13 августа Наревская группа вместе с образованной из группы Галльвица 12-й армией продвинулись через линию Цехановец – Шокей. Сражавшиеся рядом с ней части 8-й армии достигли, через Рутки, участка р. Слины; остальные части 8-й армии были по ту сторону Бобра перед Осовцом и по обе стороны р. Виссы. Правее 12-й армии фронт принца Леопольда, получившийся от слияния остатков 9-й армии с арм. группой Войрша, достиг своим северным крылом Седлеца, а южным – Лукова. Как только по переходе Вислы выяснилось, что против этого фронта находятся сравнительно слабые, хотя, конечно, все еще превосходящие силы, верховное командование дало директиву наступать во что бы то ни стало вперед. На эту директиву фронт ответил прекрасными делами. Что ему, однако, не удалось, как имелось в виду, проникнуть между неприятельскими фронтами, боровшимися против Наревской группы и Макензена, нужно приписать быстрому отходу русских, как только они почувствовали нависавшую угрозу.[143]

13 августа фронт Макензена находился на линии Влодава – Луков. 1-я австро-венгерская армия обеспечивала правый фланг в районе Дубенко на Буге. Перед фронтом Макензена, как и перед Наревской группой, находились значительно превосходящие их русские силы, упорно защищавшие каждую пядь земли. В Восточной Галиции положение в общем не изменилось.

Начатая 24 июля тремя дивизиями Наревской группы, усиленными после падения Варшавы еще одной дивизией 9-й армии, под начальством генерала фон Безелера, осада Новогеоргиевска развивалась очень успешно. Генералу дана была верховным командованием директива действовать форсированно, опираясь преимущественно на самую тяжелую артиллерию.

Хорошие перспективы открывала также и осада Ковно 10-й армией. Последняя оттеснила противника выше крепости до Немана и за железнодорожную линию в Сувалки – Олита. Передовые позиции Ковно были взяты. В ближайшие дни должен был начаться штурм верков.

Но севернее Немана операции застопорились. После победы Наревской армии у Шадова 23 июля была еще занята покинутая врагом Митава и части продвинулась до линии Поневеж – Посволь. Но здесь они наткнулись на контрудар, который оказалось возможным отразить лишь после тяжелых боев.

После короткого преследования наступавшего врага армии пришлось остановиться на линии Оникшты – Попель перед превосходными силами противника. Она должна была быть довольна и тем, что смогла удержать за собой захваченную территорию и уберечься от прорыва противника на своем северном крыле.

Еще 9 августа имелась, казалось, прочная надежда, что удастся помешать прорваться к востоку большим русским силам, стесненным в пространстве Нарев – Висла – Вепрж – Влодава, и уничтожить их. Поэтому еще в тот же день австро-венгерское главное командование возбудило вопрос об усилении правого крыла Макензена у Буга и восточнее его, чтобы обеспечить достижение этой цели. Но скоро, однако, выяснилось, что от этого придется отказаться. Вызванные этим передвижения дали бы русским, продолжавшим свой отход, слишком много времени. Как показывала сложившаяся к 13 августу обстановка, от указанной выше надежды приходилось окончательно отказаться. Противнику, очевидно, удалось своевременно извлечь свои главные силы из опасного для него района. В этом ему помогла сохранившаяся у него оперативная свобода в пространстве к северо-западу и северу от Брест-Литовска. Чувствительный удар можно было бы нанести ему теперь лишь тем, что группа Макензена сильными ударами оттесняла бы его к северу по обе стороны Брест-Литовска, в то время как 12-я армия, направляясь через Бельск, старалась бы ударить во фланг и тыл оттесненных частей. Время для передвижения крупных частей или подготовки к далеким охватывающим движениям уже было упущено. В этом духе и даны были союзными высшими командованиями соответственные указания.

Этим в известном смысле было признано, что только что выполненные операции не достигли вполне своей цели.

На основании этого факта между главнокомандующим Восточным фронтом и начальником Генерального штаба возник обмен мнениями, который здесь приводится, с целью нагляднее представить расхождение во взглядах.[144]13 августа главнокомандующий Восточным фронтом писал в верховное командование:

«Операция на востоке, несмотря на прекрасное проведение Наревского удара, не привела к уничтожению противника. Русские, как и нужно было ожидать, вырвались из клещей и добились фронтального отхода в желательном для них направлении. Они могут при помощи своих хороших путей сообщения группироваться теперь, где им заблагорассудится, и направить значительные силы против моего левого крыла, угрожающего их сообщениям. Последнее, я считаю, в опасном положении. С другой стороны, решительный удар возможен сейчас еще только со стороны Ковно, хотя для него, к сожалению, потеряно очень много времени. Поэтому еще раз я настоятельно ходатайствую об усилении моего левого крыла, чтобы, по обстоятельствам, или действовать наступательно, или, по крайней мере, удержать за собой до сих пор занятую территорию. Я подчеркиваю еще раз, что в наступлении моего левого крыла против тыла и сообщений противника я вижу единственную возможность его уничтожения. Такое наступление, вероятно, еще и теперь является единственным средством избежать нового похода, если только это уже не поздно».

На это начальник Генерального штаба отвечал:

«Уничтожение врага никогда не ожидалось от текущих операций на востоке, а только решительная победа, отвечающая целям верховного командования.[145]Уничтожение в целом и не должно в данном случае делаться предметом достижений, так как нельзя задаваться целью уничтожить врага, значительно превосходящего в силах и стоящего фронтально против вас, раз он располагает прекрасными сообщениями, достаточным временем и безграничным пространством в то самое время, как вы сами вынуждены оперировать в бедных путями районах, имея в своем распоряжении очень ограниченное время.

Что противник, однако, для наших целей уже решительно разбит, в этом едва ли будет сомневаться тот, кто учтет, что в три месяца одними пленными русские потеряли около трех четвертей миллиона, бесчисленный материал, не говоря о Галиции, королевстве Польском и герцогстве Курляндском, наконец, они потеряли возможность серьезно угрожать Австро-Венгрии при начале ее Итальянской кампании и вообще в недалеком будущем, а также лишились возможности в критический момент направить на Балканы свои одесские армии. Затем имеются некоторые виды на то, что результаты операции еще возрастут, так как удалось не менее как пять основательно разбитых неприятельских армий втиснуть в пространство между Белостоком и Брестом.