Помимо того, была ещё одна причина, по которой он так отчаянно желал пройти этот путь до конца. Но об этом, как ни странно, догадался лишь Виллем. Поэтому, подгадав момент и оставшись с парнем наедине, он тихо подошёл к кровати и несколько долгих мгновений молча смотрел на страдающего паренька, прежде чем заговорить.

— Знаешь ли ты, мой юный друг, что заставило меня в своё время стать учёным?

Аарон наконец нашёл силы поднять голову.

— Нет. Но, зная тебя, там явно были какие-то грандиозные причины вроде захвата мира, свержения власти или тому подобное, — тихо отозвался он.

— Не угадал, — мужчина легко и почти ласково улыбнулся, — ещё попытка?

— Только не говори мне, что преследовал исключительно благородные цели. Помощь обществу? Совершенствование мира? Я не поверю.

— Признаться, такие мотивы у меня были, но не скажу, что были они целиком моими. Скорее они родились из мотивов моего коллеги, движимого на протяжении своей жизни исключительно добродетелью, что, кстати, его же и сгубило. Но изначально об этом я сам не задумывался. Так что да, опять мимо. Я скажу тебе, потому что чувствую странную потребность тебя поддержать.

Аарон попытался недовольно хмыкнуть, но с губ его сорвалось лишь хриплое подобие стона. Но всё равно недовольного.

— Любопытство, — продолжил Виллем, — я слишком рьяно хотел знать всё, но даже не задумывался о последующем применении полученных знаний. Это просто был банальный интерес, жажда получить как можно больше информации. Практической пользы, наверное, от меня бы и никакой не было. Я стремился найти ответы на все свои вопросы без оглядки на то, будут эти ответы полезными или разрушающе опасными. Ради этого я стал заниматься наукой. И это была моя первая ошибка. И ты сейчас следуешь по моему же пути ошибок. Не будь столь глуп. Побереги себя. Ты также погибнешь в погоне за бесполезными знаниями.

— Не хочу прерывать твой душещипательный монолог, но ты всё ещё жив, бодр и весел.

— Снова ошибка в суждениях. Я погиб давно, много веков назад. Человек умирает не в тот момент, когда останавливается его сердце. Он умирает, как только лишается того, ради чего жил. Ты пока ещё слишком молод, чтобы это осознать, поэтому просто выслушай и запомни.

— Ладно, выслушал и запомнил. Знаешь, чем больше мы общаемся, тем больше мне тебя жаль. Не знаю, что там с тобой произошло в прошлом, но, видимо, это было достаточно ужасно и травмирующе, чтобы сделать из хорошего человека, — Виллем вздрогнул, услышав про "хорошего человека", — ну, знаешь… тебя. Я не имею в виду, что ты олицетворение зла, но по всем канонам церкви, при которой росли мы с братом, за все твои деяния надо будет ещё придумать соответствующее наказание.

— Я уже был наказан, — почти бесшумно прошептал мужчина, — задолго до того, как что-либо совершил. Разве это было справедливо? Разве так должен поступать Создатель со своими творениями? Разве… Я этого не заслужил. Мне просто было любопытно. И я хотел произвести впечатление на… — Он резко оборвал себя на полуслове, — но мне не нужна жалость умирающего.

— Чья же жалость тебе в таком случае нужна?

Вопрос остался без ответа.

Аарон, как и полагалось человеку его интеллекта, намёк на губительное любопытство уловил сразу. И, так как невольно уважал мужчину, прислушался. А после сообщил друзьям, что согласен остаться.

Когда вещи были собраны, а народ собрался уж было снова выдвигаться, оставив печально валяющегося на кровати парня позади, Дангер, на секунду замешкавшись, но всё же решительно подошла к другу и вдруг, наклонившись, поцеловала того в губы, не разрывая зрительного контакта. Аарону оставалось лишь растерянно моргать, пытаясь понять, что только что произошло.

— Выживи, — сказала напоследок девушка, словно вложив в одно это слово куда больше смысла, чем можно было вложить во все грандиозные речи вместе взятые.

А после стремительно покинула дом целителя.

Глава 18

Не бойся того, что уже неизбежно. Если уж суждено нам проиграть, мы примем поражение с честью.

Из письма Исаи королю Кельитаса.

Любой, кто хоть немного интересовался историей, прекрасно осведомлён про самое великое противостояние двух сильнейших государств мира эпохи Драконов. Отличительной особенностью этой страшной и кровожадной войны было и то, что правитель победившего в итоге королевства был ещё совсем мальчишка, только недавно коронованный после смерти своего отца.

Кельитас и Ильитас, территориально отделённые друг от друга стремительными водами реки Веритас, были богатыми и процветающими королевствами, имеющими отношения торгового сотрудничества. Правителя Ильитаса сгубили излишние амбиции, жадность, безумство и жажда власти. Лишь только умер Ульрих, отец Ричарда, Аларик решил, что захватить территорию, обманув молодого короля, будет достаточно просто.

Пользуясь своими коварством и хитростью, он послал своих подчинённых проникнуть в придворный круг Кельитаса. Однако Ричард не был идиотом. Заговор был раскрыт, шпионы схвачены и прилюдно казнены. Оскорблённый и униженный, Аларик объявил войну, и длилась она три долгих года.

Ричард был подвержен трагической судьбе. Во время похода во вражескую страну его гвардия попала в засаду, и король был серьезно ранен. Хотя его подданные все силы приложили, чтобы спасти его, они не могли предоставить ему лекарство, способное излечить правителя от смертельной раны.

В отчаянии от происходящего, королевская свита пообещала награду целителю, который мог бы спасти короля. Тогда же, никому неизвестный парень, в узких кругах обладавший репутацией эксцентричного человека с лёгким налётом безумия, громко заявил, что владеет достаточными знаниями для этой задачи. Придворные громко взвыли от безысходности. Героем-спасителем оказался уже тогда всех доставший Исая, по нелепой случайности росший подле тогда ещё принца, который находил паренька слишком забавным, чтобы казнить.

Исая, коварно ухмыляясь, вызвался помочь королю, отправившись на поиски специального ингредиента, необходимого для создания чудодейственного лекарства. Что за лекарство, как оно работает и выглядит, он, конечно же, не сообщил, стремясь остаться хоть немного таинственным. По воле судьбы с помощью лекарства, приготовленного из некого редкого растения, король Ричард был спасен. Его рана начала заживать, и он пришёл в себя.

Когда король окончательно выздоровел, он собрал ближайших советников, чтобы поблагодарить Исаю за его преданность и отвагу. Восстановленный король выразил свою глубокую благодарность парню и объявил его своим личным советником. Никто не смел перечить.

С лёгкой руки новоявленной правой руки к Ричарду также прицепилось прозвище Феникса — мифической птицы, которая поднимается из пепла и воскресает из своих собственных останков. Со временем оно стало символом его воскрешения и необыкновенной силы. А спустя ещё несколько месяцев чудом спасённый король виртуозно разгромил