– Предательство...

Его было так много в моей памяти и оно рвало душу до сих пор. Каждый раз засыпая я думал только о том, как расправляюсь с ними... порой это чувство было даже сильнее, чем к собственным врагам.

– Разочарование...

Система величественного Империума. Она прогнила до основания и не было в ней ничего святого. Даже главы храмов растлят детей, после чего молятся Богу-Имератору и наставляют на путь истинный прихожан. А скажешь лишь слово в его сторону – сгоришь на костре, куда тебя понесут родители этих же детей.

– Слабость...

Как же она была отвратительна. Ведь даже понимая всё это, ты не можешь ничего изменить. Каким бы сильным не был, ты же всего лишь винтик, который возьмут и раздавят. И остаётся лишь заливать себя алкоголем, дабы отупеть и реально поверить в тот дивный мир, которым срут в головы летописцы.

– Смерть...

И даже выход есть не всегда, ведь и права умереть тебя могут лишить. Так лучше сделать то, что необходимо, пока ещё не стало слишком поздно.

Наверное поэтому само собой дуло уже оказалось в моём рту, а рук своих я даже уже не чувствовал.

Глава 12

Одно нажатие на спусковой крючок отделяло меня от смерти, но когда руки задрожали настолько сильно, что вот-вот и оружие могло из них выпасть, то свет озарил тьму. В полном шоке я просто обессилено выпустил оружие и резко сорвал с лица респиратор, начав хватать воздух ртом, пытаясь надышаться. И каждый вздох был словно первым.

Руки мои покрылись инеем, стены продолжали дрожать и я слышал крики. Одним за другим звучали выстрелы по всему этажу. На землю падали бездыханные тела моих товарищей, которым повезло куда меньше, а за ними погибали и еретики, ведь Архивраг не щадил никого.

Спина моя словно горела, грудь разрывалась и по коже уже текла собственная кровь, хотя ни на броне, ни на одежде под ней не было серьёзных ран. Единственное что я мог сделать – сложить руки в аквилле и закрыть свои глаза, дабы не увидеть чего-то лишнего.

– Император Человечества, всего на свете благого смотритель. Тот, чьё могущество неоспоримо. Молю Тебя, спаси меня и сохрани от рук наших врагов, – зашептал я, чувствуя незримую силу, что была повсюду и которую не мог победить ни один из людей.

В это же время тьма становилась всё менее плотной, а внимание её переключалось на нечто другое. Иней же становился всё плотнее, а температура стремительно падала. Тогда мне казалось, что это молитва подействовала и из-за этого я всё сильнее напрягался, чтобы вспомнить слова литаний, который слышал тысячи раз, но ни разу не удосужился их запомнить.

– Могущественный Император, ниспошли свой чудодейственный свет, и да выведет меня он из тьмы. Дай мне сил исполнить свой долг и истреби тех, кто ищет, как помешать мне, – обрывисто я вырывал строки, что обязан был выучить каждый гвардеец и для чего у него была памятка, которой все обычно подтирались, ведь другой бумаги трудно было найти. – Я – человек, хоть к слабости склонный, но стал гвардейцем. И слабость здесь – смерть, но я сокрушу слабость всей силой своей гордости.

И когда холод стал сильнее страха, я уже был готов сойти с ума, но всё же распахнул глаза и тут же схватил упавший на колени лазкарабин и начал лихорадочно водить его по сторонам. Сердце моё бешено колотилось, казалось вот-вот сквозь потолок или стены хлынет как минимум орда демонов, как максимум сами Тёмные Боги. Но не было ничего и лишь трупы лежали повсюду. Трупы, которые истекали кровью и на холодных телах которых иней уже не разрастался, а начинал таять из-за жара войны.

– Успокойся, – раздался голос.

И тут же я перевёл ствол в сторону звука, а сам из сидячего положения, тут же падением на бок переместился в лежащее положение. Мушку то и дело водило, по лицу тёк пот.

– Всё кончилось, – произнёс Долт Онермак, что с отвращением глядел на жуткие письмена.

– Какого...

Вслед за ним внутрь комнаты уже вошли члены его свиты, вооруженные огнемётами. Без лишних слов они начали сжигать всё, включая тела павших хемо-псов, вместе с их ранцами и всем добром. Сам же Долт прошёл рядом с одним из потока пламени, что выжигал угол, где были подвешены некогда живые пленники. Некоторое время он в упор изучал одно тело, что было абсолютно голым и ещё подрагивало в судорогах.

Достав болт-пистолет он сделал контрольный выстрел прямо в голову, после чего лично махнул рукой и сделал несколько шагов назад. Полюбовавшись тем как огонь сжигает тело и фолиант рядом с ним, он развернулся на каблуках, бросил взгляд на меня, кивнул в сторону двери и быстрым шагом направился прочь. Лишь его мантия скользнула по телам, до которых также скоро доберётся огонь.

Я же быстро вскачил и направился за ним, поняв его знак. Уже на первом этаже я его нагнал. Там же, пройдя через нашу дыру, уже стоял его отряд, который занял позицию. Сам же Долт остановился перед серво-черепом, перед которым он шёпотом кратко зачитывал рапорт.

– На уровне Л-12, жилом квартале номер девятнадцать, столкнулся с несанкционированным псайкером. Предварительная оценка психических сил Зета-Эпсилон. Псайкер был одержим из-за чего впал в безумие. Был замечен в момент боя, когда до него почти добрались гвардейцы. После я вступил в психическую схватку. Псайкер был ликвидирован, взять в плен было невозможно без угрозы для моей жизни или жизни иных ценных кадров. Рядом с ним был проклятый артефакт, что стал причиной безумия. Артефакт уничтожен. Всё осквернённое место очищено огнём, – кратко по пунктам отчитался Долт, после чего серво-череп развернулся и улетел по своим делам, ловя на себе удивлённые взгляды хемо-псов.

Многие из них такого чуда и не видели, ведь серво-черепы на самом деле были довольно редки. Всё из-за того, что черепа буквально принадлежали самым преданным слугам Империума. Да и сама технология гравидвигателей на такая уж и простая. Дороговато они стоили, а когда речь идёт о редких моделях, как Лингва-Вокс или Сенсор-череп, то те вовсе считались крайне редким и сложным оборудованием.

Так что зачастую такие приблуды можно было увидеть лишь рядом с каким-то важными персонами вроде инквизиторов или рядом с представителями экклезиархии. Техножрецы также пользовались этим куда чаще,