На четвертый день он застал врасплох – дождался, когда я ночью вернусь от Священных деревьев. Почти что силком затащив в хижину, он захлопнул дверь и навис надо мной грозной скалой. В его глазах читалась ненависть, граничащая с безумием, кулаки сжимались и разжимались. Медленной походкой он загнал меня в угол и замкнул в кольцо рук, лишая возможности пошевелиться. Склонившись над ухом, тихо прошипел:

– Неужели это все, чего я смог заслужить, Касандра? Неужели не заслужил чертовой капли твоей любви? Чем я плох для тебя? Чем?! – последние слова Йенс прорычал и ударил рукой по стене, отчего в стороны полетели щепки. Я уперлась ладонями ему в грудь, чтобы выбраться, но он легко перехватил запястья одной рукой и завел их над моей головой.

– Я болен, Касандра, и лишь ты сможешь излечить меня.

После этих слов словно что-то щелкнуло в голове. Стали неприятны его прикосновения, которые когда-то дарили спокойствие, – поглаживание мужской ладонью по спине, переплетенные пальцы, когда мне было страшно. Но настойчивые жесты вызывали лишь отвращение, перечеркнув все то, что было в прошлом.

Болезнь. Вот кто я.

Эта мысль пробежала в мыслях, но этого хватило, чтобы вызвать волну гнева в душе. Собрав магию в ладонях, тихо зарычала и ударила Йенса коленом в живот. Тот от неожиданности ослабил хватку, и, воспользовавшись моментом, я освободила руки и отшвырнула потоком магии мужчину от себя. Йенс отлетел в стену, но не упал, устояв на ногах. Все мое тело светилось от прилива магии, рассеивая мрак в лачуге.

– Боюсь, противоядие тебе придется искать в другом месте, Йенс. Болезнь сама себя искоренила и готова искать новую жертву.

По лицу мужчины прошла волна ненависти, но он промолчал, крепко сжав челюсти. Спустя мгновение до него дошло, как его действия выглядели со стороны. Орк сделал шаг навстречу ко мне, протянув руки и смотря ясным взглядом.

– Прочь, – властно произнесла я и указала трясущейся рукой на дверь. Йенс сжал кулаки и медленно кивнул. Приоткрыв дверь, он тихо произнес:

– Прости меня, Касандра. Я бы никогда… ни за что…

– Прочь! – взвыла, не боясь разбудить все поселение. Как только дверь закрылась, я позволила себе рухнуть на пол и зарыдать. С того дня Йенс не искал со мной встречи и больше не прикасался.

Вынырнув из воспоминаний, отбросила надкусанное яблоко в сторону и улеглась на кровать. Прикрыв глаза, начала молиться, чтобы Йенс не пришел в эту ночь, чтобы нашел себе развлечение, что удовлетворит похоть и залечит раны, которые он сам наносил себе каждый день.

За окном слышалось пение птиц и стрекотание сверчков, наводящее сон и морок. Крепко обхватив подушку ладонями, я шумно выдохнула и провалилась в темноту, где увидела знакомый силуэт.

Мулцибеґр

Как только переступил порог, на меня тут же обрушился праведный гнев Клерса, который стучал копытами так, что чуть ли не искры летели. Я устало провел пятерней по лицу, подхватил сатира и отнес в столовую, усадив на стол. Пока тот пытался слезть с него, проклиная всеми возможными словами, грозясь скормить мое сердце диким кабанам, я выглянул из дома и увидел на крыльце лемура, который с презрением на лице рассматривал фасад крепости. Я сложил руки на груди и хмыкнул, привлекая внимание сущности. Тот нехотя оторвал взгляд, стряхнул с плеч видимые только ему пылинки и с важным видом прошел в дом, чуть не задев меня плечом. Я мотнул головой и последовал за ним, прикрыв дверь. Клерс, который уже чуть ли не ускакал в коридор, остановился как вкопанный, завидев лемура, проскользнувшего в комнату.

– Мулцибе́р, прошу, скажи, что ты ударился головой об скалы. Скажи что угодно, только не то, что притащил эту тварь сюда.

Я прошел следом за лемуром в комнату, служившую гостиной. В ней стояли в несколько метров шириной диван, обшитый багровой тканью, два кресла на деревянных ножках и стол в углу комнаты, где расположились графин и кубки с вином. На противоположной стороне – камин, где дотлевали угли, отчего в гостиной было ощутимо прохладно. Вскинув руку, призвал прислугу, чтобы разжечь пламя, освещающее комнату и согревающее тело своим жаром после долгой прогулки в заброшенный проклятый город. Налив себе вина в кубок до краев, я осушил его за несколько глотков, осторожно поставил емкость на место и развернулся к сатиру и лемуру. Те сверлили друг друга презрительными взглядами. Несмотря на то что в заброшенном городе лемур казался опаснее и могущественнее, теперь он был обычным рабом, признавшим меня своим хозяином. Он наверняка так думал, но я не собирался его переубеждать. Ему необязательно было знать, что, как только он расскажет мне способ, как спасти Клерса, я освобожу его от кровной клятвы, которую лемур вынужден был принять. Тень, которая долгое время ласкалась около моей шеи, растворилась в воздухе, и лишь темные силуэты скользили по стенам, выдавая ее присутствие. Судя по всему, она облюбовала себе место на кухне, следя за тем, как готовит прислуга. Возможно, тень в прошлой жизни была связана со стряпней, с жалостью и сожалением наблюдала сейчас за действиями женщин, месивших тесто.

Вино слегка ударило в голову. Присев на невысокий стол, я скрестил ноги, оперевшись о поверхность ладонями, и, едва сдерживая улыбку, стал наблюдать за разрастающейся перебранкой двух существ.

– Ты ж козел, что ты можешь знать о жизни и ее секретах?

– Уж явно больше, чем горстка гнили, которая сейчас вальяжно расположилась в чужом доме.

– Да как ты смеешь?! – взвизгнул лемур, вскочил с дивана и хотел было придушить сатира, но я вскинул руку, потянув кулак на себя. Существо остановилось и перевело на меня ошарашенный взгляд, где таилось недопонимание. Гнев сверкнул в глазах лемура, силуэт мужчины пошел рябью. Ядовитая улыбка окрасила некогда красивого живого человека, которому была уготована другая судьба.

– Простите, господин, все никак не привыкну, что теперь я раб. Разрешите отойти на пару минут. С вашего позволения, конечно же.

Поклонившись так низко, что темные волосы коснулись пола, лемур выпрямился и вышел из комнаты. Магия срывалась с кончиков его пальцев, тело продолжало исходить рябью. Где-то вдалеке послышался звук разбивающейся посуды. Оттолкнувшись от стола, я последовал за лемуром, но Клерс перегородил мне дорогу.

– Зачем ты притащил его сюда? Я не хочу шарахаться от каждой тени в доме.

– Тебе и не придется. Если лемур будет представлять собой опасность, я сразу натравлю на него вурдалака. Этим его не убить, но потрепать можно, чтобы знал свое место.

– Ты… как тебе удалось? Он