Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И крошки со стола смахивают.
Анвар горел, губы побелели. Глаза распахнулись, черные и пустые, как провал в другое измерение. Я отпрянула, но он каким-то немыслимым броском вдруг ухватил меня за запястье и дернул на себя.
— Не уходи, — сказал отчетливо.
Я не была уверена, что он меня вообще видит, но поддавшись глубинному, заложенному от природы сочувствию, положила руку на пылающий лоб.
— Не уйду, поэтому спи, Анвар из рода Великих Ледяных, пока я здесь, никто не причинит тебе вреда.
Он был горячим настолько, что на нем яичницу можно было жарить. В груди противно сжалось. Неужели? Я вскочила, расстегивая рубаху, ныряя пальцами в петлю ключицы. Так и есть — пульс, как у канарейки, шпарит под тысячу ударов в минуту.
Анвар умирал, его дракон глухо бился в клетке тела. Моя драконица выла на тонкой непереносимой ноте, ломилась в ребра, словно пытаясь выбраться наружу.
Уже не колеблясь, выхватила из футлярчика на столике тонкий скальпель и рванула на Анваре рубашку, открывая доступ к груди. Руна веш, руна лит, руна вереда, выписать тщательно на той стороне, где сердце.
— Ты чего с владыче делаешь, вейра? — в приоткрытую дверь всунулось обеспокоенное лицо одного из богатырей.
Жизнь я ему спасаю.
— Вон отсюда, — прошипела я не хуже своей ниры.
Скальпель прокладывал круг на груди, с пальцев текла темная магия, потому что светлая магия сильна и проста. Ей не задержать человека на этом свете. А вот темная… Темную магию надо уложить в линию, как начинку в пирог, соединить концы раны и приживить. Вдохнуть жизнь в маленький рунный круг, выписанный лезвием на груди…
Пошатываясь, выпрямилась, сглотнула кровь, но рот наполнился снова.
Опасную магию я затеяла.
Дверь снова приоткрылась. На этот раз лиц было штук пять и все обеспокоенные. Надо их чем-то занять, пока они мою работу не испортили. Бросил последний взгляд на Анвара, я вышла за дверь, закрыла ее, потеснив богатырские тела дракониров, а потом для надежности прислонилась к ней.
— Ты чего там с нашим владыче делала, а? — тут же наскочил на меня тот самый Ворош, которого уже обласкала Милене.
— Она его резала, видит отец-дракон, резала, — зашипел еще один.
Они и мою ниру-то не слушали, а я для них и вовсе кто-то вроде санитарки. Сейчас они ворвутся в спальню, затрут круг и Анвар умрет. А меня сожгут на главной площади Сопределья, как мне обещал нир Сталеш в день поступления.
А у меня весь рот в крови, и, и Анвар…
— Вот что, вейры, — сказала веско. — Если хотите, чтобы ваш сюзерен выжил, придется поработать.
К моему удивлению, драконы безропотно повиновались. С другой стороны, выглядела я устрашающе: весь рот в крови, драконица ревет, как ненормальная, хотя вряд ли дракониры ее чувствуют. Моя драконица всегда ощущалась очень слабо.
— Ты, — ткнула пальцем в нира Вороша. — Принесешь воды. Понадобиться много. А вот вы двое идите за нирой Хассе в зельеварную, ей может понадобиться помощь.
Еще пару человек я услала к Кастору, а троих отрядила к сестре. Трое-то должны с ней справиться. Народу оставалось еще много, так что я без зазрения совести приставила их наводить порядок в кабинете ниры, и охранять спаленку от вторжения.
— А меня не беспокоить, — добавила жестко, захлопывая дверь.
Анвар больше не метался, лежал пластом, нос заострился, кожа приобрела парафиновую желтоватую бледность.
Драконий рев резко стих.
«Он умирает, — вдруг тихо сказала драконица. — Пожалуйста, Аланте…»
Сердце у меня рухнуло куда-то в живот, а в груди образовалась сосущая пустота. Что значит умирает?! Рунный круг на сердце консервировал болезнь в последней стадии, рунный круг по комнате — не давал уйти за грань. Это была самая сильная магия, которую знали драконы!
Я заметалась по комнате, выворачивая заполненный Милене блокнот с рекомендациями, проверяя проложенный на груди круг — безукоризненно выполненный.
Что, что я сделала не так?!
Без всякого стеснения сползла на пол выверяя начертанные руны. Все идеально выписанные, можно пройти с математической линейкой — лишнего хвостика не найдешь. Так, хвостик… В руне фархо, означавшей жизнь, кто-то случайно затер хвостик, изменив ее значение на противоположное. Дрожащими пальцами я схватила мелок, дорисовывая проклятый хвостик. Но этого было недостаточно. Недостаточно!
Повинуясь какой-то внутренней потребности, я прокусила собственное запястье, заливая кровь в три основные руны, и круг, наконец, замкнулся.
Дорогие читатели, буду благодарна вашим комментариям и звездам! Для меня это важно и очень-очень приятно :)
Завтра по традиции маленький выходной, но уже в субботу выйдет новая прода))
15. Игра в гляделки
Самым смешным в этой ситуации было только одно — я заперла себя внутри комнаты наедине с Анваром. Рунный круг оказался очень рунным… то есть, сильным. Слишком сильным.
Его не смогли разомкнуть ни вернувшаяся Милене, ни Ворош, ни Кастор, ни даже Лале, которая выла под дверью раненным драконом.
— Пусти, пусти, пусти… Пусти! — сладкий шепот сменялся звериным воем.
— Студентка Анте, сейчас же откройте! — это уже Кастор. — Вы нарушаете все мыслимые и немыслимые уставы Академии! Пустите нас сейчас же, и я ограничусь выговором в личном деле!
Я бы с радостью пустила сюда кого угодно, но дверь сделалась просто бронебойная.
— Прекратите пугать мою подопечную, нир Шиин. Беспокоиться совершенно не о чем.
Я сидела прямо на полу, опираясь спиной на дверь и вслушиваясь в тихие скрипы, шаги, приглушенные плотным деревом голоса. Тонкий драконий слух улавливал даже дыхание.
— Как мы можем не беспокоиться? — грубоватый низкий голос Вороша. — Ваша девица отправила нас по делам, а после заперлась наедине с владетелем. Кто знает, не куплена ли и она императрицей?
— Это очень серьезное обвинение, нир Ворош. Уж не обвиняете ли вы Ее Величество в покушении на владетеля Сопределья?
Что императрица извела всех внебрачных сыновей покойного императора не было секретом даже для меня, далекой от имперской резни. В живых осталось лишь двое: нынешний император Теофас и погодок Анвар от первой любимой наяры почившего императора.
Возможно, что и яд Арахны ему скормили по приказу императрицы, но заявить об этом вслух было немыслимо!
Смысла сидеть
