бы вам ни пригласить меня в ресторан сегодня вечером? — спросила с обезоруживающей улыбкой.

— А разве сейчас мы с тобой не в ресторане? — сохранил дистанцию Глеб.

— Это совсем не то, — сказала она. — Вечером уютнее. Музыка другая. Можно потанцевать, расслабиться, пригубить легкого вина, повеселиться. Я вас приглашаю!

Черт, подумалось Глебу, расставила ловушки. Отказать, значит, обидеть ее и, возможно, нажить врага. Согласиться, следовательно, сделать глупость. Определенно, она не ждет отказа. Это было видно по ее лицу. Но что означало это приглашение? Флирт? С какой целью? Он снова попытался держать дистанцию:

— А как же на это посмотрит Аркадий? — спросил серьезно.

— Не будьте занудой! — воскликнула она. — Главное, как я посмотрю на это! У вас, у мужчин, слишком развито чувство собственника. Но я сама решаю, что мне делать. Вам такие женщины не нравятся? Посмотрите на меня. Посмотрите. Разве я могу не нравиться? Ответьте.

— Провокационный вопрос, — отозвался Корозов. — Ты сама и спросила, и ответила на него. Добавить больше нечего.

— Значит, вы принимаете мое приглашение? — Анастасия торжествовала, уверенная, что добилась, чего хотела.

Между тем Глеб как будто вылил на нее ушат воды, вмиг охладив преждевременное ликование:

— К сожалению, — сказал упругим голосом, — увы! Сегодняшний вечер у меня занят.

С лица Анастасии медленно стало сползать торжествующее выражение и заплывать маской сильного разочарования. Девушка, не сдержавшись, вскрикнула:

— Вы не джентльмен, вы меня обидели! — надула губы, резко отодвинула блюдо и встала из-за стола.

Не успел Корозов опомниться, как она стремительно метнулась к дверям и исчезла из ресторана, оставив почти нетронутой еду и озадаченного Глеба с чувством вины в душе. Впрочем, в таком состоянии он находился недолго. Через две-три минуты после ее исчезновения, облегченно вздохнул, будто она избавила его от тяжелой обязанности отбиваться от ее поползновений. Подошел официант, вопросительно посмотрел на Корозова и, безусловно понимая, что девушка больше не появится, спросил:

— Можно убирать? — показал на блюда для Анастасии.

— Думаю, да, — сказал Глеб.

— Ей, наверно, не понравилось? — пробормотал он, будто самому себе. — Почти ни к чему не прикоснулась.

— Все было вкусно, — успокоил Корозов. — Передайте повару, что все понравилось.

— Может, вам сок принести? — спросил официант.

— Сок? — переспросил Глеб. — А почему бы и нет? Томатный.

Сложив на поднос блюда Анастасии, официант испарился с ними, появившись снова через пару минут с соком. Глеб посидел за столом еще некоторое время, успокоился, выпил сок. Анастасия, выскочив на высокое крыльцо ресторана, задержалась, улыбнулась и повела глазами по машинам на парковке. Затем сбежала вниз по ступеням, пошла к авто. Когда Корозов показался на крыльце, девушки нигде не увидел. Несколько раз глубоко вдохнул в себя уличный воздух. Застегнул на все пуговицы пиджак. Вход в ресторан был красиво оформлен. В светлых тонах. Привлекал внимание. Охранники топтались рядом с Глебом, настороженно зыркали глазами во все стороны. Улица забита транспортом. Пешеходов на тротуарах — мало. Вокруг висела тяжелая сырость, сверху давили густые тучи, и душил запах предстоящего дождя. Лето не баловало людей солнечной погодой. По ночам в небе не показывались звезды. Между тем, Глебу сейчас была безразлична любая погода. Не до нее было. Обыкновенно, отношение человека к погоде зависит от его настроения. Смешно, когда говорят, что из-за плохой погоды мерзкое настроение.

Наконец, переступив с ноги на ногу, Глеб двинулся к парковке. Из-за руля автомобиля выскочил водитель, открывая для Корозова дверь. Глеб, подойдя, глянул в салон и удивленно расширил глаза. С противоположной стороны салона, улыбаясь, на месте охранника сидела Анастасия. Это было неожиданно для Глеба. Он даже на миг замешкался. Предполагал, что она, сбежав из ресторана, давно крутится где-нибудь в другом месте. И вдруг. Озадаченно выдохнул:

— Вот тебе и на! А я полагал, твой след давно простыл!

Тряхнув волосами, Анастасия сморщила нос:

— Я просто подумала, если у вас сегодня занят вечер, то день до вечера вполне может быть свободным. И не говорите мне, что у вас день тоже занят. Я ни в каком виде этого не приму от вас! Вы и так испортили мне настроение, разочаровали меня, вам придется реабилитировать себя!

Сдержанно усмехнувшись, Глеб помедлил и сел в салон авто. Водитель, захлопнув за ним дверь, остался с охранниками на улице. Корозов повернул лицо к Анастасии:

— Я отвезу тебя домой.

— Домой я могу сама на своей машине уехать! — невозмутимо парировала девушка. — Но, если для вас удобней отправиться ко мне домой, я согласна. Приглашаю! — обезоружила она Глеба.

Намек был однозначен и понятен. Он обескураживал своей прямотой. Вдобавок всем своим видом Анастасия показывала, что вторичного отказа не потерпит. Глебу сделалось не по себе, он не мог сообразить, каким своим поведением он допустил подобные вольности. Ведь она, похоже, действительно не намерена отступать. И это уже начинает переходить грань допустимого. Девушка придвинулась ближе. Все стало походить на игру, в которой один убегает, второй догоняет. Победа в игре зависела от того, насколько быстр догоняющий, или насколько медлителен убегающий. Впрочем, и у убегающего был шанс победить, если он резвее догоняющего. Так что пятьдесят на пятьдесят. Разница лишь в том, что не быстрота ног все решала, а изворотливость ума. Признаться, многие мужчины сейчас немало дали бы за то, чтобы оказаться на его месте и вдыхать в себя ее запахи. А он сидел и думал, как все повернуть так, чтобы и овцы были целы и волки сыты. Можно было резко прекратить это, поставить ее на место, оттолкнув и отчитав. Однако он видел, что с ее стороны это не была любовная игра, здесь велась явно другая игра, которую ему хотелось разгадать. А, стало быть, не выводить на конфликт. Но ее все больше заводила эта игра, она уже самой себе силилась доказать, что способна увлечь Корозова. Его бесстрастная неподвижность выводила из себя. Она придвинулась вплотную:

— Так как, вы согласны? — спросила.

— Посмотреть, как ты живешь? — попытался вывернуть все в другое русло Глеб.

— Называйте это так, — согласилась она.

— Но ведь у тебя не музей, чтобы водить экскурсии, — продолжал крепко держать дистанцию Корозов.

Взяв его под локоть, обдав своим жаром, девушка возразила:

— Не всегда музейные экспонаты бывают привлекательнее простых вещей, что попадаются в обыкновенных квартирах. И не всегда экскурсоводы могут заменить тех, кто не водит экскурсий. И потом, отказывать девушке неприлично, а отказывать дважды совершенно недопустимо.

Смотря на нее сбоку, он отмечал сейчас, что язык у нее подвешен неплохо, палец в рот не клади. Негромко заметил:

— Ты рассудительна.

— Я умна! — чуть отстранившись, поправила она его, словно не соглашаясь признать, что