во времени, – пробурчал художник и отключился.

«Откровенничать не хочет, – решила про себя Мирослава, – ничего, как-нибудь разговорю голубчика».

Ехать пришлось недалеко. Мастерская художника располагалась на две улицы выше дома, в котором он снимал квартиру, в почти таком же старом здании, с той лишь разницей, что оно попадало под охрану государства из-за своей архитектурной неповторимости. Просторная мастерская Сомова располагалась под самой крышей, занимая почти всю мансарду.

– Здорово! – вырвалось у Мирославы, когда она, поднявшись по старой скрипучей деревянной лестнице, вошла в святая святых художника. В мастерской пахло красками, лаком, растворителем и ещё чем-то, впитавшим в себя многие нюансы специфических ароматов.

– Вы не могли бы чем-то подтвердить свою личность? – спросил встретивший на пороге детектива художник.

– Конечно, конечно, – ответила ему Мирослава и предъявила своё удостоверение.

– Так, понятно, частный детектив Мирослава Игоревна Волгина, – проговорил Сомов, возвращая тщательно изученный документ.

– Точно так, – дружелюбно улыбнулась Мирослава.

Она догадалась, что Сомов, пока она добиралась до него, успел позвонить Скворцовой и вытащить из Зинаиды Архиповны всю информацию относительно Мирославы, которая имелась у соседки.

«Вообще-то, это хорошо, что он такой осторожный, – подумала Мирослава, – в наше время доверчивость стала опасной чертой для всех, кто ей обладает».

– Сомов Валерий Владимирович, – он протянул ей руку.

Она крепко пожала её и тотчас поняла, что её рукопожатие пришлось ему по душе.

– Хотите чаю? – неожиданно спросил художник.

– Хочу, – ответила Мирослава.

– Тогда пойдёмте в мою гостиную.

Гостиной оказался небольшой закоулок за портьерой, где стояла плита, столик, несколько стульев, на стене висел шкафчик. Из него Сомов достал чай в пакетиках, распределил его по чашкам и залил кипятком.

– Бублики с маком будете? – спросил он.

– Буду, – кивнула Мирослава.

Вскоре они уже пили чай, вернее, запивали им довольно вкусные мягкие бублики.

– Люблю женщин, которые не сидят на диете, – одобрил художник.

– Мне диета ни к чему, – улыбнулась Мирослава, – детектива, как волка, ноги кормят.

Сомов внимательно посмотрел на неё и проговорил не спеша:

– В ваших словах есть доля правды.

– Почему только доля? – прищурилась Мирослава, не скрывая своего интереса.

– Потому что вы приехали сюда на собственном автомобиле, – ироничная улыбка лёгким, едва уловимым лучиком скользнула по его губам и тотчас спряталась в уголке рта, – и на нём вы передвигаетесь по городу.

– Браво! – похвалила Мирослава. – Вы сами проницательны, как детектив.

– Дело не в детективных способностях. – Он подпёр подбородок рукой.

– А в чём?

– В том, что нельзя быть художником, не имея проницательности. Проницательность нужна в любом деле, так же, как воображение, умение видеть перспективу.

– Согласна, Валерий Владимирович, – сказала Мирослава, отодвигая опустевшую чашку, – спасибо вам за чай. Вообще-то, я пришла к вам по делу.

– Знамо, что по делу, – проговорил он всё с той же лёгкой иронией, – не чаи же сюда гонять вы пришли. И не картинами моими любоваться.

– Но отчего же, – возразила Мирослава, – чай мы с вами уже попили, от того, чтобы посмотреть на ваши картины, я тоже не откажусь, если вы, конечно, позволите. А для начала я попрошу у вас номер телефона вашей квартирной хозяйки, вернее, наверное, её дочери, Татьяны Михайловны Арзамасовой.

– А зачем он вам? – спросил Сомов.

Понимая, что хитрить с художником бесполезно, да и не имеет смысла, Мирослава ответила:

– Убита её тётка Ревакова Лидия Ильинична.

– Татьяна не говорила мне, что у неё есть тётка. – Сомов задумчиво потёр подбородок.

«Ага, – отметила про себя Мирослава, – значит, не Татьяна Михайловна, а Татьяна, ну что ж, тем лучше…».

– А почему Арзамасова должна была с вами откровенничать? – спросила она.

– Вы правы, не должна, – не моргнув глазом согласился Сомов. – Вот только незадача, – всплеснул он руками.

– Какая?

– Вы частный детектив, и я не могу быть уверенным в том, что вы не используете полученную от меня информацию не во благо Татьяне Михайловне, а во вред.

«Ага, на этот раз Татьяне Михайловне», – усмехнулась про себя Мирослава и просила:

– Информацией вы считаете номер телефона?

– Да. Это ведь личные данные.

– Хорошо, – ответила Мирослава, сделав вид, что согласилась с его доводами, – тогда мы поступим иначе. – Она достала свой телефон и, как показалось Сомову, собралась кому-то звонить.

– Что вы собираетесь делать? – неожиданно заволновавшись, спросил он.

– Позвонить следователю, который ведёт дело по убийству тётки Татьяны Михайловны Арзамасовой.

– Не торопитесь! – произнёс художник громче, чем ему хотелось бы.

– То есть? – выражение удивления на лице Мирославы было настолько искренним, что у Сомова отпали все сомнения.

– Давайте сделаем так, – поспешно проговорил он.

– Как?

– Я позвоню Татьяне, Татьяне Михайловне, – торопливо поправился он, – и сообщу ей, что убили её тётку. Если она захочет с вами разговаривать, я передам вам трубку.

– Нет, не пойдёт, – покачала головой Мирослава и снова уткнулась в свой телефон.

– Да подождите же! – воскликнул он с нескрываемой досадой. – Ваши предложения?!

– Валерий Владимирович, – укоризненно проговорила Мирослава, – мы с вами не на аукционе! И я не собираюсь с вами торговаться. Мне нужен телефон Арзамасовой, и я его добуду.

– Это я уже понял, – проговорил Сомов усталым голосом, и она поняла, что художник сдался.

Он нажал на своём смартфоне на вызов и, когда ему ответили, проговорил:

– Здравствуйте, Татьяна Михайловна.

Арзамасова, вероятно, выразила недоумение, потому что, не давая произнести ей дальше ни слова, он проговорил:

– Соседка наша по площадке Зинаида Архиповна Скворцова направила ко мне явившегося по вашу душу детектива.

До Мирославы донёсся какой-то звук, кажется, удивления, похожий то ли на писк, то ли на вскрик.

– Да не волнуйтесь вы! – поспешил успокоить свою квартирную хозяйку художник. – Не произошло ничего страшного. Просто убили какую-то вашу тётю. У вас есть тётя?

Мирослава не слышала, что ответила Сомову Татьяна Михайловна. Он сам обернулся к детективу и протянул ей свой смартфон.

– Таня хочет с вами поговорить.

«Таня», – повторила про себя Мирослава и взяла из рук художника аппарат.

– Здравствуйте, Татьяна Михайловна!

– Здравствуйте! Вы кто?

– Я частный детектив Мирослава Волгина, и мне нужно поговорить с вами.

– Валера сказал, что убили мою тётку. Это правда?

– Да.

– Но дело в том, что я никакой тётки не знаю.

– Имя Реваковой Лидии Ильиничны ни о чём вам не говорит?

– Это сестра мамы.

– Вот, видите, а говорите, что не знаете никакой тётки.

– Вы неправильно меня поняли! Имя сестры мамы я знаю! Но я с ней никогда не встречалась.

– Интересная ситуация, – проговорила детектив.

– Какая уж есть, – сухо отреагировала Арзамасова.

– Татьяна Михайловна, мне необходимо с вами встретиться.

– Это обязательно? – с надеждой в голосе на отрицательный ответ проговорила Арзамасова.

– Да, – ответила Мирослава.

Женщина вздохнула. И тотчас же проговорила:

– Ещё один вопрос.

– Какой?

– Если