— Когда?

— Поднакоплю денег и уедем. А так куда с вывернутыми карманами?

— А с Михаилом чего делать? — спросил Артур.

— Пока не представляю. Тоже жаль человека, не виноватый, что так все получается.

— Недели две придется ждать, пока не вырулит?

— Не меньше. Теперь на стакан присел основательно. Как бы не выкинул чего.

— Может, пусть заберут в больницу?

— Бесполезно. Сколько раз пробовала, через день сбегает и гуляет еще веселее.

— Может, я тут устроюсь где подработать? — не совсем уверенно спросил Артур.

Антонина длинно и испытывающе посмотрела на него, усмехнулась:

— Нет, лучше сиди тут, в гостинице. А так вильнешь куда, в один момент подберут. Парень ты видный, желающих не одна сотня найдется. — С неожиданной злостью напомнила: — До сих пор не могу забыть, как к тебе эта шмоха прицепилась.

— Какая?.. Нинка, что ли?

— При чем тут Нинка? Мишкина племянница! Наташка-какашка! Вертихвостка. «Ах, мама, глянь, как он танцует». Тьфу, зараза.

— Во какая, — мотнул головой Артур. — Злопамятная. Даже слова помнишь.

— Помню, Артурчик. Помню. И не только слова, но и дела. Поэтому гляди, вильнешь еще один раз задом, другого не будет.

— Убьешь, что ли?

— Все может быть. Поэтому лучше не рискуй.

Вернулась в кафе Антонина ближе к вечеру. На стоянке маячили две фуры, посетителей в кафе почти не было, только несколько человек закусывали, сидя за столами.

На шум автомобиля из глубины кафе вышел Хамид, направился к хозяйке. Шагал он неуверенно, слегка прихрамывая.

Савостина выпрыгнула из машины, недовольно спросила:

— А где народ?.. Почему нет клиентов?

— Продуктов нет, — развел руками Хамид. — Еду подавать тоже некому.

— А Диля где?

— Пока еще здесь. Сейчас позову. — Хамид громко позвал: — Дильбар, хозяйка вернулась!

Из глубины кафе медленно вышла Диля, направилась к Антонине. Лицо ее было в кровоподтеках, рука держалась на марлевой повязке.

— Что это? — удивилась Антонина.

Дильбар молча кивнула головой, стала плакать.

— Михаил Иванович так разговаривал с нами, — объяснил Хамид. — Я еле хожу, Диля рукой совсем не двигает.

— За что? — опешила Антонина.

— Откуда нам знать? Ходил тут, мебель переворачивал, стулья ломал. Артура искал, вас спрашивал.

— Давно?

— Не очень. Сейчас, наверное, дома.

Антонина перевела взгляд на неоконченную стройку караоке, где не было ни души.

— Рабочие ушли?

— Конечно. Сказал, что тоже плохо работают. Всех выгнал!

Антонина с досадой, беспомощно еще раз огляделась, спросила:

— Что будем делать?

— Вы, наверное, пойдете к мужу, — ответил Хамид. — А мы больше у вас работать не будем.

— Увольняетесь, что ли?

— Конечно. Что еще делать? Постоянно скандалы. Работы нет. Полиция все время приходит. Не обижайтесь, хозяйка, но так нам не нравится.

— Ну и пошли к чертям! — Антонина резко зашагала в кафе. — Собирайте манатки, и чтоб через час духу вашего здесь не было.

— Нужно еще взять с водителей за салат, — сказал узбек. — Я посчитал, семь рублей пятьдесят копеек.

— Не твоя забота. Не обеднею… Запрете все двери, ключи оставите под ковриком!

Антонина вернулась к минивэну, села за руль, резко развернулась и понеслась вдоль трассы в сторону своего дома.

Михаил спал на смятой постели, разметав руки и ноги по сторонам. На столе валялись бутылки из-под водки, пива, вина…

Антонина постояла рядом, ничего убирать не стала, покинула комнату, спустилась во двор.

В беспомощном бессилии опустилась на лавку, сжала зубы, вцепилась в волосы. Сидела так до тех пор, пока не услышала шум двигателя за воротами. Подняла голову, увидела входящую в калитку Нинку.

— О, привет! — улыбнулась гостья. — Ты уже дома?

— Дома.

— А я с заказом! — Нинка приподняла повыше сумку с бутылками и еще с чем-то. — Михаил Иванович просили доставить.

— Просили?

— Просили… Трубы горят, брюхо слиплось, пусть размочит. — Нинка водрузила сумку на лавку. — Вот счетик.

Антонина взяла счет, слепо взглянула на него. Подняла голову, жестко произнесла:

— Забери обратно.

— И не подумаю. Не ты заказывала, не тебе распоряжаться.

— Забери, сказала!

— Пошла ты!

Нинка повернулась, собираясь уходить. Антонина резко поднялась, ухватила ее за руку.

— Хочешь, чтоб он подох скорее?

— Я хочу? — обернулась Нинка. — Это ты хочешь. Хахалька своего куда заныкала? Притаился, небось, ждет, когда алконавт бревна откинет?

— Что ты сказала?

— Сказала то, что вижу. И не только. Все кругом видят! Только ни хрена у тебя не выйдет. Эта пьянь еще и тебя переживет. А я подмогну.

Антонина сгребла сумку с выпивкой, размахнулась, запустила вслед Нинке. Та сумела увернуться, бутылки со звоном влепились в ворота.

Артур вышел из продуктового магазина с продуктами, присел от нечего делать на свободную скамейку в сквере, достал мобильник, бесцельно полистал контакты. Вдруг что-то вспомнил, нашел в кармане скомканную записку с номером и выведенным именем «Наташа».

С довольной усмешкой нажал на нужные цифры, стал ждать, когда ответят.

Наташа лежала на диване, бессмысленно листала какой-то журнал с тощими девками. Дотянулась до звонящего телефона, увидела незнакомый номер, настороженно произнесла:

— Але. Кто это?

— Тот, кто классно танцует, — сказал Артур.

— Не поняла, — удивленно произнесла Наташа.

— Артур. Ну, с которым ты выделывалась у Михаила Ивановича.

— Артур, ты, что ли? — Наташа привстала с дивана.

— Он самый.

— А я тебя вспоминала.

— Я тоже. Вот звоню.

— А ты где?.. У дяди Миши?

— Не совсем. В городе. Умираю со скуки.

— И я как дура сижу дома. — Наташа возбужденно прошлась по комнате. — Куда-нибудь закинемся?

— Куда? — спросил Артур.

— В какую-нибудь кафешку. Посидим, потрещим, а там посмотрим.

— Кто бы упирался, а я готов.

— Час даешь?

— Без проблем, — легко согласился Артур.