— А разве это не так? – он смерил меня взглядом.

Негодование моё просто зашкаливало.

— Не так! – голос зазвенел. – Не так, Руслан! Я не твоя собственность, не твой зверёныш, даже не твоя добыча, Руслан! Как бы тебе этого ни хотелось! Может быть, твоя рыжая тебе позволяет так вести себя с собой, но я не…

Не обращая на меня внимания, он подошёл к зеркалу. Под ним, на узкой тумбе из светлого дерева, сидела кошка. До этого я не замечала её, увидела только когда она, выгнув спину и задрав пушистый хвост, подалась навстречу Русу. Стоило ему протянуть руку, подставила голову, ткнулась в его пальцы мордой. Взяв на руки, он закинул её себе на плечо и только после этого опять обернулся ко мне.

— Так что ты говоришь про рыжую?

Едва не захлебнувшись собственным возмущением, я приоткрыла рот, собираясь послать его. Послать так далеко, как это вообще было возможно.

Вот только именно этого он и ждал.

— Иди к чёрту, — просто сказала я и быстро прошла мимо.

Хлопнула дверью спальни, надеясь, что он не сунется следом. Потому что если он сделает это… Что будет тогда, я не знала. От ярости меня буквально трясло. Не помня себя, я влетела в ванную и закрыла за собой уже вторую дверь. Скинула халат прямо на пол. Тонкий, невесомый, он бесшумно упал на мои лодыжки. Плеч коснулся тёплый воздух. В ванной пахло… Русланом. От меня пахло Русланом: от кожи, от волос. Я сама была пропитана им.

Сорочка опустилась следом за халатом. Нагнувшись, я подобрала вещи с пола. Услышала, как Руслан вошёл в спальню и замерла, ожидая, что сейчас он появится в ванной. Но нет. Секунда, две, три…

— Ненавижу тебя… — швырнула я шёлк под ноги. Разочарование, вот что я чувствовала сейчас. Разочарование от того, что проклятая дверь ванной так и осталась закрытой.

За окном всё ещё было довольно светло, но сумерки уже окутали город. Стремительно сгущающиеся, они вот-вот грозили превратиться в мрак. С Русланом мы почти не разговаривали. Перебросились несколькими короткими, ничего не значащими фразами и всё.

Выключив плиту, я положила на блюдо гренки. Сбоку – сгущённое молоко – всё, что смогла найти к ужину.

Склонившаяся над пиалой Жордонелла с аппетитом доедала размоченный в молоке ломтик хлеба, я же подумала, что хочет того Рус или нет, в магазин нам выйти всё-таки придётся. Хотя бы для того, чтобы его любимый зверёныш не загнулся с голоду. Да и я, собственно, тоже.

Когда я в последний раз заходила в комнату, он спал. Ему действительно нужно было выспаться. Ссадины на его лице во сне стали заметны сильнее, как и напряжение, сквозившее буквально в каждой черте. Что ему снилось? О чём он думал? Какие демоны терзали его?

Взяв тарелку, я хотела отнести гренки в комнату, но сделать это мне помешал звонок в дверь.

Не уверенная, стоит ли открывать самой, я заколебалась. Звонок повторился.

Кого там ещё принесло? Быстрыми шагами я вышла в коридор. Сестру, кого же ещё?! Иллюзий по поводу того, что она просто оставит меня в покое, я не питала.

Посмотрела в дверной глазок…

— Вы – Ева? – спросил высокий молодой человек в форменной куртке с логотипом, стоило мне открыть дверь. В руках он держал большой букет розовых лилий. Крупные красивые цветы источали аромат, который я чувствовала даже на расстоянии.

— Да, — ответила я немного растерянно. Улыбнувшись, он подал мне букет. – Внутри записка, предупредил, когда я взяла лилии. – Хорошего вам вечера.

Записка? Всё ещё немного растерянная, я заперла замок. Вот как?! Значит, решил извиниться подобным образом? Бросила взгляд в сторону комнаты как раз в тот момент, когда на пороге появился Руслан.

— Кто это был? – спросил он резко.

— Как будто сам не знаешь, — язвительно отозвалась и, вытащив открытку, хотела было прочитать.

Что он мог написать в ней? Что зря послушал сестру? Что приехал бы сам, если бы я не появилась в Грате? Всё это никак не вязалось у меня с Русланом. Всё это – букет, открытка, вообще плохо вязалось с ним, и всё же.

— Что это? – не успела я прочесть даже слова, Рус буквально вырвал букет и открытку у меня из рук. Пробежался взглядом по надписи.

— Сукин сын, — процедил он и с силой швырнул цветы под зеркало. Крепко выругался.

— Руслан…

— Бери всё, что тебе нужно, — сунул открытку в карман штанов. – Мы уезжаем отсюда.

Притихшая, я сидела рядом с Русланом.

Букет был не его попыткой извиниться. Он вообще был не от него. От кого? Этого он мне так и не сказал. Не сказал он мне и куда мы едем. Нескольких минут, которые он дал, чтобы собраться, хватило лишь на то, чтобы натянуть свитер и взять из шкафа кое-что из вещей. Не своих – их у меня не было. Поначалу претившие мысли о том, чтобы взять что-то из белья Лианы, куда-то подевались в момент, когда там, в коридоре, я перехватила суровый взгляд Руса. Излишней скромности было не место.

Сейчас же, сидя рядом с ним, я думала только о том, что преподнесёт нам даже не следующий день – следующий час.

— Что было в записке? – спросила я, когда мы отъехали уже довольно далеко от дома.

За руль Руслан меня не пустил. Взял ключи, а когда я предложила повести, посмотрел так, что мне стало ясно – нет. Букет так и остался лежать на столике под зеркалом. Крупные, красивые лилии с ароматными бутонами. Ни в чём неповинные цветы, ставшие невольным оружием в играх сильных. Оружием и жертвой.

— Руслан, — когда он не ответил, вздохнула я, — мне действительно надоело. Ты можешь ответить?

— Эта записка предназначалась мне, — не глядя на меня, отрезал он.

Лицо его было мрачным, как и весь он. Как будто темнота глаз окутала его, укрыла тенью.

— Я не спрашивала тебя, кому она предназначалась. Я спросила тебя, что в ней было, — я, напротив, не сводила с него взгляда.

Поймала себя на том, что мне нравится смотреть на него. Нравится чувствовать его уверенность и силу. Сумка с собранными наспех вещами лежала на заднем сиденье, рядом с ней, похожая на сторожевого пса, примостилась трёхцветка. Когда-то она помещалась у меня на ладони. Я помнила прикосновение влажного крохотного носа к коже, помнила, как первый раз принесла в комнату стакан молока и как при этом боялась, что Руслан заметит её. Как случилось, что она настолько сильно привязалась к нему? Как случилось, что к нему настолько сильно привязалась я сама?

Рус сильнее стиснул челюсти, на скулах его проступили желваки. Солнце, такое яркое утром, исчезло без следа. Теперь дорогу освещали только фары Хаммера. Дождь, пока ещё слабый, постепенно усиливался. Новая буря?

— Тебе это знать не нужно, — ответил Руслан.

— А что мне нужно знать?

Понятия не имею, как мы умудрились встретиться. Порой у меня возникало ощущение, что у нас нет никаких точек соприкосновения, что к Руслану вообще невозможно прикоснуться. Погружённый в себя, он был магнитом с одним лишь полюсом – отталкивающим всё и всех. Меня, брата, Лиану. Только трёхцветке каким-то невероятным образом удалось занять место рядом с ним.