– Да. – Она надеялась, что успела это сказать до того, как встала на цыпочки и опять поцеловала его.

Джульет положила руку на его обнаженную грудь, а он притянул ее к своему мощному телу.

Ее ощущения делились на две половины: жаркую влажность его рта и знакомство с его необыкновенным телом. Ее руки скользили по его мускулистой спине. Легкий изгиб его тугих ягодиц был неотразим, и Джульет, не удержавшись, ущипнула его и прижалась к нему еще плотнее.

Шеймус прерывисто вздохнул, и в этот момент Джульет почувствовала прикосновение его отвердевшего члена к своему животу. Ее соски обрели особую чувствительность, а твердость его груди, прижатой к ее грудям, доставляла наслаждение. Они продолжали целоваться, и она закрыла глаза, чувствуя, как страстное желание вспыхнуло там, где сходились ее бедра.

Все запреты, вбиваемые в головы молодым светским леди, исчезли, когда Джульет неожиданно вспомнила…

Она была падшей женщиной.

Ухватившись за бордовый шелк, облегавший его плечи, она сдернула халат с его соблазнительного тела. Шеймус в полном изумлении посмотрел на нее, затем улыбнулся и с похотливым огоньком в глазах спросил:

– Разочарованы?

Тяжело дыша, она разглядывала изгибы мышц на его груди, замечая при этом, что его соски так восхитительно не похожи на ее собственные. Прикусив губу, она посмотрела ниже, на пересекавшие его плоский живот мускулы и дорожку темных волос, исчезавшую под… Черт! Нижнее белье.

– Да, – честно ответила она.

Шеймус, запрокинув голову, разразился хохотом, заставив ее покраснеть.

– Ладно, мадемуазель, я не хочу, чтобы вы ушли из моего дома неудовлетворенной. – Джульет смотрела, как он взялся за завязки белья, а затем закрыла глаза, пристыженная тем, что ей хотелось увидеть голым все ею тело.

– Я очень сожалею, что побеспокоила вас, – прошепталa, сдерживая слезы, Джульет, уверенная, что человеку, подобному Шеймусу Маккаррену, все это должно показаться весьма забавным.

Повернувшись, она бросилась к двери, но та не открылась. За спиной Джульет почувствовала разгоряченное тело Шеймуса.

– Простите меня, Джульет, – прошептал он ей на ухо. – Я просто дразнил вас.

Он прижался губами к ее шее, и тут гостья расплакалась, охваченная неукротимым желанием принадлежать ему.

– Вопреки тому, что вы, возможно, слышали, мистер Маккаррен, у меня нет опыта в… таких играх. Спокойной ночи.

Шеймус отпустил ее, понимая, что сейчас не время. Для них никогда не будет времени.

Джульет была невинна, как бы ни обжигала ее, как и его самого, пробудившаяся чувственность. Когда она сорвала с него халат, мистер Маккаррен чуть не сделал то же самое с ее платьем.

Он все еще дрожал от желания овладеть ею и понимал, что должен что-то сделать. Так не могло продолжаться – работать плечом к плечу, непрестанно желая того, чего нельзя получить.

– Уильям, – открыв дверь, позвал Шеймус дворецкого. – Больше никогда не впускайте эту женщину в мой дом.

– Да, сэр.

Если бы только он мог не впускать ее в свой министерский кабинет!

Волосатый низкорослый валлиец вжался к теплым кирпичным стенам дома, за которым его наняли наблюдать. Он шмыгнул носом и потянулся за своим джином.

Сделав глоток, снова спрятат полупустую бутылку в чем-то набитый карман. Затем достал клочок бумаги и карандаш и, встав под фонарем, записал время.

Мистер Маккаррен вернулся из Уайтхолла домой поздно. Какого черта делал там Шеймус, он понятия не имел, да его это и не интересовано. Ему с братом платили за то, чтобы они только следили за этим хлыщом, и больше ничего.

Работа была страшно скучной, пока не появилась леди. Она была молоденькая, свежая и, когда врывалась в дом Маккаррена, сердитая. Дама оставалась там недолго, и, судя по выражению ее лица, когда она усаживалась в карету, леди ушла более взволнованной, чем приехала.

– Кто эта женщина? – Валлиец увидел огонек трубки брата прежде, чем его безобразное лицо.

– Не знаю. В первый раз ее видел. Я прослежу за леди. Ты оставайся здесь и следи за Маккарреном, – предложил он, почувствовав, как ноет у него локоть от наступавшего холода. – А ты принес одеяла? Ночь, похоже, будет холодной.

– Не беспокойся обо мне. – Его брат растянул в улыбке губы вокруг своей неизменной трубки. – Только не забудь: завтра ночью будешь мерзнуть ты.

– Это правда, – усмехнулся валлиец, зная, что сыплет соль на рану брата. – Но сегодня у меня будет в «Данте» теплая постель и еще более теплая шлюха.

– Пока ты получаешь для меня деньги у мистера Коллина, мне наплевать, чем ты занимаешься вечером.

– Не забудь записать все, что делает Маккаррен. – Он кивнул в сторону дома. – И время, когда он это делает.

Валлиец вскочил на лошадь, как только карета с леди тронулась с места.

– Я занимался этим и раньше, как ты знаешь, – взглянул на него брат.

– Но не для таких людей, как эти.

Братья смотрели друг на друга, сознавая, что их ждет, если они подведут этих людей.

– Боюсь, я больше не смогу работать с леди Джульет и, следовательно, вынужден подать в отставку, отказаться от должности в министерстве.

– В отставку? – Фокон уставился на Шеймуса Маккаррена, приехавшего к нему домой.

– Да, боюсь, что так, – кивнул тот. – Теперь, когда министерство приняло на службу такого способного шифровальщика, как леди Первилл, я со спокойной душой могу вернуться к моим прежним исследованиям.

Старик уже достаточно хорошо знал Шеймуса, чтобы догадаться: что-то еще беспокоит этого человека.

– Эта леди?..

– Это не имеет никакого отношения к леди Джульет, уверяю вас. – Маккаррен с сожалением посмотрел на него. – Дело в том, что я предпочитаю… Так сказать, я добиваюсь больших успехов, когда работаю в одиночку.

– А, так вы не считаете, что интуиция леди… приносит пользу? – Фокон пристально наблюдал за молодым человеком, руководствуясь собственной интуицией.

– Леди прекрасно подготовлена для раскрытия французского кода. Просто мне трудно сконцентрироваться, когда…

Старик смотрел, как ученый подыскивает подходящее слово.

– Вам бросают вызов? – попытался он помочь.

Маккаррен, вскинув голову, взглянул на него и, моргнув несколько раз, наконец ответил:

– Нет! Нет, совсем не это. Мне просто трудно сконцентрироваться, когда при обработке информации, собранной этим отделом, применяются различные методы.

В этом есть смысл, подумал Фокон.

– Гм, знаете, я часто сталкивался с подобными трудностями по отношению к джентльменам, работающим у меня.