Спайк не обращал на женщин внимания. Он невозмутимо восседална «харлее», обутый в шнурованные высокие ботинки и одетый в кожаный жилет и донеприличия короткие выцветшие шорты. Колечки в его сосках сверкали на солнце,татуировки на бугристых бицепсах казались живыми, впрочем, как и бугор впромежности.

— Меня ждет клиент, — озабоченно сказалаРакель. — Если желаете, можете присутствовать на сеансе, ему этопонравится. — Она обернулась и крикнула садовникам, подстригающим кустыроз:

— Пошевеливайтесь, бездельники! Иначе останетесь безужина!

Она подошла к ним и принялась стегать их по спинам. Рабыудовлетворенно кряхтели и повизгивали. Окинув их напоследок свирепым взглядом,хозяйка вернулась к гостям и повела их в дом.

Синклер взял Карен под руку и тихо сказал:

— Мне бы хотелось разъяснить тебе ситуацию. Видишь ли,дорогая, женщины, подобные Ракель, обеспечивают мужчинам определенногопсихического склада необходимую им разрядку. В обычной жизни большинство ееклиентов — солидные люди, добропорядочные семьянины, занимающие ответственныепосты. У них возникает потребность изменить привычную социальную роль и на короткоевремя стать от кого-то зависимым. Это им доставляет удовольствие, вносит в ихскучное существование приятное разнообразие.

Приемная представляла собой просторное помещение с двумякаминами и окнами, выходящими в парк. Паркетный пол был до блеска начищенвоском, в углах стояли удобные кресла. Повсюду благоухали цветы, на стенахвисели картины. Высокий потолок был украшен лепниной. Все дышало уютом ипокоем.

— Не хватает лишь викария с чашкой чаю в руке, —саркастически заметила Карен, окинув взглядом зал.

— По-моему, сюда частенько наведывается парочкасвященнослужителей, — с улыбкой сказал Синклер. — В качествеклиентов, разумеется. И здесь они становятся не пастырями, а послушными овцами.

— Присаживайтесь, прошу вас, — сказалаРакель. — Будьте как дома.

Она дернула за шнурок звонка, висящий рядом с камином, исела на кушетку. Синклер угостил ее сигаретой, вставив ее предварительно визящный мундштук. Она зажала его зубами и закурила. Прибежал лакей, одетый вженскую одежду: коротенькую черную юбочку, корсаж, черные чулки, туфли ифартук. На голове у него был белый чепец, над верхней губой — маленькие изящныеусики.

— Чего изволите, мадам? — хриплым голосом спросилон.

— Принеси нам напитки, Фифи! Да поживей! И подай легкуюзакуску. Надеюсь, она понравится моим дорогим гостям, иначе тебе непоздоровится, милочка! Ступай!

Карен с интересом созерцала происходящее вокруг нее,чувствуя себя так, будто бы она попала на вечеринку безумцев.

Вскоре Фифи принес поднос, уставленный бокалами и блюдами,поставил его на столик и побежал за другим. Откуда-то стали появляться люди встранных нарядах — кто в школьном костюмчике, кто в женском платье. Один чудакобмотался липкой лентой, оставив открытыми лицо, пенис и задницу.

Гувернантка с суровой физиономией ввела в зал великовозрастного«малыша» в розовом платьице поверх штанишек, домашней кофточке, чепце, гольфахи белых ползунках.

Ракель пощекотала «ребеночка» под тройным подбородком иигривым голоском спросила:

— Как себя чувствует сегодня маленькая Дебби? Попка унас не болит? Дебби не переусердствовала?

— Она вела себя сегодня очень плохо, сквернаядевчонка! — вытянув руки по швам, отвечала за нее басомгувернантка. — Плевалась за обедом и едва не упала со стульчика. Мнепришлось ее отшлепать. Эта гадкая девчонка описалась прямо в детской.

— В самом деле? Придется наказать тебя, крошка! —сказала Ракель. — Сейчас я велю пронести розги.

Малышка Дебби расхныкалась, пуская слюни. Няня влепила ейзатрещину и пинками выпроводила из комнаты.

— Лично мне не дано этого понять, — пробормоталСинклер. — Но многим мужчинам доставляет удовольствие притворятьсянесмышленышами, особенно гомосексуалистам. Каждый сходит с ума по-своему!

Ракель проводила Карен в соседнюю комнату, в которой окнабыли плотно закрыты шторами и горели свечи. Оттопырив зад, на кровати стоял начетвереньках мужчина лет сорока, одетый в балетную пачку, из-под которойвыглядывали волосатые ягодицы и мошонка. Белые носки и армейские ботинкипридавали ему совершенно безумный вид.

— Не хочешь стать моей ассистенткой? — спросилаРакель.

— А почему бы и нет? — пожала плечами Карен вответ, вспомнив некоторые странные композиции на рисунках Бедуэлла.

— Переоденься за ширмой и приходи, — сказалахозяйка дома, указывая ей на кучу одежды в углу.

Зайдя за ширму, Карен с удивлением увидела тампереодевающихся Джо и Армину. Они весело хихикали, предвкушая занятноеразвлечение. На Армине был облегающий купальник, на Джо — гимнастический костюми серые длинные носки. Волосы она заплела в игривые косички.

Карен принялась рассматривать свой наряд. Оказалось, что онсостоит из пачки, корсажа и балетных тапочек. К комплекту прилагалась розга.

Ракель приблизилась к клиенту и грозно спросила:

— Ты хорошо себя вел сегодня, негодный мальчишка?

— Я старался, госпожа! — прошептал клиент. —Можно мне полюбоваться пенисом байкера? — спросил он, кивая на неслышновошедшего Спайка.

— Об этом мы сначала спросим у него самого,шалунишка! — ответила Ракель. — Спайк, покажешь джентльмену свойприбор?

Спайк с безразличным видом расстегнул ширинку и извлекоттуда удавчика с колечком на головке. Синклер усмехнулся, покосившись наАрмину. А Карен, стоявшая по другую сторону кровати, переступила с ноги наногу, ощутив прилив крови к промежности.

— Я хочу его потрогать, — заскулил клиент и сложилладони, как на молитве.

— Это дурно, скверный мальчишка! Веди себя прилично,иначе госпожа тебя накажет! — сказала Ракель и стегнула по полу розгой.

— Нет, не надо! Пожалуйста! — взмолилсяизвращенец.

— Ты провинился и заслужил наказание, негодник! Тыиспорченный мальчишка, госпожа тебя выпорет.

Говоря так. Ракель подала условный знак Джо. Та наклониласьи дернула клиента за пенис. Он ухватил ее за коленку и сжал другой рукой ейпромежность. Розга просвистела в воздухе и рассекла его ягодицу. Мазохиствзвизгнул от удовольствия и задергался. Розга снова взлетела в воздух иобрушилась па его задницу. Теперь настала очередь Карен подергать избиваемогоза половые органы. Член напрягся и отвердел. Пока она щупала его, ловкий клиентуспел залезть ей рукой под пачку и всунуть во влагалище палец;

Удары розгой посыпались на него градом. Он встал начетвереньки на кровати, упершись головой в изголовье, вцепился руками в стойку.Ягодицы побагровели, на белой коже появлялись все новые и новые красные рубцы. Клиентчто-то невнятно бормотал и рыдал от восторга, чем приводил госпожу Ракель враж.