то не ровен час — голодным останешься. Я-то переживу, а вот ты изноешься весь. Страдалец». Внутренний голос предусмотрительно замолчал.

В замке было тепло. Я спустилась по лестнице и направилась прямо в залу. Замок был залит светом искусственных фонарей. Графские родственники и все остальные дворяне с потемневших от времени картин приветствовали меня. Я перешла на торжественный шаг:

— Доброе утро, фрау Заурих. Как ваше драгоценное? Косточки ломит? Неудивительно, в такую погоду. Херр Сноуборден? Рада вас видеть. Давненько вас не было. Коляска в ремонте? А я говорила вам — не гоняйте. Так можно и голову расшибить. Ой, вас ли я вижу? Мой герцог Трамвайский, — на ум мне не шли никакие фамилии. — Барон Штангенциркуль опять-таки с вами? Вновь надерётся так, что ввечеру будет мордой в шпеккнёдлях лежать. Ах, герцог, мой герцог! Какой вы проказник!

Перед входом в залу я поправила халат, обернулась и сделала глубокий реверанс портретам:

— Отнюдь!

Изящно взялась за ручку двери и потянула её на себя.

— Отнюдь! Чёрт возьми! — дверь была заперта.

Я попыталась повернуть ручку, давила и нажимала её. Может быть, это не та зала? Я согнулась пополам и попыталась заглянуть в замочную скважину. Но тут же представила, как войдёт старый херр. А также то, какой небывалый вид открывается ему из-под моего короткого халатика. Тогда я присела на корточки. Так подсматривать в дверь было не очень удобно, но зато за остатки разума старого херра я могла бы быть спокойна.

Нет, ничего я не перепутала. Дверь была та, зала тоже. Часы стояли на месте, и даже стол был накрыт белой бархатной скатертью, сервирован и дожидался меня.

Так почему не открывается дверь? Старый херр по немецкой привычке запер дверь? Есть дверь, есть ключ — почему бы не запереть?

«А может быть, он проучить тебя решил? — высунулся мой внутренний голос. — Чтоб в следующий раз ты к завтраку вовремя приходила. Ждал, ждал. Надоело — ушёл».

— Ах, так, значит? Сейчас как вышибу дверь! Пусть цвирг-купидон её потом ремонтирует! — я ударила боком. Дверь даже не подалась. Другой бы на моём месте стучал задницей целый день. Мне же хватило три раза. С третьего раза я оделась бедром на какой-то фигурный выступ. Мало того, что халат порвала, так ещё и синяк на бедре набила. Я оставила штурм и ещё раз оглядела замок. Огромная скважина. Ключ должен быть тоже большой. В гостинице таких ключей я не видела. Ведь недаром обыскала я ключницу и вдобавок весь стол. Всё ключи там были плоские, современные. Кажется, такие называются английскими. Здесь наоборот требовался ключик с бородкой.

— С бородкой, — повторила я вслух и оглянулась на графских родственников. Некоторые из них и правда были с бородкой. — Ну, и где мне теперь искать ключи?

Но этот дворянский сброд жеманно молчал. Барон Штангенциркуль безо всякого стеснения пялился на мой порванный халат. Вот — что в таком случае должна была сделать принцесса? Правильно! Я показала ему средний палец и отправилась искать ключ.

Герр Михель обычно носил ключи с собой. Но, как я заметила, далеко не всегда и не все. А вот где он их брал, мне надо было узнать.

Я прошла через галерею с портретами, вернулась к лестнице и стала рассуждать логически. Ключница в гостинице была на ресепшн, недалеко от входа. В замке никакой вахты не было, но вряд ли они хранили ключи в каморке на башне замка, тем более, что каморки я там не видала. Ключи, если они в замке, должны быть недалеко от входа. И если направо у меня — галерея, прямо — лестница, под ней — вчерашний коридор с уже починенным светом, то остаётся одна дорога — налево. «Хорошие девочки налево не ходят!» — предупредил меня внутренний голос.

— Вот и сиди на лестнице! — огрызнулась я. — Всяко спокойнее будет, без тебя.

— Я не буду — на лестнице! — возмутился он тоже вслух.

— Ну, приехали! Сама с собой разговариваю, — выдохнула я. — Прямо как старый герр.

— Не с собой, а со мной, — мой альтер эго был не согласен. — Может, мы в сказке? Элли, как помнишь, разговаривала с Тотошкой.

— Тотошка был ничего себе пёсик, а ты — козёл!

— Чё сразу — козёл? — обиделся он.

— А кто?

— Может, коза, как и ты?

— Дождалась. Оно меня унижает. Всё, беру себя в руки, — и я перестала разговаривать с собой.

Замок, видимо, перестраивался много раз. По крайней мере, внутренние помещения. Так что определить порядок их расположения было задачей трудной. Налево от входа был коридор. В этот коридор выходило несколько дверей. И так уж сегодня пошло, все они были заперты. Я шла по коридору и давила на бронзовые ручки. Интересно, спальня моя ещё не заперта? Или уже закрыта? Мне прямо так и захотелось проверить. С каждой закрытой дверью во мне росла уверенность, что я здесь ничего не найду. Однако, последняя дверь с тихим скрипом поддалась нажиму и распахнулась внутрь. Комната оказалась рабочим кабинетом. Причём работал здесь явно не граф из тринадцатого, к примеру, века, а кое-кто посовременней.

Никакого тебе ампира или хотя бы позднего барокко. Тёмный дубовый стол, сверху обтянутый зелёным сукном. Шкафы не пойми то ли с книгами, то ли с отчётными документами. Секретер у окна, небольшой камин в углу. Стены закрыты дубовыми же панелями. Я достала увесистый том. Так и есть — аккуратно подшитые приходные документы. Явно здесь вёл приём управляющий. Так же он вёл подробный учёт: яйки в одной графе, курки в другой, млеко посерединке, между ними. Потом управляющего вызывали на ковёр, в кабинет графа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Почему у нас по яйкам в этом месяце недобор? — сердито интересовался граф.

— Так ведь это… В прошлом месяце слегка отстали по куркам, решили в этом догнать. И так это вышло… Курок мы заготовили. А яйки вдруг упали.

— Вот так? Ни с того, ни с сего? — граф помрачнел.

— Не велите казнить, ваше сиятельство. Не подумал! — управляющий шмыгает носом как первоклассник.

— Что у нас в этом месяце с казнями? — граф поворачивается к палачу.

— В этом? — палач смотрит в ведомость. — В этом месяце лимит уже выбрали. Даже два разика сверхурочно пришлось…

— Хорошо, — граф опять смотрит на управляющего. — В этом месяце не велю. Так и быть. Но если ты, прохвост, меня и в следующий раз подведёшь, то учти — не помилую. Не выполнишь план по яйкам, свои будешь сдавать. Палач тебе в этом поможет.

И вот управляющий возвращается в свой кабинет