безучастным взглядом. Сказал, что ему надо ехать дальше. Что, возможно, через полчаса он будет проезжать по этой дороге в обратном направлении, и если мы еще будем здесь, он подумает, как нам помочь. Велосипедист усиленно закрутил педали и исчез в сыром тумане сгущающихся апрельских сумерек.

К вечеру похолодало, и мы стали подмерзать. Через час на поля упадёт темнота, и нам останется только лечь и бесславно умереть на сырой английской пойме подле своего строптивого японского автомобиля.

Опять послышался звук приближающегося транспорта. На этот раз в автомобиле сидела целая компания англичан. За рулём – полнолицая молодая девица. Из салона к окнам автомобиля прильнули жизнерадостного вида молодые люди, разглядывая нас с Солнцевым с нескрываемым интересом. Мы провели на холоде уже больше часа, зуб на зуб не попадал, и выражение отчаяния на наших лицах, должно быть, вызывало любопытство. «Просто позвоните, пожалуйста, в полицию, больше ни о чём не просим», – с мольбой обратилась я к розовощёким юнцам. Девица на секунду задумалась и сказала, что ей надо сначала проехать вперёд, развернуть свой автомобиль и поставить его на обочине, чтобы не перекрывать дорогу.

Машина с молодняком исчезла за поворотом. Да видать, не нашла разворот, потому что назад не вернулась.

Через полчаса на сцену вышли новые английские персонажи. По грунтовой дороге шли двое, он и она, прогуливая собаку. Не дожидаясь, когда они поравняются с нами, я кинулась им навстречу с просьбой о помощи. Не удивилась ничуть тому, что у них при себе нет мобильных телефонов. Зато получила от них ценный совет. Всего в миле с небольшим отсюда есть жилые дома. Быть может, нам повезёт, и в одном из них нам откроют и смогут чем-нибудь помочь.

Помощь, пришедшая неохотно и нескоро

Мы с профессором Солнцевым поковыляли к этим домам, с трудом передвигая окоченевшие ноги. Хоть и не имели особой надежды на то, что англичане распахнут ворота в сердобольном желании выручить нас из беды.

В одном из домов нам всё таки открыли дверь. На порог вышла пожилая женщина в толстой вязаной жилетке, накинутой поверх свитера. С настороженным и недовольным видом человека, незаконно потревоженного на своей территории. Я долго и многословно извинялась, максимально вкладывая в свою речь умение говорить на хорошем английском языке. Своим искренне взволнованным тоном я, должно быть, сумела пронять неприветливую даму. Потому что она не захлопнула входную дверь у меня перед носом.

– Ну так а чем я могу помочь? Вызывайте полицию, – смерив меня высокомерным взглядом, нелюбезно отрезала англичанка.

– Так говорю же Вам, что не можем – наш телефонный аппарат закрыт в машине! Позвольте нам, пожалуйста, сделать звонок с вашего телефона!

Англичанка стояла в нерешительности, мрачно глядя на нас. Ей совсем не хотелось связываться с подозрительно выглядящими иностранцами, непонятно для чего оказавшимися рядом с её неприступной крепостью.

Мне пришлось проявить недюжинную степень красноречия. Объяснить, что мы географы, изучающие британскую природу. Посиневший и скукожившийся от холода профессор стоял поодаль, не приближаясь к крыльцу. Кивнув в его сторону, я сообщила даме, что вот перед её домом стоит выдающийся учёный. К несчастью, у него в горле дырка после перенесённого рака. Одетые не по погоде, мы больше часа провели на открытом воздухе и очень замёрзли. Если в ближайшее время профессор не окажется в тепле, то велика опасность того, что он простудится и умрёт.

Англичанка захлопнула передо мной дверь. Попрощавшись с последними остатками надежды на наличие хоть крупицы человеческого в местных жителях, я собралась покинуть крыльцо негостеприимного дома. Но дверь дома вдруг снова открылась. На пороге стояла прежняя дама и протягивала мне телефонную трубку. «Звоните в полицию, – холодно произнесла она».

Полиция без лишних слов перенаправила меня в автомобильную ассоциацию, оказывающую помощь на дорогах.

Пришлось уговаривать хозяйку позволить мне сделать еще один звонок. Англичанка кивнула без видимого энтузиазма. В это время в её доме открылась боковая дверь. Оттуда вышел седой небритый мужчина, держа гигантский топор в руке. Вышел и застыл перед дверью, угрожающе поглядывая на меня и маячившего в стороне профессора.

По счастью, мы являлись клиентами автомобильной ассоциации, ежегодно уплачивая взнос за членство в её рядах. Это упростило и ускорило дело. Достаточно оказалось продиктовать номерной знак нашего автомобиля, и вызов был принят с обещанием выслать аварийную службу в течение часа.

– Спасибо большое, – поблагодарила я хозяйку, нетерпеливо дожидающуюся, когда я верну телефонную трубку и оставлю её в покое. – Приедут через час…

Хмурая англичанка не могла теперь не понимать, что мы не цыгане и не грабители, и никакой угрозы для неё не представляем. Она слышала мои переговоры с полицией и с автомобильной ассоциацией, которая по номеру нашей машины моментально нашла мою фамилию в своей клиентской базе. Но приглашать нас в дом погреться англичанке не пришло в голову или совсем не хотелось. «Идите скорей к своей машине и дожидайтесь помощи там. У вас же там остались вещи и деньги, как бы не украли!»

В кромешной темноте мы вернулись к машине. Служба помощи в виде жёлтого микроавтобуса с большими чёрными буквами АА на боку действительно прибыла через час. К тому времени мы уже скурили все оставшиеся у нас сигареты и начали прощаться с жизнью, выпуская последние пары ослабленного дыхания в ледяной ночной воздух.

Аварийный спасатель в жёлтом комбинезоне вскрыл наше злосчастное авто за пятнадцать минут, не взломав при этом ни одного дверного замка. Первым делом он установил перед машиной яркий прожектор. Потом, просунув между водительской дверью и салоном инструмент, напоминающий фомку, он ловко протянул внутрь салона телескопический шланг. Шланг извивался гибкой змеёй, пока не дотянулся до связки ключей, которая мгновенно прилипла к магнитному наконечнику шланга. Еще пара уверенных движений, и ключи оказались в руках у бравого жёлтого ангела. «Обычное дело, – усмехнулся он. – Вы сегодня у меня шестые по счёту из тех, у кого двери в машине захлопнулись».

В тот вечер от жесточайшей простуды нас спасла русская водка. И тогда же мы приняли решение о возвращении домой, в Россию. Дома и стены помогают. А на чужбине и от людей помощи не всегда дождёшься.

Как английский Крым не стал наш

Поиск квартиры на фоне продажи дома

Репатриация на Родину для нас, крепко пустивших корни во влажную английскую почву, была непростой задачей. Потребовались долгосрочное планирование и разработка многоходовой комбинации.

Придумали так. Продадим наш нынешний дом в лесном уголке графства Беркшир. На вырученные деньги купим скромный домик в Подмосковье и скромную квартирку в Англии в графстве Гемпшир недалеко от городка Фарнборо, места моей работы. Переедем в квартиру. Я буду продолжать работать на англичан и зарабатывать деньги, необходимые для доведения до ума подмосковного дома. Когда дом обустроится в достаточной степени, осуществим переезд в Подмосковье, а английскую квартиру сдадим в аренду, на доход с которой, глядишь, сможем прожить на Родине.

Придумано-сделано. Заключили договор о продаже беркширского жилья с местным агентством по недвижимости. По интернету нашли объявление о продаже дома на шести сотках в Подмосковье. Съездили на Родину, встретились с продавцами. Сторговались в цене и внесли задаток с обещанием готовности совершить окончательную сделку через пару-тройку месяцев, когда продастся дом в Англии. Подмосковным продавцам не оставалось ничего другого, как ждать – рынок недвижимости в России стоял недвижимо, и найти других покупателей у них было бы немного шансов.

Манипуляции с английскими недвижимостями предстояло произвести в цепочке, и теперь нам нужно было срочно подыскать подходящую по цене и прочим параметрам квартиру.

Вариантов было немного. Фарнборо и его предместья – далеко не самое дешёвое место для жизни. В городе регулярно проходит знаменитое на весь мир авиашоу и сюда слетаются авиаторы, авиадельцы и авиалюбители со всей планеты. Здесь расположили свои офисы серьёзные деловые компании, и работающие в них профессионалы могут себе позволить комфортное жилье. В графстве Гемпшир вокруг Фарнборо уплотнённо проживает средний класс английского общества.

Квартира в «крымском» Олдершоте

Объявление с квартирой в пределах той умеренной суммы, которую мы могли себе позволить, указало на город Олдершот в десяти минутах езды от Фарнборо. Ты что, сказала мне английская подружка Татьяна