки впиваются в кожу и прыгаю с пятого этажа.

Внизу пустота, а перед глазами два самых родных лица. И если это смерть и там они, я к ней готов. Успел раскрыть руки за секунду до момента, когда отключился от болевого шока, пронзившего каждую клеточку моего тела.

***

Умер? Нет… Очнулся от яркого света, пытаясь осознать себя, конечности, подвигать ими. Но тело словно сковали дьявольские силки. Первая попытка открыть глаза не увенчалась успехом, как и вторая. И только тихий, до боли знакомый голос заставил раскрыть глаза широко и почти ослепнуть от люминесцентных ламп, что обычно бывают в больницах.